Пилигримы войны - Константин Горин

– А, проходите, проходите, молодой человек. Интересуетесь книгами?

Голос у старичка был слабый и дребезжащий.

– Да не особо.

– Печально, печально. Все нынче заняты борьбой за выживание. Но все одно, нашли для меня место. Буквоед. – Он протянул Полозу сухонькую ладошку. – Меня так называют, Буквоед. Так вот, нашли для меня место, да. Дети подрастают. Не застали мир до Судного дня. Прибегают ко мне, слушают. Я их потихоньку учу.

– Чему же? – Полоз взял верхнюю книгу из начатой стопки, пролистал страницы. Похоже, детектив.

– А всему. Грамоте, чтоб читать и считать умели. Рассказываю о былых временах. Боже ты мой, былых временах! А ведь я помню совсем другие эпохи. Я словно ровесник цивилизации. Это потрясающее чувство, словно мир вышел на исходную точку и все надо начинать сначала. Наши предшественники радовались археологическим находкам, как дети. А теперь я радуюсь низкопробным экземплярам, которые искатели находят для меня в брошенных квартирах. А в прошлом я выбрасывал их на помойку. Ну нет, конечно, не буквально. Любая книга достойна жизни…

В комнату заглянула девушка лет двадцати пяти, остроносая и синеглазая, с прямыми темными волосами, торчащими из-под шапочки в некогда яркую полоску.

– Деда, поздно уже. – На щеках ее была рябинка, как от перенесенного в детстве заболевания.

– А, Леночка, заходи, заходи. Заботится обо мне, жалеет. Вроде внучки теперь. Вот, молодой человек ко мне зашел, я ему тут рассказываю про печальный исход нашей цивилизации.

Она вошла спокойно, без стеснения, оглядела Полоза с ног до головы оценивающим взглядом.

– Ты из «Альфы»? С Вампиром приехал?

Полоз кивнул. Девушка ловко проскользнула мимо книжных завалов, протянула Полозу руку для рукопожатия.

– Ну и как тебе у нас? Здорово, правда? – В ее голосе слышался сарказм. – Как тебя зовут?

– Стас, – ответил он, пожимая протянутую руку. – Люди везде живут.

– Вот! Вот! – воодушевился Буквоед, поправив очки. – Об этом я и говорю. Человечество просто так не сдастся, оно всегда найдет лазейки, чтобы выжить, выстоять. Не обращайте внимания, это наш давний с Леночкой спор. Она считает, что, чем так жить, лучше умереть. Умереть! Жизнь – бесценный дар, он дается единожды. Выдержать величайший удар судьбы, сохранить крохи разумного, доброго, вечного. Нам выпал шанс пережить слом истории, построить на ее останках новую. Я вам завидую, молодые люди, бесконечно завидую, да.

Буквоед кряхтя поднялся. Оступился, но Лена ловко подхватила его, сунула под мышку костыли. Он заковылял куда-то дальше по коридору, оставив их среди пыльных книг. Она села на его место, некоторое время перебирала уменьшившуюся кучу, потом отшвырнула в сторону очередной попорченный том.

– Ему ногу придавило плитой около подъезда. Тогда все рушилось, паника, народ сломя голову мечется. И никто ему на помощь не пришел. Убегали, уезжали, а он барахтался, как таракан. В доме жена его была, дочка с внуком. Никого не осталось. А он выжил. Его Хомяк нашел, когда бригаду организовал выживших искать. Думали, помрет, старый ведь уже, нога в щепки. Выкарабкался. Книжки вон собирает, детей учит, о добром и вечном говорит. Ничего нет вечного. Сегодня ты живой, завтра тебя съели. Одним днем живем… Тогда ради чего – жить?

Полоз не знал, что сказать. Сел рядом с ней, на перебранную стопку книг. За заколоченными окнами вдали раздался протяжный вой, его подхватил десяток глоток.

– Ночной концерт по заявкам. – Лена усмехнулась. – Одним днем живем.

И опрокинула Полоза на стопку книг. Он зазевался, не ожидал такого поворота. Задел рукой пирамиду, подпирающую потолок, книги посыпались сверху, погребая их под собой, пылью ударило в ноздри. Он прижал ее к себе, накрыл голову согнутой в локте рукой. Она дышала, как зверек, ему в шею, жадно вдыхая его запах – пота, нагретого железа, пороха. Глаза были закрыты, только вздрагивали ресницы, густые и длинные.

– Одним днем живем, – повторила она, когда излился книжный водопад и удалось наконец открыть глаза. В темноте они показались Полозу бездонными, как вселенная…

…Она лежала на боку, подставив Полозу обнаженное плечо. Он провел пальцем по ее коже – гладкой, теплой после бурного, короткого секса. Рисуя хаотичные узоры на коже, он спускался все ниже, пока не остановился там, где линии переходили в заповедный уголок. Лена нашла его руку, крепко сжала, переместила туда, куда надо. По спине прошла приятная волна, Полоз осторожно освободился, перевернул ее, подмял под себя. Несколько минут они просто лежали, готовясь к новому раунду, смотрели друг на друга. Ее маленькая рука гладила его по лицу, кончиками пальцев прошлась по шраму. Он нашел ее горячие, полные губы, поцеловал, чувствуя, что уже «готов» и можно приступать ко второй серии. Лена жадно раскинула ноги, призывая его, маня, заставляя терять голову…

Звук сирены взвыл, когда Полоз лежал на ней, справляясь с дыханием. Он вскочил, не понимая, что происходит, быстро оделся. Лена судорожно натягивала на себя одежду, путаясь в застежках.

– Что случилось?

– Нападение! – срывающимся голосом произнесла она и бросилась к двери.

Дом уже стоял на ушах. Отовсюду хлопали двери, бегали люди. Заурчал где-то внизу генератор, на заграждениях зажглись ночные прожекторы. Люди снимали защиту с окон, ощетинились оружием.

– Это оленевод их засек! – Свят встал рядом с Полозом, на ходу заряжая штурмовую винтовку. «Печенег» канул в небытие в разгромленном лагере Архара.

– Молодца, глазастый! – ободрительно крякнул Хомяк, услышав их разговор.

– А где он сам?

– Наверху где-то. Тут по шестой этаж жилые помещения, потом вроде как крыша. Вот там он и засел.

– Видно чего-нибудь? – К ним присоединился Нестер, на ходу затягивая бронежилет. Видок у него был расхристанный, броник накинут на пропотевшую футболку. «Так что девки и бабы пусть пользуются моментом», – пронеслось в голове Полоза.

– Вижу!

Осторожные тени скользили по площадке. Исчезали, вновь появлялись, перепрыгивая по кустам с проворностью лягушек. В какой-то момент один из них попал под свет прожектора, и Полоз увидел человека. Он привстал с корточек, махнул руками, а затем отпрыгнул в сторону. Как есть человек, только заросший сильно и одет в лохмотья.

– По секторам, огонь!

Грянули выстрелы. Полоз дал короткой очередью в кусты, где до этого мелькали неясные силуэты, и кажется, даже попал. Во всяком случае, оттуда на мгновение вывалился бородач, мелькнула растопыренная рука.

– Отставить! Беречь патроны!

Вампир командовал из соседней комнаты. Нападающие отступили, снова заскакали на грани освещенного пространства.

– Ишь ты, перегруппировываются! – удивился Свят, меняя магазин.

– Кто это такие? – успел спросить Полоз.