Ала ад-Дин и повелитель джиннов - Леонид Резников

и кому, как не ифритам было о том знать.

Ну и, разумеется, Аллаху, всемилостивейшему и милосердному. Но сегодня он к несчастным ифритам был почему-то особенно немилостив и немилосерден.

– Отец, вот вы где! – Принцесса Будур впорхнула в обеденную залу, где на подушках, в окружении множества вкуснейших яств, предаваясь трапезе, развалился султан.

– Дочь наша? Что случилось?

Султан застыл с поднятой рукой, не донеся до рта ножку индюшки, которую держал, как и полагается особам его положения, несколько брезгливо, двумя пальчиками.

Будур, пробежав через комнату, повисла на шее у отца.

– О отец! Прошу вас, повремените со свадьбой.

– Что еще ты выдумала?

– Ничего, но я не совсем готова.

– Как так – не готова? – подивился султан, хотя после стольких лет общения с дочерью его сложно было чем-либо удивить, так разнообразна бывала принцесса.

– Очень просто, отец. – Будур опустилась у ног султана, поджала под себя ноги и начала загибать пальчики. – Во-первых, мне нужны новые наряды.

– Это совсем не проблема. – Султан махнул лапкой с румяной корочкой, примериваясь, где бы от нее лучше откусить.

– Во-вторых, где мы будем жить?

– Разумеется, во дворце! Где же еще? – Султан начинал заметно нервничать, и ножка теперь казалась ему не такой и аппетитной, как раньше.

– Да, но где конкретно?

– Э-э, дочь наша, – поморщился султан и бросил ножку обратно на блюдо. Есть расхотелось. – Зачем задавать нам такие каверзные вопросы, тем более когда мы изволим кушать? Это мешает нам сосредоточиться на еде.

– Да, но вопрос очень важный, согласитесь?

– Важный – неважный, – проворчал султан, повозившись на подушках. – Мы что-нибудь обязательно придумаем! У тебя все?

– Еще нет, отец. В-третьих, нужно заказать побольше слюнявчиков, платочков и… – продолжала загибать пальчики Будур.

– Дочь наша, мне кажется, ты несколько торопишься – когда еще появится наследник.

– Но это не для ребеночка, отец, а для моего будущего супруга! Вы видели, как у вашего орла слюни из клюва текут? А чем он пальцы будет вытирать, когда в носу поковыряет?

– Ты опять, да? Опять взялась нас изводить? – Султан в сердцах грохнул по серебряному блюду с лапками индюшек, и те весело заскакали по трапезной, радостно плещась в пролившемся из опрокинувшегося кувшина вине. – Смотри, что ты натворила, негодная! – досадливо вздохнул султан, указывая руками на творящийся разгром. – О, мы несчастный отец.

– Но и это еще не все!

– Как?! – вскричал султан. – Тебе еще мало? Ты нашей смерти хочешь, да?

– Вовсе нет, отец. Я всего лишь хочу сходить перед свадьбой в баню.

– Э-э, неужели из-за такого пустяка нужно отвлекать своего больного, голодного отца в такой важный момент? Скажи евнуху, и он все подготовит. Как всегда. К тому же не ты ли каждый раз, когда мы тебя посылаем в баню, закатываешь нам очередную истерику? Не-ет, ты определенно что-то затеваешь, дочь наша, – погрозил султан дочери жирным пальцем, прищурив левый глаз. – Определенно.

– Да как только вы могли обо мне такое подумать, отец! – вспыхнула Будур. – Может, я изменилась?

– Маловероятно. – Султан подозрительно вгляделся в честные глаза дочери, но не нашел в них ничего, кроме преданности и обожания. Ну, хоть бы каплю лукавства или искорку лжи. – Хорошо, мы дозволяем тебе сходить в баню! Иди, дочь наша, – слабо махнул рукой султан, указывая на окончание аудиенции.

– О, спасибо, отец! – Будур вновь бросилась на шею отцу. – Я сейчас же прикажу евнуху, чтобы приготовили баню в городе.

– Да-да, конечно. – Султан отломил кусок лепешки и потянулся им к миске с кабобом, но рука его вновь застыла на полпути. – Постой, что ты сказала? В каком еще городе?

– Разумеется, в вашем, отец. Я хочу помыться в городской бане.

– Ты с ума сошла! – схватился за голову султан. – Там же моются только грязные, вонючие простолюдины.

– Ну, положим, они не столь грязны и вонючи, как ваш орел.

– Какой еще орел? – возмущенно дернул ногой султан, и миска с нежнейшим кабобом отлетела к собакам, сидевшим в углу. Те, преисполненные неизгладимой благодарности, радостно накинулись на мясо. У султана задергалась щека. – При чем здесь какой-то орел?

– Не какой-то, а горный! Вы же сами говорили. – Будур широко развела в стороны руки и плавно повела ими.

– Ничего не понимаем!

– Ну, осел!

– Ах, ты про Нури! – наконец догадался султан. В голове его давно все перепуталась, и он уже плохо соображал, о чем вообще идет речь. – Ну да, от него немного пахнет. Но не сильно, может, совсем капельку.

– От него воняет, отец! Воняет, как от горного козла.

– Ты же говорила, орла? – уточнил султан.

– Нет! – Будур топнула ножкой, обутой в изящную туфельку. – Теперь именно козла!

– Ох, как мы от тебя устали, – покачал головой султан. – Так что же ты от нас хочешь? Чтобы я отправил в баню и его?

– Чтобы вы разрешили отправиться в баню мне, в городскую.

– Э, что за глупая блажь втемяшилась в твою прелестную головку, дочь наша? Зачем тебе сдалась какая-то дрянная баня в городе, когда у нас во дворце есть своя, хорошая, чистая, светлая?

– Не хочу чистую и светлую – хочу в городе! Иначе, я вам обещаю, отец, никакой свадьбы не будет. – Будур сложила руки на груди и вздернула подбородок.

– Эй, кто там? – раздраженно гаркнул султан. Сил спорить с дочерью у него и вовсе уже не осталось.

– Да, мой повелитель, – возник на пороге трапезной евнух, застыв в низком поклоне.

– Вели подготовить городскую баню и разогнать там весь сброд. И чтобы ни одной рожи не было на улице, когда принцесса покинет пределы дворца!

– Будет исполнено, мой повелитель, – еще ниже склонился евнух и исчез, словно унесенный ветром.

– Теперь ты довольна? – Султан хмуро взглянул на дочь, перебирая пальцами край халата.

– О отец, благодарю! – Будур заскакала на месте, хлопая в ладоши.

– А теперь уйди, дочь наша, – застонал султан, пряча лицо в ладонях. – Дай нам спокойно насладиться послеобеденным отдыхом.

Счастливая Будур ускакала вприпрыжку прочь, а султан, глядя сквозь пальцы ей вслед, подумал вслух:

– Хотя какой к иблису отдых, если мы так и не поели? О Аллах, что мы тебе такого сделали, что ты покарал нас такой дочерью, скажи!

Но небеса, как водится, молчали.

Тишину в трапезной нарушало лишь чавканье да хрумканье собак, доедавших остатки прекрасного обеда, которого султану в тот день не суждено было вкусить. Но, видно, такова была воля Аллаха.

Глава 13. Эм-Эн-Вэ-Вэ

От однообразия коридоров и поворотов у Ала ад-Дина уже порядком кружилась голова, а от долгой ходьбы гудели ноги. К тому же новые, не разношенные чувяки натерли порядочные мозоли, так, что ступать было