Самый дождливый октябрь - Ирина Комарова

Хахалев на мгновение задумался.

– Ксерокопия лицензии, говорите? А остальные документы? Оригиналы?

Черников снова оглянулся на Гошу, и тот пожал плечами:

– Ксерокопии.

– Для арбитражного суда это не доказательства, – не могу сказать, что Хахалев обрадовался, но ему явно стало легче.

– Возможно, – холодно согласился Петр Кириллович. Настолько холодно, что мне даже сквозняк почудился.

– Наверняка! – поправил его заместитель. Или, уже можно говорить, бывший заместитель?

– Возможно, – повторил Черников и температура в комнате упала еще на пару сотен градусов. – Но даже если их не достаточно для арбитражного суда, то для меня – хватает. Так что, можете считать себя уволенным. Кроме того, Гоша рассказал мне, как вы с Варварой…

– Петр Кириллович! – секретарша снова стала сползать со стула.

– Цыц! – рявкнул Черников. – Надоела! Замри!

Варвара послушно застыла в неловкой позе, а Черников, все еще раздраженно, обратился к Баринову: – Вы можете этого, – он ткнул пальцем в Хахалева, – посадить?

– Это будет сложно.

– Как сложно? Почему?

– Потому, что Олег Викторович очень неглупый человек. И подстраховался, практически, по всем направлениям. В момент ограбления вашей квартиры его и близко не было, мало того, вы вместе находились за городом. Исчезнувший диск обнаружен в столе секретарши, – Варвара встрепенулась было, прижала руки к груди, но Черников грозно шевельнул бровью и она снова замерла.

– И даже на время убийства вашей домработницы, у него подтвержденное алиби, – с отвращением добавил шеф.

– Но ведь Варвара стащила диск по его поручению! Она подтвердит!

– Где угодно, – истово перекрестилась Варвара. – И в суде, и где угодно! Я всю правду расскажу! Хотите, меня на детекторе лжи проверят?!

Черников взмахнул рукой и она мгновенно замолчала. Сидела на краешке стула, все еще прижимая руки к груди и пытаясь заглянуть в глаза директору фирмы.

– Она расскажет.

– Все не так просто, – покачал головой шеф. – К сожалению, ваша секретарша не удосужилась получить от вашего заместителя письменный приказ с подписью или записать, хотя бы на простейший диктофон, как он дает ей указания. А слова без доказательств, они и есть слова. Если у Олега Викторовича хватит денег на хорошего адвоката, то он, вполне вероятно, выйдет из дела без потерь. Да еще и встречный иск вам выставит, за моральный ущерб.

Петр Кириллович перевел взгляд на Хахалева и тот утвердительно кивнул:

– У меня хватит денег на адвоката, не сомневайтесь. На самого лучшего адвоката.

– Черт побери, – Черников посмотрел на свои кулаки и, с заметным усилием, разжал их. – Убирайтесь. И не забудьте, что вы уволены. Придете за расчетом, мне на глаза не показывайтесь. Я не желаю вас больше видеть.

Хахалев неторопливо встал со стула, одернул пиджак, аккуратно поправил завернувшуюся манжету рубашки. На лице его снова расцвела наглая усмешка. Господи, и Ниночка была влюблена в этого типа? Не понимаю. Впрочем, сейчас она, наверное, сама этого не понимает.

– А я вот думаю, – лениво произнес Хахалев, – если все равно на адвоката тратиться, так может, во встречный иск включить и жалобу на незаконное увольнение? С требованием восстановить в прежней должности и выплатой за вынужденный прогул?

– А я думаю, – Черников шагнул к нему, снова рефлекторно сжав кулаки, – что если вы сейчас не исчезнете, раз и навсегда, – он сделал короткую паузу, только для того, чтобы вдохнуть, – если я твою рожу поганую еще увижу, то во встречный иск придется еще жалобу на нанесение побоев включать! Я тебе, погань, шею сверну, как куренку!

– Шею не надо! – мгновенно оживился Гоша. – Это чревато осложнениями. А вот отметелить субчика от души, очень неплохая идея. Я объясню, как надо бить, чтобы следов не осталось. Он у нас кровью харкать будет, и ни одна медкомиссия не придерется!

– Но-но, – Хахалев попятился и протиснулся мимо Гошки, в приемную. Держите себя в руках, иначе пожалеете!

– Ага, пожалеем! – радостно оскалился Гоша. Хахалева передернуло и он заторопился к выходу. Гоша двинулся следом, проводить.

Сан Сергеич только что, десяти минут не прошло, назвал Хахалева умным человеком. Не знаю, не знаю. Из того, что произошло дальше, я бы такого вывода не сделала. Олег Викторович не придумал ничего лучше, чем остановиться у стола Нины.

– Ниночка, дорогая! Я надеюсь, все эти досадные недоразумения не повлияют на наши отношения? Завтра встретимся?

– Извини Олег, ничего не выйдет, – Нина говорила почти любезно. – Ближайшую сотню лет я слишком занята. Минутки не выкроить.

– Ну-у, зачем ты так, – в голосе Хахалева прозвучала укоризна, чуть ли не обида. – Из-за каких-то пустяков, из-за нелепых совпадений…

– Ты не понял? – Ниночкиной выдержки хватило ненадолго. – Тогда слушай сюда. И читай по губам: пошел вон, скотина! Все? Дошло?

– Зачем так грубо? Подумаешь, не больно и хотелось. Тоже мне, принцесса нашлась…

Честное слово, я так и не поняла, каким образом, Ниночка успела выскочить из-за стола и повиснуть у Гошки на руке. По всем законам физики это было невозможно, но вот получилось же!

– Гоша, не надо! Пусть уходит!

– А я о чем? – Гоша безуспешно пытался стряхнуть ее. – Только начальное ускорение придам.

Хахалев не стал дожидаться, чем кончится их борьба и рванул к дверям.

– Банда ненормальных психов, – выкрикнул он, на секунду задержавшись на пороге и, наконец, исчез.

Гоша, отдуваясь, вернулся в кабинет. Посмотрел на освободившийся стул, поморщился и остался стоять.

– Развлекся? – хмуро спросил его Баринов. С его места не было видно, что происходит в приемной.

– Не успел, – так же хмуро ответил напарник. – Виснут тут всякие на руках, замахнуться не дают. Ладно, шут с ним, пусть живет. А что с этой делать будем? – он кивнул в сторону Варвары.

– Петр Кириллович! – простонала секретарша, все-таки сползая со стула и падая на колени.

– Что с ней сделаешь? – скривился Черников. – Не сажать же дуру.

– Формально, кражу из вашего сейфа совершила именно она, – напомнил Баринов.

– И что? Хахалев будет на свободе гулять, а этой идиотке расхлебывать?

– Не надо меня сажать! Я никогда больше! Ни за что! Всю жизнь ноги вам целовать буду! – не вставая с колен, Варвара неожиданно быстро подползла к Черникову и попыталась прижаться лицом к его ботинку. Петр Кириллович дернулся в сторону, ударился плечом о стену и громко выругался.

– Да прекрати ты по полу елозить! Встань! Вот еще, не хватало…

– Петр Кириллович! – взвыла она, протягивая вперед руки.