Шестая жизнь Дэйзи Вест - Кэт Патрик

— Иногда мне кажется, что они влюблены друг в друга, — говорю я, улыбаясь.

— Мне тоже.

— Вот и хорошо, что мы любим друг друга, — замечаю я. — На случай, если они решат пожениться или что-нибудь в этом роде.

— Да, мы как сестры, — соглашается Меган.

В течение пары секунд мы молчим.

— Мегс?

— Да?

— Знаешь, я чувствую себя… виноватой, — говорю я.

Меган молча ожидает продолжения.

— На мою долю выпало столько шансов, — объясняю я, — а у Одри не было ни одного. И от этого мне еще хуже.

— У тебя комплекс выжившего, — говорит Меган мягко. — Это нормально.

— Да, но не все так просто, — возражаю я. — Мне кажется, нужно было сделать для нее что-то еще. Мне стыдно, что я уехала в Сиэтл, когда Одри умирала. Не могу избавиться от ощущения, что я ее бросила. Я была с тобой и чувствую себя виноватой.

Меган долго молчит, и мне даже начинает казаться, что связь прервалась.

— Да, пожалуй, я понимаю, почему ты так думаешь, — произносит она наконец.

— Правда?

— Конечно, — говорит Меган. — Но я бы на твоем месте не комплексовала по этому поводу. Не ты заразила Одри раком, не тебе было ее от него избавить. Одри знала, что ты ее любишь, и вам было хорошо вместе. Ты не могла знать заранее, когда она умрет. Так что в этом нет твоей вины.

Когда Меган произносит эту последнюю мысль, моя душа окончательно оттаивает. Пока она не сказала этого, я не понимала, за что именно виню себя. Да, у Одри был рак, и помочь ей избавиться от него я не могла. Но я думала — надеялась, — что наша дружба поможет ей продержаться дольше.

— Ты права, — тихо говорю я. — В этом нет моей вины.

— Зато я знаю, в чем она есть, — сообщает Меган голосом, в котором слышны шутливые нотки.

— И в чем же? — спрашиваю я, чувствуя, что не прочь поговорить о чем-нибудь другом для разнообразия.

— Твоя вина в том, что наш блог полностью захирел в результате отсутствия поддержки со стороны представителей средней Америки.

— Возможно, мне удастся решить эту проблему, — предполагаю я.

— Мне безумно интересно, что имеет сказать Девочка-цветок.

Поговорив с Меган, я испытываю значительное облегчение и, проделав остаток пути в хорошем темпе, прихожу в школу задолго до начала первого урока. Когда я вхожу в здание, мне в голову приходит идея. Зайдя в компьютерный класс, я быстро печатаю текст песни «Я такая, какая есть», которую Одри пела нам с Мэттом за завтраком, подшучивая над нашей влюбленностью. Однако сейчас мне кажется, что текст с таким же успехом может служить одой нашей дружбе.

На глазах у кучки любопытных школьников я приклеиваю листок с распечатанным текстом к дверце шкафчика Одри и, улыбаясь, направляюсь на урок английского. Место, где обычно сидит Мэтт, пустует, но я знаю, что скоро он снова появится в школе.

Когда на перемене я захожу в коридор, где находится раздевалка, на дверце шкафчика Одри красуется уже несколько листков со стихами. К концу дня разглядеть шкафчик за приклеенными к нему обрывками бумаги с печатным и написанным от руки текстом невозможно. Многие пожелали посвятить ее памяти песню или стихотворение. Читая их, я чувствую, как на меня снисходит озарение.

Многим здесь не хватает Одри; они не прикидывались.

Я не одинока.

Чуть менее недели спустя в ответ на пост, содержащий выдуманную Меган речь на вручении премии «Грэмми», я публикую свое вымышленное выступление перед публикой, но на церемонии по случаю вручения мне «Оскара». Вернувшись с небес на землю, я открываю «Фейсбук» и проверяю, была ли на моей странице какая-то активность. Я редко туда захожу. Когда часто меняешь фамилии, приходится каждый раз заводить новый аккаунт, так что большого количества друзей у меня так и не скопилось, поэтому особой активности на моей странице и не бывает. Когда я последний раз заходила на нее, будучи в Сиэтле у Меган, в списке друзей было всего шестнадцать человек, по большей части дети из «автобусной группы».

Поэтому, введя пароль и открыв меню уведомлений, я с удивлением обнаруживаю тридцать три запроса на добавление в список друзей, полученных от ребят из нашей школы в Омахе. Большинство ребят прислали формальные запросы без объяснений, а кое-кто присовокупил к ним прочувствованные сообщения, содержащие теплые слова, адресованные Одри, и благодарность в мой адрес за идею со стихами в ее честь.

Я без колебаний принимаю все предложения дружбы и открываю страницу со стеной в поисках новых постов. Николь Андерсон, в прошлом Николь Янг, девочка из «автобусной группы», живущая в Атланте, опубликовала по случаю смерти Одри полную зелени и солнечного света фотографию, настраивающую на позитивный лад. Я улыбаюсь, разглядывая фотографию, думая о том, что, возможно, такое внимание ко мне — заслуга вездесущей Меган. Девочка, с которой мы вместе ходим на уроки истории, прислала мне «виртуальное объятие». Прокрутив страницу нажатием стрелки в боковой части экрана, я вздрагиваю от неожиданности, увидев сообщение от Мэтта.

«Я скучаю по тебе».

Не знаю почему, но мне не хочется писать ему ответ. Лучше позвонить. Встретиться с ним лично. Взглянуть в глаза и установить с ним личный контакт.

Я перехожу к другим сообщениям.

Значок «онлайн» напротив аккаунта Меган я успеваю заметить чуть раньше, чем от нее приходит предложение добавить в друзья пользователя. И пользователь этот — Нора Эмерсон.

Я делаю глубокий вдох и думаю, как быть. С той ночи в Сиэтле, когда мы с Меган нашли аккаунт Норы на «Фейсбуке», прошла, кажется, целая вечность, хотя на самом деле это было не больше двух недель назад. После смерти Одри я была настолько потрясена случившимся и измотана морально и физически, что думать о Норе не было ни сил, ни желания. Теперь же настало время вернуться к этому и разобраться, что к чему. Желание узнать, что случилось с Норой — она или не она стала объектом дела № 22, — вновь захватило все мое существо.

Я нажимаю кнопку «добавить в друзья» и пишу ей зашифрованное персональное сообщение: «Хочу узнать твою тайну. Я такая же, как ты». Нора как будто ждала этого, сидя у компьютера, потому что уведомление о том, что я добавлена в список ее друзей, приходит практически незамедлительно. Поняв, что мы обе в онлайне, я открываю окно чата.

«Нора, это Дэйзи из ФХ. Позвони, если хочешь поговорить».

Присовокупив номер мобильного телефона, я отсылаю сообщение и засекаю время. Звонок раздается через две минуты.

— Алло? — говорю я в трубку.

— Это Нора, — отвечает женский голос на другом конце линии. — Эмерсон, — добавляет девушка неуверенно. Голос ничуть не изменился с того дня, когда Нора принесла мне приглашение на вечеринку в честь дня рождения, только самоуверенности в нем поубавилось.