Графиня берет выходной - Екатерина Павлова

И кажется, что у нас с мужем все будет хорошо. Обязательно все будет хорошо. Только я закончу свой заезд, а он разберется со своими бриллиантами.

Машина подъезжает к отелю, мы переглядываемся и синхронно напускаем на себя важный вид. Перерыв закончен. Игра продолжается.

— Я провожу вас до номера, — вызывается Лорд Истербрук.

— Как пожелает учтивый джентльмен, — кривится мой рот в ехидной усмешке.

Напрягаюсь и жду какого-то подвоха, но мужчина серьезен, как и всегда. Возможно, он подумывает о прекращении игры, но молчит. Забирает мои вещи и учтиво предлагает свой локоть.

Давно за полночь, но в фойе отеля шумно и полно людей. На меня едва не налетает какой-то мужчина, но Генрих в последний момент перехватывает меня за талию и прижимает к себе.

И здесь неожиданно для себя осознаю, что супруг меня провожает не потому, что у него в голове созрел очередной коварный план, а просто потому, что волнуется за меня. Он же привык все контролировать! Вот и контролирует меня, как может, а то вдруг его драгоценную женушку опять ветром ревности в какой-нибудь клуб занесет.

— Спасибо, — шепчу я и благодарно улыбаюсь. На душе становится теплее и светлее.

В кабину лифта нас просто вносят. Удивительное количество людей для поздней ночи. Генрих оказывается близко, обхватывает меня со спины двумя руками, защищая от толпы и склоняется к самому уху:

— Внизу казино, так что ночная жизнь кипит, — хриплый голос будто играет на струнах моей души. Знаю, что он делает это не специально, но от того только сильнее и завожусь.

В тесной кабине лифта витает аромат дорогих духов и алкоголя, а я остро ощущаю эмоции других людей. Азарт, волнение, ожидание какого-то чуда, а от кого-то и вовсе фонит желанием. От духоты и переизбытка чужих чувств становится жарко.

На каком-то этаже большая часть народа выходит, я на ватных ногах разворачиваюсь лицом к Генриху:

— Лорд Истербрук, я вам благодарна за помощь, но дальше провожать меня не нужно. Я обещала зайти в номер к подруге сразу же по приезду, — смотрю Генриху прямо в глаза. Если он вознамерится проводить меня до номера, но там до утра и останется. Никуда его не отпущу.

Он терзается в сомнениях и утвердительно кивает.

Двери лифта на моем этаже распахиваются, я только собираюсь сделать шаг на выход, как меня довольно неожиданно сносят с ног, благо Генрих вновь успевает вовремя подставить свою руку.

— О! Хендрикс! Сто лет не виделись! — с легкостью хлопает меня по плечу Уиллер, зависая в дверях лифта.

— Уиллер, вчера виделись, — недовольно фыркаю я, чувствую, как супруг за моей спиной замирает и напрягается. Боюсь, что поймет он мои слова неправильно и добавляю: — И соскучиться я совсем не успела!

— Что, готова посостязаться в воскресенье? — не пропускает меня мужчина.

— Мистер Уиллер, простите, вы вроде бы шли куда-то по своим делам, — чуть отодвигает меня в сторону Генрих, выходя вперед.

— Да, Уиллер, ты что забыл в нашей гостинице? «Феттелини» остановились в другом месте, — уличительно прищуриваю глаза и поджимаю губы.

— Не было больше свободных номеров в том отеле, поэтому я изъявил желание остановиться где-нибудь подальше от команды, — пожимает плечами парень, — У меня номер на тридцатом этаже.

— Так, почему бы тебе, Уиллер, не отправиться на тридцатый этаж? Это только двадцать восьмой, — поднимаю указательный палец вверх, подсказывая ему правильное направление.

— Ой, ладно, Хендрикс, не хочешь болтать, как хочешь! Бывай! — растягивает он губы в широкой улыбке, — Лорд Истербрук, мое почтение! — небрежно прислоняет он ладонь ребром к виску и салютует моему мужу.

— Доброй ночи, Лорд Истербрук, — выхватываю сумку из рук Генриха, и выбегаю из лифта. Меньше всего хочется, чтобы поползли слухи о Донне Хендрикс и Генрихе Истербруке. Томас Уиллер доверия у меня совсем не вызывает, он и мать родную продаст ради порции отменных сплетен.

Как и собиралась, забегаю в номер к подруге. Элджи открывает дверь, замотанная в ночной халат, и сонно зевает вместо приветствия:

— Прости, я сегодня легла пораньше, — поясняет она, — Расскажи, как прошла твоя тренировка?

Знаю, что подруга спрашивает меня из вежливости. Вижу, что она выглядит уставшей. Графиня Даор обязательно бы проявила тактичность, но мне, Диане Истербрук, необходимо выговориться. Я бросаю сумку с вещами на пол, подхватываю Элджи под локоток и веду в спальню. Позволяю ей лечь в кровать, а сама присаживаюсь на оттоманку в ногах и в деталях начинаю рассказывать о случившемся в мастерской.

— Подожди, — с тяжелым вздохом перебивает подруга, — То есть ты знаешь, что Генрих знает, кто ты есть на самом деле? Почему бы не признаться друг другу в том, какие вы оба смышленые и догадливые?

И действительно почему? Я, конечно, беспокоюсь из-за гонок, но не думаю, что Генрих в действительности будет мне что-то запрещать. Это больше мои личные сомнения и терзания.

— А почему он первый не может признаться? — капризно спрашиваю я, — Нет, Элджи, это такая игра, и я не готова проигрывать Генриху. Кстати, мне сегодня показалось, что она назвал меня «Ди», но я точно не уверена. Немного о другом думала, — виновато признаюсь я.

— То есть, ты думаешь, что он понял, что ты знаешь, что он узнал тебя? — с умным видом спрашивает Элджи, и я на секунду зависаю.

— О, Боже! Как все сложно! — подскакиваю на своем месте, — Ничего я не думаю, кроме того, что так просто не сдамся! — размахиваю в воздухе указательным пальцем и прыгаю к Элджи на кровать, — Можно я сегодня у тебя останусь?

— Я ничего не имею против, но… Но я завтра утром хотела встать пораньше и пойти в спортзал. Боюсь, тебя разбудить.

— Да? — задумчиво чешу нос, — Ладно, ты права. Я, наверное, тогда переночую у себя. Люблю тебя, дорогая, ты самая лучшая, — целую в щеку подругу и возвращаюсь в свой номер.

В среду у меня получается улучшить свое время на трассе, хотя болид слушается меня плохо. На поворотах его сильно заносит и приходится снижать скорость. Скорсезе в очередной раз объясняет мои ошибки на замедленной видеозаписи, я киваю, но ничего нового для себя не узнаю. Исправить ошибки — это дело техники и тренировок.

Хочу пораньше уехать с автодрома. Боюсь, что если опять засижусь допоздна, то за мной вновь приедет муж, он же грозился обучать меня пресловутому этикету! Вот только на этот раз чувствую, что моя выдержка лопнет по швам. Мне категорически противопоказано находиться с Генрихом Истербруком в одном помещении.

— Мисс Хендрикс! — окликает меня старший конструктор Джонатан Тейлор, — У меня для вас небольшой презент, — протягивает он мне внушительную книжечку, — Возьмите, почитаете на досуге: «История развития двигателей гоночных болидов». Здесь написано о других формах расположения кристаллов.

— О! — округляю глаза и натянуто улыбаюсь, — Неожиданно! Спасибо, обязательно почитаю на досуге!