Приверженная - Сандра Бушар

— Знаешь, — усмехнувшись, я прикрыла глаза и замерла, считая до десяти. Нужно было прийти в себя, вернуть здравое мышление и сказать что-то внятное, но пока вырвался только смешок. Я ощутила теплые руки у меня на щеках, и не сдержавшись, резко выдохнула: — Кажется, я схожу с ума. Мне совершенно точно не стоит чувствовать то, что я чувствую. Думаю, это все дети… Твоих генов сейчас во мне больше, так что…

Не знаю, как это произошло. Как вспышка, гром, ядерный взрыв… Но в один момент губы Шакалова накрыли мои, осторожно, с опаской и так нежно, будто боясь навредить тонким лепесткам.

И, о, боги, я не пыталась ему противостоять! Шакалов не изменял мне, и я доверилась ему. Просто расслабилась и позволила случится тому, чему не миновать. Он осторожно погладил мои губы языком, а затем раздвинул их, вызывая как-то странный стон. Я провела руками по его пиджаку и до побеления костяшек сжала лацканы, когда его поцелуй углубился, стал таким диким, ненасытным и до головокружения жадным.

Он словно пил меня, как последний глоток воды на земле, наслаждаясь каждой каплей. Поедал деликатес, смакуя или получил награду, которую всегда жаждал. В его руках я ощущала себя желанной, защищенной и окруженной любовью. И на какое-то мгновение, лишь на миг, мне показалось, что нет над нами прошлого, груза проблем и тонны противоречий.

Есть только, ОН и Я. Наши губы, руки и прикосновения.

— О, простите, что так долго! Дом просто невыносимо большой. Донести чай на третий этаж — испытание. — чисто символически постучавшись, в комнату, словно фурия, с подносом внеслась Тамара Геннадьевна. Балансируя с подносом чая и всяких пряных вкусностей, она едва не уронила все на пол, увидев нас с Шакаловым посреди комнаты.

Слава богу, Кирилл был ловким и успел поймать его чуть ли не на лету. Это дало мне возможность выскользнуть из его объятий и отойти в сторону.

Со звоном сервиза и голосом домоправительница ко мне словно вернулась реальность. Стыд, жалость, злость, смущение, растерянность — сотни противоречивых эмоций ударили по голове, заставляя быстрым шагом направится прочь из комнаты. Хотелось прятаться под кроватью, провалится сквозь землю, закрыться в спальне от проблем. Но я точно знала, что где-то за спиной шел Шакалов. Точно знала, что сама переступила черту, которую так долго вырисовывала.

Кирилл Шакалов

Она шла по коридору, не оглядываясь, быстро топая ногами по ковролину. Слово бежала… Только от кого? Меня или себя?

И я зачем-то шел за ней, будто боялся потерять из виду хоть на мгновение… Так долго мне пришлось работать над собой, выстраивать между нами с Черничкой стену… И что теперь? Она разрушила ее и просто сбежала. Не оставив надежды, разъяснений. В общем-то, ничего…

На губах все еще оставался этот едкий сладкий привкус, не сравнимый не с чем другим. Неповторим, особенный, мой. Я все еще ощущал ее прикосновения, робкий поцелуй и тихий стон. Мелочно, но… Черт побери, это сводило с ума!

Хотелось схватить Кристину в охапку, перебросить через плечо и больше никогда не отпускать. Хотелось, но я не мог… Ничего не мог, черт его дери!

— Остановись! — крикнул я ей вслед, но увидел, как Кристина только ускорилась, будто мой голос ее пугал. — Мы просто поговорим…

Ее черные волосы развивались от резких движений, обтягивающее домашнее платье из белого хлопка поднималось все выше и выше, уже обнажив большую часть бедра. Высокие белые гольфы уже скатились до щиколотки и во время раскосой, беременной походки то и дело терлись друг от друга.

— Кристина! Хватить делать вид, что тебе все равно… — я слегка коснулся ее плеча и услышал тихий всхлип. Внутри все словно встрепенулось от этого звука, а от бессилия хотелось рычать и рушить все на пути. — Хватить бегать от меня! Прошу…

Я упустил момент, когда девушка коснулась двери, ведущей в ее спальню и робко повернулась ко мне, с повышенным интересом изучая ботинки. В ее лице было столько растерянности и как-то робкого страха, что хотелось обнять ее, спасти от всех глупых переживаний. Фиолетовые глаза растерянно бегали из стороны в сторону, когда Кристина нервно облизала пересохшие губы, прежде чем скомкано прошептать:

— Я прошу тебя, дай мне побыть одной. Нужно подумать… Обо всем, что произошло.

Странное мальчишечье желание запретить ей уединяться, чтобы не надумала ничего лишнего, вскружило голову и я сделал шаг вперед, оперившись на дверь. Галстук внезапно стал душить, рубашка стала мала, а голова шла кругом от тонкого нежного запаха, похожего на освежающее фруктовое мороженное или сладкий десерт.

— Поговори со мной! Мы можешь обсудить все вместе.

— Нечего обсуждать. Я просто хочу подумать в одиночестве. — внезапно Кристина подняла на меня свой уверенный и такой не свойственных двадцати годам взгляд, чтобы отчеканить по слогам: — Можно, Кирилл?

В такие моменты, когда она так на меня смотрела, я ощущал себя подонком. Чудовищем. Человеком, которым не место на одной планете с ней. Хотелось пустить себе пулю в лоб, хоть так получив каплю ее уважения и внимания.

— Конечно. Просто… — подавшись минутному соблазну, я нагнулся к ней и положив руку на живот, погладил детей, которых мы оба давно заждались, а затем запечатлел краткий поцелуй на ее солоноватых губах. — Старайся быть менее рациональной. Хорошо?

Кристина кивнула, улыбнулась и сделала шаг назад. Она заперлась в комнате, у меня на глазах и повисла тишина. Я чувствовал, что там, за стеной, внутри ее маленького тела идет внутренняя борьба, самотерзания и дилемма. Чувствовал, что должен помочь ей. Поддержать, быть рядом…

Но каждый раз, когда я был точно уверен, что нужен ей, Кристина справлялась сама. Снова и снова вызывая внутри гордость и странное жжение в районе желудка.

«Что же, по крайней мере есть еще одна проблема, которую стоит решить прямо сейчас. Это ненадолго вернет в тонус и отвлечет» — раздался отголосок здравого мышления в голове и я кивнул мыслям, плотно забивая сегодняшними день неотложными делами.

Быстрым шагам двигаясь вверх, в свой кабинет, я достал телефон и набрал номер помощницы. Она ответила быстро, как обычно — после второго гудка.

— О, Кирилл! Я как раз хотела позвонить тебе и узнать, получилась ли овсянка? — на заднем плане гудели машины, что говорило о том, что девушка с самого утра бегает по городу по моим мелким поручениям. — Знаешь, я должна как-то приготовить тебе…

— Через тридцать минут в загородном доме моей жены. — я повесил трубку, больше не желая ничего слушать. В чем-то Черничка была права. Вика не была Максом. Это давно пора было обозначить.

Полчаса, которые Вика была в пути, я рассматривал фото с конференции в Сингапуге. Кажется, Кристина говорила что-то о галстуке?..

Тогда, перед серьезным мероприятием, в голову не пришло ничего лишнего, кроме работы. Желание помощницы помочь с костюмом казалось чем-то нормальным и привычным. Так ведь поступал Макс. Брат, которого больше не было рядом.