Будь со мной - Дженнифер Арментроут

Я склонила голову набок.

– А на что именно ты готов, чтобы получить дополнительную порцию сыра с беконом?

– Я опущусь на колени, проберусь между твоими красивыми бедрами и наемся тобою так, что тебе и снилось, – прошептал он, отчего у меня отвисла челюсть. Боже правый, я почувствовала жар во всем теле, когда он прокричал: – Да. У нас проблемы с костылями!

Я скорчила рожу.

Джейс не обратил на нее внимания и спросил, тоже понизив голос:

– Кстати, что ты имела в виду под случайностью?

– Он разозлился на Дебби и стал кричать на нее. Пришлось вмешаться. – Я снова пожала плечами. – Он стал размахивать сумкой. Конец истории. – Я замолчала, почувствовав укол беспокойства. – Не говори Кэму. Он сорвется с катушек. Ты же знаешь. Ему не нужно это знать. Хорошо? Обещай мне.

Глаза Джейса потемнели до цвета серой бури, и он глубоко вздохнул.

– Я не скажу Кэму.

За ужином с Кэмом и Эвери я чувствовала себя вуайеристом, подглядывающим за парочкой, которая вот-вот займется делом, как кролики, долгое время находившиеся в вынужденном одиночестве. Во время ужина я насчитала пять поцелуев в щеку или висок. Четыре поцелуя в губы. Раз десять, не меньше, рука Кэма исчезала под столом, и так же часто рука Эвери сдвигалась далеко вправо.

К концу ужина они были слишком увлечены игрой в шаловливые ручки, чтобы задавать мне вопросы, почему я оказалась в джипе Джейса, вместо того чтобы ехать с ними. Наше долгое отсутствие не могло остаться незамеченным, и допрос был неизбежным, но заводить этот разговор на парковке между австралийской закусочной «Аутбэк» и книжным магазином «Кристиан» явно никто не собирался.

Хотя на той же парковке Кэму и Эвери ничто не мешало сливаться в поцелуях.

Обратная дорога в общежитие оказалась на удивление спокойной. Из динамиков лилась негромкая музыка девяностых. Время было не позднее, но я то и дело прикрывала рот рукой. Столько всего произошло сегодня. Столько всего изменилось за последние три дня. Во мне накопилась смертельная усталость. Я взглянула на Джейса и залюбовалась его красивым профилем. У меня закружилась голова, стоило подумать, что Джейс и я… что мы вместе. Он – мой парень. Наконец-то ярлык на месте, и я едва удержалась от того, чтобы не захихикать, как тринадцатилетняя девчонка.

Грусть шла по пятам за счастьем, и я отвернулась к окну. Крепко зажмурилась от внезапного жжения в глазах. Я больше не смогу танцевать. Потеря чего-то дорогого и важного для меня темной тенью наползала на все остальное. Так же было и за ужином. Я чувствовала себя счастливой. Я улыбалась и смеялась, а потом вспоминала, чего лишилась сегодня.

Все мои планы. Мои цели. Мои надежды. Мое будущее. Все ушло.

Я не хотела об этом думать, но не могла выкинуть из головы мрачные мысли, потому что они засели в тайниках сознания.

В общежитии Джейс поднялся со мной на лифте, взял мою карточку-ключ и открыл дверь в мои апартаменты. Он зашел первым и включил свет, чтобы я не споткнулась на костылях. Как обычно, дверь в соседнюю комнату была заперта. На маркерной доске Дебби нацарапала, что сегодня будет ночевать у Эрика.

– Ты хочешь остаться? – Я покраснела, потому что это прозвучало как приглашение к тому, о чем поется в песне «Нагибайся, детка, вау, вау». И не то чтобы я была совсем уж против этого, но, стоя перед ним на костылях, не чувствовала себя сексуальной. – Я имею в виду, можно просто потусоваться.

Потусоваться? Боже, я совсем спятила.

Джейс усмехнулся, заглядывая в комнату.

– Нет на свете другого места, где бы я предпочел остаться.

Мои губы растянулись в широкой улыбке, и я отвернулась, чтобы он не увидел, как осчастливил меня своим ответом.

– Я сейчас.

Поставив костыли в угол, я быстренько собрала пижаму и банные принадлежности. В ванной переоделась в хлопковые штанишки и рубашку, отказавшись от лифчика. Рубашка черного цвета не особенно просвечивала. Я поправила скобку на колене и наскоро умылась. Распустив хвост, пробежалась щеткой по волосам и вернулась в свою комнату.

Джейс уже устроился на моей узкой кровати. Он лежал на спине, и пульт дистанционного управления перекочевал с комода на его плоский живот. Он даже скинул обувь. При виде этой картины меня охватил трепет, который только усилился, когда он похлопал по месту рядом с собой.

– Тебе разве можно ходить без костылей? – спросил он.

Не обращая внимания на боль в колене, я медленно подошла к нему и села на кровать.

– Расстояния не такие уж большие. К тому же эти комнаты слишком тесные, чтобы передвигаться здесь на костылях.

Он переключился на канал «Дискавери» и повернулся на бок, бросив пульт на тумбочку. Потом взял меня под локоть и потянул к себе, поглядывая сквозь густые темные ресницы.

– Ложись со мной.

Как я могла устоять перед этой просьбой? Поскольку он устроился на боку, я смогла лечь на спину рядом с ним. Как только моя голова коснулась подушки, он улыбнулся так, что я невольно поджала пальцы ног.

– Как ты?

– Не знаю, – честно ответила я.

– Понимаю. – Он сгреб пряди моих волос, убирая их с лица. – Столько волнений сегодня… и в последние пару дней.

– Да. Голова кругом. – Моя грудь резко поднялась, когда он очертил контур нижней губы большим пальцем. – Теперь все чувствуется по-другому.

– Правда?

Я кивнула и замерла, когда его рука заскользила вниз по ложбинке между грудями и остановилась как раз под ними. Рука оставляла за собой колкий след мурашек, и мои соски напряглись. Я знала, что он это заметил, потому что его взгляд опустился, и он втянул нижнюю губу, слегка прижав ее передними зубами. Его ресницы вспорхнули, и мы встретились глазами.

Он провел ладонью вдоль моих ребер.

– Ты говоришь о нас или?..

– И о нас тоже, – прошептала я.

Его взгляд пробежал по моему лицу и задержался на губах. Тепло переместилось из живота и собралось горячей лужей между моими бедрами. В какое-то мгновение я слышала только стук своего сердца и тихий гул от телевизора.

– Все будет хорошо.

Я улыбнулась и накрыла его руку ладонью.

– Я знаю.

– О нас. Что по-другому? Хорошо или плохо?

– Хорошо. Очень хорошо.

Он опустил голову и потерся губами о мой лоб. Я задрожала.

– Мы сделаем так, что будет еще лучше.

– Мы?

– Угу, – пробормотал он, а потом поцеловал меня.

Было что-то неуловимо иное в этом поцелуе. Может, потому, что все происходило в моей постели, или это был наш первый настоящий поцелуй после разговора. А может, еще что-то. Как бы то ни было, он словно впитывал в себя мои губы, пил из моего рта. Поцелуй длился вечность, пока он пробовал меня на вкус и исследовал. Я никогда не думала, что поцелуй может быть таким всепоглощающим, но он оказался именно таким.