Женский улучшайзинг - Елена Ю. Зотова

Люберцах, благо и покупатели нашлись моментально. О Вадиме они, конечно, подумали. Подумали, что сразу после армии приедет к ним и будет помогать в свежеоткрытом семейном ресторане. Но планы Вадика с МГУ спутали все карты. Что ж, обратно квартиру не вернешь. Да Вадик и сам был не против пожить в общаге и окунуться в кипучий студенческий водоворот. Только сначала должен был заехать в Люберцы и найти меня.

Оказывается, в планах Вадика на жизнь я значилась под номером два. Суровая жизнь в казарме среди сотен таких же голодающих парней требовала иметь даму сердца. Писать ей длинные письма с клятвами и мольбами «только дождись». Как вы думаете, на кого пал выбор Вадима? Конечно же, на меня. Ведь, похоже, я была последней девушкой, которую видел до того момента, как за ним сомкнулись двери военкомата. Ну и перед этим мы вместе пережили многое. А может, мои губы, увеличенные бутылкой, так его пленили? В общем, возвел меня солдат на пьедестал и стал писать письма. Как вы помните, сначала отвечала «под диктовку» его мама. Но когда семья уехала из Люберец во Францию насовсем, «передача писем через родителей» стала невозможна. Вадик поднапрягся. Вспомнил номер моего дома, квартиру – и стал отправлять корреспонденцию напрямую. Только не учел, родимый, что у моего дома еще и номер корпуса. Маленькая такая литерка 1. А без литеры все его слезливые послания попадали к пенсионерке тете Кате, шестидесяти пяти лет от роду, той на радость. И тетя Катя, насмотревшаяся бразильских сериалов и уверовавшая в жаркую любовь, иногда отвечала от моего имени.

Отслужив, приехал Вадик дембелем в родной город Люберцы, чтоб сразу жениться и увезти молодую с собой в общагу. Но ждал его сюрприз. В квартире невесты никого. Телефон отключен. Сплетницы на лавке во дворе говорят, что видели, мол, любовь всей твоей жизни. Подходила, об Ольге справлялась. Только это, парень, слышь… Там плохо все. Наркоманка она. Вены в синяках, исхудала так, что на ногах еле держится, ну и от пива отказалась.

Добрый молодец закручинился от таких новостей и пошел к себе в гараж горе водкой заливать. А потом из гаража сразу в общагу МГУ. Когда в середине первой сессии сознание немного прояснилось от алкоголя и навалившейся учебы, Вадик решил меня разыскать, чтоб, значит, отмыть, вылечить, а потом уже жениться. Попросил помощи у какого-то кореша-сослуживца, который работать в милицию устроился. Тот по базам прогнал по имени-фамилии, и обнаружилось, что некая Елена Зотова скончалась в Чебоксарах 12 июня 199* года от передозировки наркотическими средствами. Помню, в те времена в моде у студентов была китайская водка. Видимо, ее побочка так криво и сложила пазл в мозгах Вадика. В результате, вроде бы умный парень и математический гений не догадался поинтересоваться ни возрастом чебоксарской «меня», ни какими-то еще подробностями. Померла так померла. Погоревав, Вадик решил «похоронить по-человечески». Продал «москвич», оставленный ему отцом в наследство перед отъездом из России, и все деньги вбухал в погребение. Договорился о месте на кладбище, где, по купленной справке из морга (ой, в то время можно было достать все!), закопали манекен.

– Вадик! Ты – дебил! Ты понимаешь, сколько Зотовых в стране? Тысячи! Это не Пингвинкина! Да у меня даже на работе есть полная тезка-однофамилица! Твой друг вообще сообщил еще какие-то данные? Может, той, что загнулась, – лет пятьдесят было?

Из рук стоявшего за спиной официанта выпала бутылка вина и обдала меня стеклами и красными брызгами.

– Как? Как можно было не перепроверить? Да сразу после того, как я окончила одиннадцатый класс, мы с семьей уехали в папину командировку. И Оля об этом знала. Через четыре года мы вернулись насовсем. Если б ты не слушал сплетни – то не было бы статуи на кладбище! И скажи, как Оля попала во Францию? Как ей удалось выйти замуж на зоне? Да еще за француза? Судя по тому, что говорили – ей не меньше двух лет должны были за хулиганку дать. Когда она успела?

Тут уже стал заикаться Вадик.

– Какая зона, какой срок? Ты обалдела? Кто наплел? Те же девки на лавке? Кого Ольга в школе била? Дронова и эта, как ее… Хорькова? То есть все из-за этих алкашек? Да я их совсем урою!

Друг налился краской и дрожащими пальцами начал тыкать в кнопки телефона.

По толпе обслуживающего персонала покатился злорадный ропот. Кажется, в каждой голове моментально появился план расправы, которым срочно нужно было поделиться с соседом. Из кухни послышался звон ножей.

Но мне было не до алкоголичек. С ними можно разобраться и потом.

Я выхватила из рук Вадима телефон и потребовала продолжения.

– Олька – да. Вышла замуж за француза сразу после школы. Между прочим, муж у нее – граф, замок свой, все дела.

Окружившие нас сотрудники ресторана дружно ахнули. Вадик, наконец-то поняв, что его слушают и слышат все, включая кошку, зашедшую с улицы на огонек, перестал понижать тон и поведал совсем уж голливудскую историю.

Во ВГИК Ольга не поступила. Срезали ее на творческом экзамене, несмотря на талант и уверенность в успехе. Такое тоже случается, ведь у каждого режиссера и актера есть свои дети. Узнав про провал, Оля, конечно же, расстроилась и пошла рыдать на скамеечку у входа в институт. Где-то неподалеку бродила группа интуристов, которых привезли с экскурсионными целями на киностудию имени Горького. И вот один француз отбился от своих и пошел пофотографировать красивую архитектуру главного кинематографического вуза страны, а заодно разведать, что за трубные звуки разносятся по округе. Разумеется, источник звука был найден. Попытки утешить странную, огромную русскую привели к неожиданным последствиям. Оля была не в духе, ей надо было кого-то убить, и поэтому несчастный парень, поднятый за грудки, уже через мгновение повис в метре над землей. И вот там, ошарашенно глядя в зареванное лицо и выслушивая проклятия незнакомки, француз понял – что это и есть его судьба. И искал он именно эту девушку. И что если прямо сейчас не сделает ей предложение выйти замуж, то либо его прибьют, либо он сам будет жалеть о своей нерешительности всю оставшуюся жизнь. Вот, болтаясь над потрескавшимся пыльным асфальтом, парень и сделал Ольге предложение. Через четыре дня они улетели вдвоем в Париж.

– А что, так правда бывает? – пискнула какая-то девушка из-за спины метрдотеля.

– Во француз лох, бабы испугался! – понеслось из стана поваров.

Вадик бросился на защиту своего французского родственника.

– Жан – не лох! Нормальный мужик! Просто там