Навлекая беду - Лиза Скоттолайн

— Сомневаюсь, но давай глянем.

Энн чувствовала возбуждение и ничего не могла с собой поделать, а Рэйчел уже схватила белую подставку для ручек и карандашей.

— Я положила их сюда. И его ручку, и остальные.

Она перевернула кружку на прилавок. Рассыпались и покатились ручки, карандаши, отвертка, нож… Ручек было штук тридцать. Красные, зеленые, синие, белые… Потом Энн кое-что заметила.

— На них есть логотипы! Возможно, по ним мы узнаем, откуда они!

Энн ухватила синюю шариковую ручку и вслух прочитала написанное на ней:

— «Принадлежит лучшему в мире дедуле!»

Джуди зачитала надпись на фиолетовой:

— «Кларитин-Ди, двадцать четыре часа».

Мэри вертела черную:

— «Эйс эплайенс». Я такими пользуюсь!

Энн схватила белую, прочитала, и ее словно электрический разряд пронзил! Она подкинула ручку в воздух. Та взмыла римской свечой.

— Он наш!

Энн удивило открытие, что салатовый «фольксваген-жук» может доставлять почти такое же удовольствие, как и «мустанг»-кабриолет. Ладно, не совсем то же, но она была на таком подъеме — ведь они едут за Кевином! — что пыталась убедить себя в этом. Джуди сидела за рулем, Мэри — впереди, а Энн ерзала на заднем сиденье, обтянутом черной тканью. «Фольксваген» тем временем с тарахтеньем спускался с моста Бенджамина Франклина. Мысль: средство передвижения с маргаритками на передней панели не может быть крутой тачкой.

Энн вертела в пальцах белую ручку, найденную у цветочницы. Дешевая пластмассовая шариковая ручка, на которой золотыми буквами было написано: «МОТЕЛЬ „ДНЕВНОЙ“». Внизу значился адрес: Пенсокен, Нью-Джерси. Это оказалась единственная ручка из мотеля или гостиницы в кружке у Шварцев, и Энн молилась, чтобы Кевин оказался именно там. «Жук» добрался до середины моста и притормозил перед извилистой вереницей машин.

— Эх… люди все еще едут к побережью, — сказала Джуди со вздохом. Она закатала рукава блузки и выставила в окно левую руку. — Я надеялась, что все, кто собирался уехать, уже уехали.

— Проклятие! — Энн выглянула между двумя передними сиденьями и стала наблюдать за движением сквозь симпатичное лобовое стекло. — Плохо дело. Надолго это, как ты думаешь?

— Не слишком, — ответила Джуди. — Там очередь перед турникетами, однако за это направление плата не взимается, так что мы проедем.

— Времени как раз хватит, чтобы позвонить Бенни, — сказала отважная Мэри. — Я взяла с собой мобильник. Наверное…

— Нет, — ответили в унисон Джуди и Энн. Энн заметила, что привязывается к Джуди все больше и больше.

— Назад пути нет, — сказала Энн обеспокоенной Мэри. — Мы сами это устроили. Позвоним Бенни сразу, как только выясним, что Кевин остановился в «Дневном». Зачем заставлять ее волноваться? Вдруг ложная тревога? А если ручку оставил не он? Мы просто рассчитываем на то, что Кевин там — только и всего.

— Энн права, — кивнула Джуди. — К тому же Бенни ни за что не разрешит нам. А почему мы не должны? Ведь весело! Ура, мы — прогульщицы! Красота, правда?

Она указала на чистые голубые небеса и взмывающую вверх арку моста, однако Энн не могла перестать думать о Кевине. Они опять напали на след, после того как упустили его на панихиде. Она все же доберется до него. В последний раз подобралась так близко, что могла бы застрелить.

— Кевин остановился в Нью-Джерси. Разумно, а? — спросила Энн лениво. — В результате он убрался из города, и здесь ему легче затеряться при всей этой суматохе вокруг его имени.

Джуди согласилась.

— Кроме того, встает вопрос о юрисдикции филадельфийской полиции. Требуется содействие ФБР, что непросто.

Мэри закрыла уши:

— Мы не должны так говорить. Это неправильно. Мы идем против Бенни. Она нас уволит. — Затем она повернулась назад: — Мерфи, давай поговорим о твоем деле. О «Чипстере». Раз ты собираешься рассказать о той связи, тебе придется приготовить новую вступительную речь.

— Ты права.

Энн задумалась, потом полезла в сумочку, выхватила телефон и нажала кнопку с номером Гила.

— Приступаем. Всем соблюдать тишину.

— Мэри! Пускать ветры строго запрещается! — предупредила Джуди. «Фольксваген» остановился перед гигантским щитом. Там была изображена пристань для яхт рядом с шикарным отелем. Какая-то женщина управляла судном, смахивающим на океанский лайнер. Переливались блестящие буквы: «Я ЗАБЕРУ ТЕБЯ С СОБОЙ». В этот миг Энн Мерфи ответили.

— Гил, это Энн. — Она обхватила ладонью телефон, закрывая его от уличного шума.

— Энн, где ты? С тобой ничего не случилось? Я так беспокоился за тебя — после всего, что случилось в «Честнате»!

«Правильно. Поэтому ты мне и не звонил».

— Слушай, нам нужно обсудить новую линию твоей защиты. Приходи к нам в офис сегодня вечером к семи и принеси любые свидетельства твоей связи с Бет.

— Свидетельства? Например?

— Открытки, письма — все, что угодно.

Ей вдруг припомнилось «Я тебя люблю. — Я тебя люблю. — Я тебя люблю». Удивительно, какими похожими кажутся их истории.

— Карточки из цветочных магазинов. Гостиничные бланки, счета за телефон, пометки в календаре. Любая письменная информация, которая подтверждает, что ваши отношения имели место с взаимного согласия и не были «услугой за услугу» — ради сохранения рабочего места. Мы не собираемся скрывать истину. Мы собираемся ее доказать.

— О, Энн, нет! Я не хочу предавать огласке ту историю. Не сейчас.

— Это единственный путь к победе. Мы должны предвосхитить любые доводы Бет, любые подтверждения того, что вы были близки.

— У нее ничего нет! Я ей никогда не писал! Ты что, держишь меня за идиота?

«Не отвечай. Сохраняй с клиентом хорошие отношения».

— Они нашли Бонар, француженку. Она давала показания и подтвердила, что ты склонял ее к сожительству, — поэтому налицо и тенденция, и конкретные проявления. Мы постараемся отклонить ее показания, но судья сообщит о своем решении не раньше следующей недели, и он, возможно, примет этот случай к рассмотрению. Если они до нас доберутся — ты мертв. И «Чипстер» тоже.

— Но я не принуждал ее! Ни одну женщину я ни к чему не принуждал! У меня и в самом деле было кое-что с Жанин Бонар, однако…

«Прелестно, прелестно!»

— Понимаю, ты «развлекался» годами. На этом мы и выстроим нашу защиту. Глаз не радует, зато в соответствии с законом. Поговорим при встрече. Только прихвати с собой то, о чем договорились. Мне пора.

— Что мне сказать Джэми? Что я собираюсь ее перед всеми опозорить?

«Ты уже сделал это».

— Скажи ей, что она нужна мне на том процессе каждый день — пусть сидит в первом ряду. А когда я вызову ее, Джэми должна будет сказать правду. Описать ту боль, которую доставляли ей твои романы, и все же при этом сказать, что ты никого не принуждал. Благодаря твоим шашням мы выиграем дело, Гил. Все эти твои «тенденции и проявления» — просто флирт, а не домогательства.