Купленная революция. Тайное дело Парвуса - Элизабет Хереш

На основании этого в Берлине решено приостановить процесс революционизации и финансировать только небольшие акции, вроде пропагандистских изданий, агитирующих за заключение сепаратного мира или движения за независимость.

Сомнения нынешнего госсекретаря фон Ягова подтвердились: он никогда не был высокого мнения ни о Парвусе, ни о его плане. Гораздо серьезнее ему казался Кескюла; его не только подкупил образованный эстонец, который, в противоположность Парвусу, не посягал на личное обогащение и к тому же не ставил своей целью тщеславные замыслы, он бы довольствовался независимостью Эстонии.

Кескюла убеждал сдержанными предложениями, связанными со сравнительно скромными финансовыми запросами, и осторожными оценками, которые, в противоположность оценкам Парвуса, оказались правильными.

Так, например, в своем докладе из Стокгольма в конце 1915 года, перед началом январских событий 1916 года, Кескюла предупреждал, что в России в настоящее время революционная ситуация не сложилась. Более того, среди социал-демократов и революционеров умеренное крыло меньшевиков пользовалось большим успехом, а также из-за сильной поддержки со стороны состоятельных еврейских кругов располагало и большими деньгами; они, в отличие от окружающих Ленина большевиков, разумеется, не поддерживают «пораженческую» политику, а в большинстве своем выступают за защиту отечества. Поэтому преждевременно произведенный переворот пошел бы на пользу умеренным революционерам, которые, очевидно, объединились бы с «кадетами» (конституционными демократами) — самыми сильными патриотами страны. Тогда бы вопрос об окончании войны сепаратным миром, которого хочет Германия, даже не возник. Тем самым Германия поставила бы не на ту лошадь и, совершив большие финансовые затраты, не получила бы желаемого результата — мира на Восточном фронте.

И не в последнюю очередь эта оценка впоследствии, после несостоявшейся в январе 1916 года революции, приведет к ослаблению, если не сказать к прекращению, немецкой активности по развязыванию революции. В самом Берлине образовались два лагеря мнений — за продолжение политики революционизации или за ее отсрочку и вместо этого за возобновление усилий по заключению мира. Результат: в ближайшие месяцы Германия находится на распутье; канцлер Бетманн-Хольвег, во всяком случае, принял предложение шведского министра иностранных дел Валленберга: представить на рассмотрение через его посла в Петрограде предложение о мире.

Что касается фронта подрывной деятельности, то на этом этапе Берлин оплачивает только небольшие позиции: пропаганду печатных изданий, прежде всего, для поддержания движений за отделение в Финляндии и на Украине; текущие расходы агентов информационных и курьерских служб; перевод протоколов заседаний Думы и прочее.

Еще одним новым важным информатором становится русский эмигрант в Швейцарии Евгений Шивин — псевдоним «Вайс». Он происходит из круга социал-революционеров, возглавляемых Виктором Черновым, он производит хорошее впечатление на немецкого посла в Берне, фон Ромберга. С августа 1916 года его используют на немецкой службе как надежного информатора о положении в России, дав ему второе имя Артур Кёлер (или просто «Вайс»). Чернов и Бобров организуют поездки агентов в Россию, которые тайно переправляют в страну финансовые средства. Шивин ездит туда с разными паспортами и возвращается обычно хорошо осведомленным и нередко со списком новых агентов. Все происходит по плану Парвуса и, отчасти, с его агентами.

В мае этого же, 1916 года, начальник контрразведки, Штайнвакс, предъявляет в Германской дипломатической миссии в Стокгольме финансовый отчет за текущий период. Здесь речь идет только о мелочах:

Как упомянуто выше, в германском МИДе и политическом отделе Генерального штаба переводят доклады заседаний в русской Думе, чтобы вовремя на них отреагировать. Так, депутатам дают взятки, чтобы они срывали определенные решения — например, такие, которые полезны для успешного ведения войны или способствуют тому, чтобы успокоить ситуацию в стране. Так как представители РСДРП — (умеренные) социал-революционеры и большевики — тоже сидят в Думе и одинаково заинтересованы в ослаблении России, как и немецкий военный противник, то этот метод тоже действует.

Так, например, предложенная министром сельского хозяйства Александром Кривошеиным реформа в области сельского хозяйства по улучшению продовольственного положения и ситуации с крестьянским сословием была подобным образом сорвана. В конце концов, Парвус использует недовольных крестьян как инструмент для революционной пропаганды и как статистов в армии повстанцев. Как и бывшему начальнику Кривошеина, убитому в 1911 году министру внутренних дел и премьер-министру Петру Столыпину, который начал проводить аграрные реформы по социальной и материальной независимости крестьян, так и министру сельского хозяйства стало ясно, что продолжение социальных реформ является лучшим средством для консолидации положения в стране и даже могло бы лишить назревающую революцию почвы. Параллельно с этим усиливается вербовка агентов в Скандинавии.