Связующие узы - Филипп Марголин

Тим широко открыл глаза. Глаза Мелиссы закатились. Мгновение спустя она начала биться об дверцу рядом с местом водителя. Тим вжался в сиденье, пораженный и до смерти перепуганный. Мелисса продолжала биться в странных конвульсиях. Он понимал, что должен что-то сделать, да только не знал что. Внезапно девушка рухнула на сиденье, еще одно судорожное движение – и Мелисса перестала двигаться.

– О Боже! Мелисса! Мелисса!

Тим заставил себя наклониться к ней, прикоснуться к шее, нащупать пульс. Ее тело показалось ему каким-то клейким, и он с отвращением отдернул руку. Но удалось нащупать пульс или нет? Тим не был уверен. Единственное, чего ему хотелось в ту минуту, – это как можно скорее выбраться из машины.

Дождь не прекращался. Тим застегнул джинсы. Как он должен поступить в подобной ситуации? "Вызвать кого-нибудь, – подумал он, – «скорую помощь» или полицию". Но что будет с ним, если он так поступит? Он пьян и нарушил спортивный режим. Он, у кого собственная свадьба на носу, занимается такими делами с девицей, накачавшейся черт знает чем. А ведь полицейские могут подумать, будто таблетки дал ей он.

Лучше убраться отсюда подобру-поздорову, сказал он себе. И Тим побежал. Потом остановился. Ему нужно кому-нибудь позвонить. Если он бросит ее здесь, а она умрет... Тиму не хотелось об этом думать.

И тут в голову Тиму пришла еще одна мысль: отпечатки пальцев... Он за свою жизнь просмотрел множество детективов. Полицейские ведь будут снимать с машины отпечатки. А в каком месте он к ней прикасался? С той ночи, всякий раз, когда Тим пытался рационально проанализировать все содеянное им тогда, он в первую очередь вспоминал про то, как вытирал ручки на дверях и рычаги управления.

Дождь начал утихать, когда Керриган бегом выскочил из парка. Он находился на расстоянии примерно двух миль от дома. На противоположной стороне улицы были какие-то дома, но свет в них не горел ни в одном окне. Он должен постучать в дверь и рассказать о том, что случилось с Мелиссой. Он может придумать какую-нибудь историю, скажем, что он... Что? Шел по самой глухой части парка под дождем в три часа ночи пьяный? Да и к тому же все его знают. Он же знаменитость. Если в полиции расскажут тренеру о том, чем он занимался – что он был пьян, – тренер, ни минуты не раздумывая, выгонит его из команды. У Тима не было выбора.

Он продолжал бежать. На расстоянии нескольких кварталов от его дома находился двадцатичетырехэтажный супермаркет. Он обогнул его и забежал на стоянку. Там возился какой-то парень, забиравший сигареты из машины. Тим подождал, пока он не уйдет, а затем подбежал к платному телефону и позвонил в полицию. Не назвав своего имени, он сообщил о местонахождении Мелиссы и повесил трубку.

В доме Тима тоже не горел свет и царила гробовая тишина. Он неслышно проскользнул внутрь, прошел в свою комнату и стал поспешно снимать с себя одежду. Может быть, с Мелиссой все уже давно в порядке, повторял и повторял он себе. Да, скорее всего она просто потеряла сознание от таблеток и уже пришла в себя. Она просто-напросто отрубилась. И только. А теперь с ней все уже в полном порядке.

Тим лег в кровать, но никак не мог уснуть. Стоило ему закрыть глаза, как перед ним вставал образ Мелиссы с остекленевшим взглядом, привалившейся к дверце автомобиля. А из полуоткрытого рта у нее течет струйка пенящейся слюны... Когда Тим полностью протрезвел, он разрыдался, хотя так до конца и не понял, по кому он плачет – по Мелиссе или по самому себе.

На следующий день Тим узнал о смерти Мелиссы. В газетном сообщении говорилось о каких-то уже имевшихся у нее проблемах с сердцем, о наркотиках, алкоголе. Но не было никаких упоминаний о ее спутнике. Тим продолжал задаваться вопросом: выжила бы Мелисса, если бы он позвонил в полицию сразу же, как только вышел из парка? Может быть, она умирала как раз в те минуты, когда он бежал, спасая свою репутацию? Может быть, вовремя вызванный врач спас бы ее?

А самое страшное состояло в том, что он потратил значительное время на стирание отпечатков пальцев из примитивного и подлого стремления спасти свою репутацию. Возможно, те мгновения, что ушли на уничтожение следов, и стоили Мелиссе жизни. Может быть, если бы он остался рядом с ней до прибытия «скорой помощи», Мелисса Стеббинз осталась бы жива?

Всю неделю Тим прожил в ожидании прихода полиции. Бывали мгновения, когда он страстно желал услышать стук в дверь, который предоставил бы ему возможность сознаться во всем и тем самым облегчить душу от страшной вины. Однако за ним так никто и не пришел. Справедливости не суждено было восторжествовать. Срок ее еще не пришел. Вместо того чтобы оказаться в тюрьме, Тим стал победителем в самом крупном и престижном футбольном чемпионате, получил приз лучшего университетского игрока всех Соединенных Штатов Америки. Его повсюду превозносили чуть ли не как национального героя. Но Тим-то знал, кто он такой на самом деле.

Билли Брустер помахала рукой Кейт с противоположного конца обеденного зала кафе "Джуниор", где всегда можно выпить кофе, черный и крепкий, без сливок, или съесть кусок яблочного пирога. Брустер была негритянкой с очень короткой стрижкой, работала она в отделе убийств. Они с Кейт дружили, еще когда Кейт работала в портлендской полиции. Дружба их возобновилась во время совместных изысканий в ходе расследования по делу Дэниела Эймса. Кейт остановилась у прилавка, сделала заказ и подошла к Билли.

– Как жизнь? – спросила Кейт, когда они уединились в уголке кафе.

– Откровенно говоря, сейчас не лучшие времена. Сегодня утром брату было отказано в освобождении под поручительство.

– Ты присутствовала на слушаниях?

– Нет. Настроение было отвратное.

– Извини.

Билли оказалась в роли воспитательницы своего младшего брата, когда ей самой не исполнилось еще и шестнадцати. В тот год их отец бросил семью, а матери приходилось пахать на двух работах, чтобы хоть как-то свести концы с концами. И теперь Билли только себя винила во всех жизненных провалах брата. В настоящее время парень сидел в орегонской тюрьме по обвинению в вооруженном ограблении.

– На какой день назначены следующие слушания?

– О, это не имеет никакого значения. У него на счету уже третье преступление, и теперь скоро из тюрьмы не выбраться. – Билли сделала глоток кофе. – А может быть, все и к лучшему. Стоит брату оказаться на свободе, как он обязательно во что-нибудь опять впутается. – Она покачала головой: – Хватит болтать о всяком поганом дерьме. Объясни-ка лучше, с чем связан твой загадочный телефонный звонок?

– Извини, но я не могу сейчас входить во все детали. Пока просто веду поиск.

– Разрешаю тебе вести какой угодно поиск, девочка, при том условии, что ты заплатишь за мой пирог и кофе.

– Слушай, тебе известно, что Аманда защищает Джона Дюпре?