Ларец, полный тьмы - Евгений Гаглоев

Тимофей был уже на середине лестницы, когда что-то с силой ударило его по лодыжке. Парень со всего размаху упал на ступеньки и схватился за перила, чтобы не свалиться. Но тут сильные пальцы вцепились в его ногу и резко дернули вниз.

Тимофей испуганно обернулся. За ним следом карабкалась Устинья с залитым кровью лицом. В глазах старой ведьмы горела лютая злоба. Палка вновь поднималась для очередного удара.

Увидев старуху, Луиза издала пронзительный визг. Женя, заткнув уши руками, бросилась на помощь Тимофею. Она увидела, как палка Устиньи опускается ему на голову, но парень резко дернулся, и удар пришелся на голое плечо. Мгновение спустя вопль Луизы достиг самой высокой ноты, и все стекла в окнах дома взорвались.

Степанова схватила Тимофея за руку и изо всех оставшихся сил потащила наверх, но старуха не отставала. Зверев лягнул ее свободной ногой, но удар не возымел никакого действия. Подбежавшая Луиза помогла Жене вытащить Тимофея из подвала.

Парень вскочил на ноги, морщась от боли и потирая плечо. Девушки одновременно вскрикнули, и он проворно обернулся. Брошенная старухой палка просвистела у самого его носа.

Следом в темном проеме появилась Устинья. В ее руке, на которой по-прежнему был надета кожаная перчатка, был зажат нож с длинным, потемневшим от времени лезвием. Старуха неожиданно плавно двинулась на него, выставив вперед клинок. Тимофей невольно отметил, что нож очень старинный и явно серебряный.

Он осторожно отступил, прикрывая собой обезумевших от страха девушек, затем схватил подвернувшийся стул и выставил его перед собой.

– Оставь нас в покое! – крикнула Женя. – Сумасшедшая! Что мы тебе сделали?

– Пока ничего, – захихикала старуха. – Но можете сделать…

Она сделала резкий выпад, и Тимофей подставил ей стул. Сумасшедшая со зловещей усмешкой на окровавленном лице проворно отскочила назад и снова приняла атакующую позицию. Оказывается, слабая и хромая старуха обладала недюжинной ловкостью и силой.

– Бегите, – бросил Зверев девушкам.

– Мы тебя не оставим, дурень, – тихо буркнула Женя, прячась за его спиной.

– Эту мегеру нужно остановить, – добавила Луиза.

Устинья снова прыгнула на парня с ножом. Тимофей выставил вперед стул, словно щит, а когда старуха налетела на ножки, с силой отшвырнул ее в сторону. Стул грохнулся на пол, Устинья, потеряв равновесие, неуклюже взмахнула ножом.

И тогда Луиза, издав оглушительный вопль, ринулась на старуху и с силой толкнула ее в бок.

Устинья налетела на распахнутую дверь в подвал, зашаталась на пороге, хватая руками воздух, а затем с ужасным грохотом полетела с лестницы головой вниз и исчезла в подземелье.

– Бежим! – крикнула Женя, бросаясь к входной двери.

Луиза едва успела ухватить ее за шиворот.

– Через окно! – скомандовала она. – Или хочешь снова в подвал?

– Верно, – спохватилась Степанова, кидаясь к выбитому окну. – И как я не подумала?

– Как она там? – взглянула в сторону черного провала Луиза.

– Не собираюсь проверять, – буркнул Тимофей, подталкивая ее к подоконнику.

Они выбрались из жуткого дома и бросились прочь не разбирая дороги.

– Сообщим в полицию? – спросила на бегу Женя.

– Лучше Елене Федоровне, – ответила Луиза. – У нас так и не получилось добиться у старухи правды. Может, старшие сумеют?

– Если Устинья еще жива, – тихо добавил Тимофей.

Швейный салон Инессы занимал старинное двухэтажное здание в восточной части Клыково. Шериф Мезенцев много раз проезжал мимо него, не обращая внимания на серое, невзрачное строение с облупившимися стенами. В городе было полно таких обшарпанных домиков, несмотря на свою древность не интересовавших туристов. На улице медленно сгущались сумерки. Входная дверь салона оказалась заперта, в окнах первого этажа не горел свет.

Владимир Мезенцев прижался лбом к холодному оконному стеклу. Ему удалось разглядеть в полумраке высокие стеллажи с рулонами тканей, темные очертания безголовых манекенов и несколько рабочих столов, а также узкую деревянную лестницу, ведущую на второй этаж.

Виктор Шилов громко постучал в дверь, но ему не открыли.

– Никого нет! – заявил молодой полицейский. Однако шериф не разделял его мнения. Ему показалось, что в проеме двери на втором этаже мерцают слабые пятна света, как будто там горит множество свечей.

– Взгляни, – подозвал он Виктора. – Видишь? На самом верху лестницы?

Шилов прижался носом к пыльному стеклу.

– А ведь верно, – тихо произнес он. – Будто огонь горит.

Мезенцев отошел на край тротуара и взглянул на окна второго этажа. Они были занавешены изнутри темными непроницаемыми шторами.

– Наверху точно кто-то есть, – сказал шериф. – И этот кто-то не хочет, чтобы его присутствие заметили снаружи.

Виктор снова забарабанил в дверь салона кулаками, но все его усилия оказались напрасными.

– Здесь есть вторая дверь? – спросил Мезенцев.

– В таких зданиях обычно есть черный выход во двор, – сообразил Виктор. – Можем обойти.

– Показывай дорогу.

Они обогнули дом и вскоре оказались в узком темном переулке. Владимир Мезенцев не сразу заметил небольшую ободранную дверцу, на которой висел ржавый замок. Похоже, ею давно никто не пользовался. Петли двери тоже проржавели, повсюду была натянута густая паутина, в которой болталось несколько дохлых пауков.

Шериф огляделся по сторонам. В дальнем углу двора лежало несколько обрезков стальных труб. Недолго думая он выбрал один из них и подсунул под дужку замка. Затем с силой надавил. Ржавые петли с жалобным скрипом выскользнули из ветхого дерева.

– А это законно? – с сомнением спросил Виктор.

– Нет, – ответил шериф. – Но иногда другого выхода просто не остается. Когда вокруг творится такое… Тут уж не до соблюдения законности.

Он потянул на себя почерневшую ручку, и дверь с трудом отворилась. Сразу за ней начиналась узкая лестница, также покрытая пылью и паутиной. Полицейские вошли в дом и, стараясь не шуметь, поднялись на второй этаж салона.

Они оказались в темном коридоре, из которого вело несколько дверей. Но свет горел лишь за самой дальней. Толкнув ее, Мезенцев и Шилов оказались в большом зале, где горело множество оплывших восковых свечей. Они стояли на полках и узких столах, на дощатом полу и стульях.

Пол покрывали меловые круги со странными символами, в углах возвышались длинные идолы из черного полированного камня. В центре комнаты и в центре круга сидела на коленях Инесса в длинном черном платье. Она хмуро смотрела на вошедших. Перед женщиной стоял старинный черный ларец с высокой крышкой, инкрустированный черными и красными камнями. На его гладких стенках играли блики от пламени свечей. Ларец покрывали изогнутые значки и символы, похожие на те, что покрывали пол. В мерцающем свете казалось, что они двигаются по узорчатым стенкам запертого сундучка.