Читая между строк - Линда Тэйлор

— Мэгги, я знаю, что далеко не все живут так, как мои родители. Я могу это себе представить!

— Хорошо. Представь. Представь, что ты прячешься от молочника, потому что не можешь с ним расплатиться. Ждешь пятницы, потому что это день скидок. Ищешь игрушки для детей на барахолке, надеясь, что они окажутся не слишком побитыми, чтобы подарить их на Рождество. Скручиваешь последнюю сигарету и знаешь, что тебе не на что купить новую пачку табака. — Она опустила глаза. Он поглаживал пальцем ее руку.

— Мэгги, я знаю, что тебе нелегко пришлось, но ведь это в прошлом. Теперь все не так. Твоя жизнь стала другой. Ты стала другой.

— Нет! — страстно возразила она. — В том-то и дело! Я не стала другой! Нисколечко!

— Должна была стать. — Он откинулся к спинке стула. — Вспомни, сколько ты сделала, насколько богаче стала твоя жизнь. Вещи, которых ты раньше не понимала, а теперь понимаешь.

— К примеру, — подумала она вслух.

— Да. — Он ухватился за ее слова. — Именно так. Например, Кандинский. Как ты можешь говорить, что ты не изменилась?

— Я признаюсь тебе кое в чем, — проговорила Мэгги, честно глядя в его внимательные глаза. — Я начала понимать Кандинского в тот момент, когда разговаривала по телефону с Питом и глядела на твой постер — тот, где двое на коне. Я увидела, как много любви в этой картине. Я поняла это благодаря Питу, а не Оксфорду, не тем сложным объяснениям, которые мог бы дать мне кто-то. Не длинным словам, — тихо закончила она, — только Питу.

Фабиан медленно убрал руку и, взяв бокал, сделал медленный глоток. Он несколько секунд выжидал, пока Мэгги возьмет себя в руки.

— Значит, ты все еще любишь его?

Она взглянула на него удивленно:

— Конечно, я люблю его. Я всегда буду его любить. Дело вовсе не в этом.

— В этом! — возразил Фабиан, подавшись к ней. В его глазах промелькнула вспышка гнева. — Если ты любишь его, возвращайся к нему!

— Фабиан, все не так просто в жизни. Бывает так, что любишь кого-то, но все равно должен уйти. Потому что вам обоим необходимо расстаться. Это не значит, что любви больше нет.

— Я не могу этого понять. — Он беспомощно покачал головой. — Для меня любовь — это нечто другое.

— А что любовь по-твоему? — вспылила Мэгги. — Выброс адреналина? Секс без перерыва? Расскажи мне об этом с позиций двадцати одного прожитого года!

Лицо Фабиана напряглось. Мэгги вздрогнула, когда он наклонился к ней через стол с такими сверкающими глазами, каких она не видела у него никогда.

— Это нечестно, и ты это прекрасно знаешь! Если ты не можешь относиться ко мне иначе, чем к подростку, — это твое дело. Однако что-то я не припомню, чтобы ты жаловалась, когда мы занимались сексом без перерыва. Я помню, что ты говорила, что Пит никогда в жизни не делал ничего подобного! По крайней мере с тобой. — Он не замечал, что у нее остро перехватило дыхание. — И я что-то не помню, чтобы ты попрекала меня моим возрастом, когда я доводил тебя до оргазма два раза подряд. Я помню, как ты таяла в моих объятиях и вспоминала о том, кто ты есть. Да, Мэгги, кто ты есть на самом деле. Не бабушка, не некто, на три года старше, чем моя мать, не жена Пита, а ты сама. Женщина. Понимаешь? Женщина. — Прерывисто дыша, он лихорадочно отхлебнул вина и неловко поставил стакан на стол. — Не заставляй меня говорить тише. Никто нас не услышит, да и даже если услышат, плевать. Тебе нравилось заниматься сексом со мной, Мэгги. Я достаточно взрослый для того, чтобы завести тебя, разве не так? Так почему же, черт побери, я недостаточно взрослый для того, чтобы заслужить хоть капельку, крохотную порцию твоего уважения?

Она сидела не шевелясь, кровь отхлынула от ее лица. Он взял вилку и вновь попытался гонять еду по тарелке, но вдруг резко отбросил ее. Мэгги подскочила.

— Забудь об этом, Мэгги. Просто забудь.

Выудив из бумажника двадцатифунтовую банкноту, он бросил ее на скатерть и нетвердо двинулся с места.

— Куда ты? — упавшим голосом спросила Мэгги.

— Напиться, — ответил он. — Провести время с людьми, которые не станут меня оскорблять.

Он бросился прочь. Когда он, выскочив, исчез за дверью, она опустила взгляд на банкноту, грубо выделявшуюся на нежно-розовой скатерти, взяла ее и убрала в сумочку. Потом позвала официанта и достала чековую книжку:

— Счет, пожалуйста.

Официант подал счет и удалился. Она попыталась удержать в пальцах ручку, но рука дрожала. Она отложила ручку и одним глотком допила вино. Потом попробовала еще раз. Ей пришлось пару минут просидеть с ручкой в руках, прежде чем она смогла написать хоть что-то.

В субботу утром Мак приехал в назначенный час. Джулия услышала утробный рев его мотоцикла с улицы, а через несколько секунд он позвонил в дверь. Она поспешно сунула пару валявшихся на ковре носков в ящик и пошла открывать.

Он стоял в дверях и стягивал с головы шлем. Сняв его, отбросил назад волосы, поднял глаза и улыбнулся, увидев ее.

— О, значит, я не перепутал дом.

— Заходи.

Она провела его в кухню. Он обвел взглядом обстановку. Не слишком внимательно, как могло бы показаться, но она почему-то подумала, что он замечает малейшие детали. Он прошел к задней двери и выглянул в сад.

— Милое место, — отметил он. — В такие деньки ты можешь вытаскивать туда пару кресел. По-моему, это здорово.

— Это никогда не приходило мне в голову. — Она задумалась, стоя с чайником в руке, проследив за его взглядом, изучающим пересечение газонов и дорожек. — Может, если бы я предполагала, что останусь здесь надолго, стоило бы положить здесь хотя бы какую-нибудь плитку. Вот тут, у двери. Было бы действительно неплохо.

— Значит, ты не думаешь надолго здесь задержаться?

— О, я не знаю. — Она поставила чайник и потянулась к буфету за чашками. — Ты ведь не откажешься от чая, правда?

Он кивнул.

— Я хочу поступить на курсы, в Лондоне. Не знаю, возьмут меня или нет, но если да и если я точно решу, что мне это надо, — мне придется вернуться туда.

Он размышлял над ее словами, переводя взгляд с ее спины на сад и обратно.

— Так, значит, ты сама из Лондона?

— Да. Моя шляпа и черный зонтик остались там.

Она достала из коробочки два чайных пакетика и положила их в чашки.

— Странно, — проговорил он, задумчиво глядя на нее. — Никогда бы не сказал, что ты похожа на жительницу Лондона.

Да уж, подумала она, наверное, в ее джинсах и растянутом свитере, с падающими на лицо волосами, вряд ли можно сойти за лондонскую даму.

— Ну, на типичную представительницу Оксфорда я тоже не очень похожа. На самом деле я сама не знаю, кто я, собственно, сейчас и где мое место. Да и кто вообще может это знать?