Я русский солдат! Годы сражения - Александр Проханов

О. Журавлёва — Ну, тогда уж, может быть, расскажете, как вы видите идеальный выход из этой ситуации? Ну, вот даже если зреет заговор, если не хватает сил, если тут либералы?

А. Проханов — Идеальный выход такой. Вот один мой друг наивный, уже немолодой друг, предложил идею примирения. И вызвал во мне сардонический хохот. Это все равно, что в 1941 году или в 1942-м предложить идею примирения между Сталиным и Гитлером.

Идет война. И в этой войне возможно не примирение, а победа, подавление противника. И это подавление должно произойти через сложнейшую идеологическую и политологическую комбинацию. Я вижу выход только в одном: либералы должны быть оттеснены, они должны быть подавлены, они должны занять место, которое они пропорционально занимают в обществе. Их ничтожное количество, но у них огромная власть, огромные возможности, деньги, поддержка заграницы. Понимаете, стоит кому-нибудь кого-то укусить из либералов, сразу подключается Европарламент, нобелевские лауреаты, работает вся машина.

О. Журавлёва — Да ладно! Судья признала на суде над Каспаровым, что она верит видео и не верит в показания. И все.

А. Проханов: — Да я не о Каспарове. Боже упаси, что вы! Гарри Кимович кусался?

О. Журавлёва — А кто еще у нас кусался?

А. Проханов: — Фигурально. У Гарри Кимович другой прикус совсем, он не может укусить ни полицейского…

О. Журавлёва — Он вас кусал, вы знаете?

А. Проханов: — Ну, в общем, он меня покусывал, так вот, фигурально. Поэтому моя концепция такая: либералы должны быть оттеснены, побеждены, подавлены и должны занять в обществе то место, которое они могут занимать пропорционально своим рядам. А на авансцену должны выйти русские патриоты, желательно, чтобы это были имперские русские патриоты, в союзе с евразийцами опять имперского сознания. И тогда возникнет общественный баланс, где все мы будем жить спокойно.

О. Журавлёва: — Да?

А. Проханов: — И вкушать царствие небесное.

О. Журавлёва — Просит Костя из Липецка прокомментировать вариант тандема: Президент — Путин, премьер — Кадыров. Лучше будет?

А. Проханов: — Да, конечно. И председатель Государственной Думы — королева английская.

О. Журавлёва — Ну, перестаньте. Это реальный российский политик. Ну что вы, ей-богу?

А. Проханов — Ну, я сказал… Он задал интересный вопрос, я ему так же интересно ответил.

О. Журавлёва — Вы же сами говорили, что когда ездили к Кадырову, были восхищены его еловой хваткой и политическими способностями. Почему вы его не считаете действующим в России политиком? Вы считаете, что он так и будет там сидеть в своем?..

А. Проханов: — Ну, он занимает колоссальное, очень важное место. Не дай бог, если он его покинет. Он лидер такого очень пылкого, измученного, с огромными травмами народа, и он превращает эту русскую территорию, российскую территорию в абсолютно надежный, гарантийный столп русской государственности. Не дай бог, если он оттуда уйдет.

29.08.12.

О. Бычкова: — Добрый вечер, Александр Андреевич.

Сегодня про это уже писали и говорили, но я не могу вас не спросить. И сама тоже просто умираю абсолютно от новости о том, как президент Путин заедет на Ямал и там будет принимать участие в проекте «Полет надежды» по сохранению журавлей-стерхов, занесенных в Красную книгу. Я не верю своим глазам, если честно, что я это читаю про президента страны. Абсолютно официальная новость: Путину предстоит исполнить роль вожака журавлиной стаи, он будет лететь. Он будет лететь на дельтаплане. И журавли должны полететь за ним как за родителем, потому что это один из методов восстановления популяции. И Путину выдадут белый халат и шлем, чтобы птицы признали его своим вожаком.

А. Проханов: — Ничего смешного нет. Во-первых, неизвестно, чьей популяции, журавлей или Путина. Раз.

О. Бычкова: — Как это? За ним полетят маленькие Путины?

А. Проханов: — Может быть, может быть. Может, он после этого сядет на гнездо, я не знаю. Это раз. А во-вторых, действительно, сегодня весь день все хохотали. Ничего в этом смешного нет. А я, когда услышал эту новость, я даже как-то внутренне содрогнулся.

Я сейчас пишу новую книжку, и написал такую сцену буквально вчера, когда в художественной галерее, совершенно модной, состоялся перформанс и как бы демонстрация нового выдающегося мастера под названием «Стань птицей». Он выставил там на этой выставке множество искусственных журавлей.

О. Бычкова: — Как всякий писатель-классик, Александр Андреевич, вы обладаете даром предвидения.

А. Проханов: — Даром предвидения и формирования, видимо, реальности. Даже не предвидения, а формирования реальности. И там этот герой, который выставил журавлей, сделанных из консервных банок, из старых газет, из наклеек всевозможных…

О. Бычкова: — «Из дельтапланов», — надо было вам написать. Внесите правку.

А. Проханов: — Там зрителей удивляло, что среди этих всех удивительных экспонатов стоит какая-то ванна, наполненная чем-то таким золотистым типа гель, и стоит какой-то ящик, в котором как бы распоротая перина. И этот герой, в конце концов, — автор этой выставки — голый совершенно выскочил туда в зал, кинулся в эту ванну, обвалялся в этом геле, потом метнул себя в эту перину, обвалялся перьями и вылетел из перины с криком или с курлыканьем журавлиным, стал махать руками и летать по залу. А потом застыл…

О. Бычкова: — Он взлетел?

А. Проханов: — Ну, почти взлетел. И потом он застыл в позе вот этого летящего журавля. И вдруг я слышу сегодняшнюю новость.

Она меня ужаснула вот этими таинственными совпадениями. Потом, когда первый страх прошел, я еще раз подумал, что все-таки, действительно, во мне есть что-то пророческое, потому что я и у вас несколько раз говорил без всякой иронии, повторяю, что я считаю: Путин лишь отчасти человек. В Путине есть что-то действительно загадочное, таинственное, метафизическое. Отчасти он представлен в человеческой плоти и в человеческой сущности, но какая-то вторая загадочная часть, не дающая людям понять, кто же он, Путин, в нем присутствует.

По-видимому, может быть, в нем действительно присутствует ангел или какое-нибудь другое крылатое существо. Или птица. И он сам пытается разгадать в себе вот эту таинственную сущность, он пробует мир.