Планета, с которой не возвращаются - Пол Андерсон

Он быстро всплыл на поверхность и увидел вокруг десятки голов. Моряки отчаянно боролись за жизнь и пытались плыть в сторону берега. Теор разглядел среди них Элкора и направился к нему на помощь. Корабль тем временем окончательно лег на борт и медленно пошел ко дну.

— Ко мне, наярры! — кричал Элкор, с трудом удерживаясь на поверхности. — Боритесь до конца, бейте врагов!

Он поднял над головой кинжал и метнул его в сторону ближайшего чудовища. Повинуясь приказу своего наездника, оно, в свою очередь, ринулось на наярр, нанося налево и направо удары своим ужасным хвостом. Пена немедленно окрасилась кровью. Воины погибали один за другим под смех улунт-хазулов.

Теор набрал в грудь как можно больше воздуха и глубоко нырнул. Его окутал мглистый, красно-бурый свет. Голова закружилась от едкого запаха разлагающегося углеводорода. Глубинные течения подхватили его и понесли к берегу. Теор держался несколько минут, пока не стал задыхаться от недостатка воздуха, и только тогда вновь всплыл на поверхность.

Бойня вблизи разбитых кораблей продолжалась, но он успел достаточно далеко отплыть от этого места. Ни Элкора, ни Норлака не было среди оставшихся в живых моряков, но сейчас было не время впадать в отчаяние. Изо всех сил работая ногами, Теор поплыл к отмели.

— Хунги рогх мам лун!

Теор оглянулся. Один из улунт-хазулов плыл вслед за ним. Перепончатые ноги и длинный хвост толкали его серое тело втрое быстрее, чем это мог сделать наярр. Враг поднял кинжал над головой. Лицо его было искажено ненавистью.

Теор также выхватил кинжал. «Он хочет немного поразвлечься? Хорошо!» — со злостью подумал он. Наярр хладнокровно обдумал свои действия. Да, он уступал чужаку как пловец, но…

Улунт-хазул быстро приближался, готовясь вот-вот метнуть свой кинжал. Теор напрягся и в момент броска сумел погрузиться в волны. Остро отточенное лезвие пролетело чуть выше его виска. Быстро всплыв, он схватил запястье врага, сжимавшее второй кинжал. Тот, в свою очередь, вцепился в руку Теора, не давая нанести смертоносный удар. Противники закружились на месте. Чужак превосходил Теора в силе, но наярр сумел оплести его туловище ногами и с криком увлек его вглубь.

Он почти не помнил, что произошло там, под поверхностью моря. Сознание его быстро помутилось, грудь разрывалась от нехватки воздуха. Враг с силой выворачивал его правую руку. Силы Теора таяли, но ему каким-то чудом удалось нанести противнику удар в живот. Чужак сразу ослабил хватку, и наярр, уже почти ничего не сознавая, стал наносить по нему удар за ударом.

Очнулся он уже на поверхности. Голова раскалывалась от боли, так что ни о каком чувстве триумфа и речи не было. Он думал сейчас лишь об одном — как достичь берега, до которого было еще довольно далеко.

На острове между тем разгорелась суровая битва. До Теора доносились победные крики, вопли боли, звон топоров, топот сотен ног. Земля была засыпана серыми трупами улунт-хазулов, но половина знамен наярр уже пала.

— Братья, я иду! — крикнул Теор и поплыл изо всех сил, проклиная свою слабость.

Флаг Вальфило все еще развевался под низкими тучами. Оставшиеся в живых наярры собрались вокруг него, пока еще сохраняя видимость порядка. Их арьергард стойко держался, отражая одну атаку врага за другой. Форгары тучей носились в воздухе, метая в улунт-хазулов камни и дротики. Чужаки падали, обагряя землю кровью, но их место сразу же занимали другие.

Барабаны врага били не переставая. Внезапно один из их отрядов отделился от главного войска и, сделав стремительный бросок, напал на обоз наярр. Чужаки быстро перебили немногочисленных охранников и обрушились на отряд Вальфило с тыла.

Наярры были вынуждены начать отступление. Они двинулись на север, к горам Джоннари. Другого пути у них не было, на остальной части острова хозяйничали улунт-хазулы, гоняясь за отставшими наяррами и безжалостно убивая их. «Часть нашего войска все-таки уцелеет, — с горечью подумал Теор, — но для чего? Наш народ обречен…»

Его ноги коснулись дна. Теор встал и едва не упал опять от слабости. Отчаяние овладело им.

Но в конце концов к нему вернулась рассудительность. Все обстояло не так уж безнадежно. Враги не стали преследовать отряд Вальфило: тот состоял в основном из опытных профессионалов и прихватил бы с собой в царство теней сотни улунт-хазулов. Чалхиз, по-видимому, понимал это и решил оставить разбитую армию наярр в покое. Без продовольствия ее и так ожидала гибель в дикой, необитаемой местности.

«Надо успеть догнать товарищей», — подумал Теор.

Наконец он добрел до берега и вышел на отмель. Ему пришлось прокладывать дорогу среди груд искалеченных тел. Воздух дрожал от стонов раненых. Один из наярр, имя которого Теор не смог вспомнить, увидел его и умоляюще прохрипел:

— Друг, дай мне пить! Пить, пить…

Копье торчало из его груди. Рана была смертельной. Теор нагнулся и в отчаянии сжал протянутые к нему руки.

— У меня ничего нет, — сказал он. — Прости.

— Не уходи, Теор, не оставляй меня здесь одного!

Теор стал размышлять, чем он может хоть как-то облегчить страдания воина. Внезапно чья-то тень упала на его лицо. Обернувшись, он увидел двух улунт-хазулов. Они направили острия копий прямо ему в грудь.

Один из чужаков сделал выразительный жест рукой, и Теор, устало опустив голову, побрел в глубь острова.

День подходил к концу. С юга дул сильный ветер, гоня стаи черных облаков. Среди них то и дело вспыхивали молнии, и чуть позже на остров накатывались раскаты грома. В узком проливе поднялось сильное волнение. Мириады плавающих микроорганизмов фосфоресцировали, так что волны несли к прибрежным льдинам мерцающий свет, рассыпающийся при ударе о берег на фонтаны живых искр.

Улунт-хазулы поспешно затащили свои корабли на берег и, собравшись в толпы, о чем-то тихо беседовали друг с другом. Пленные наярры лежали неподалеку на окраине лагеря, забывшись в тяжелом сне.

Теор очнулся от острой боли. Острие алебарды вонзилось ему в плечо. Оказалось, что за ним пришли двое чужаков. Перемолвившись несколькими словами с охранниками, они заставили Теора подняться и грубо погнали куда-то. Наярр едва шел, пошатываясь от слабости. На его ноги были надеты путы. Руки также были связаны, но, к счастью, перед грудью, так что он мог незаметно прикоснуться к диску коммуникатора. Улунт-хазулы были весьма суеверны, и это могло помочь ему. Исхитрившись, он все-таки сумел нажать кнопку вызова.

— Марк, — прошептал он, — отзовись! Кто-нибудь из землян, кто слышит меня, ответьте…

Диск молчал.

Вскоре Теора подвели к одной из юрт, в которых жили военачальники улунт-хазулов. Острие копья вновь вонзилось в его плечо, толкая ко входу. Внутри юрты, сложив руки на груди, стоял Чалхиз. Фосфоресцирующие цветы лили дрожащие лучи с потолка, едва освещая его лицо, но глаза вождя горели, как два лезвия кинжалов под ярким солнцем.