Гвардия, в огонь! - Юрий Корчевский

– Не торопись. Давай сходим, убедимся. Оружие приготовь.

К станционному зданию подходили, держа в руках автоматы. Предохранители сняты, пальцы на спусковых крючках. Уже на перроне были, как распахнулась дверь и вышли два немца. Илья и Рахим одновременно огонь открыли. Немцы даже автоматы вскинуть не успели. Видимо – тишина их тоже обманула. Илья в здание вокзала через окно заглянул. Зал для пассажиров мал, всего две скамейки, и пуст. Пройдя зал, вышли на другую сторону. На небольшой площадке стоит мотоцикл с коляской. Илья подошёл, двигатель рукой потрогал, отдёрнул – горячий. Недавно фрицы подъехали, мотор не остыл. Рахим сразу багажник коляски открыл.

– Сафронов! Тут еда.

– Забирай, я нашим сигнал дам.

Илья вышел на рельсы, рукой помахал. Увидел, как из кустов поднялись бойцы. Тем временем в зал вошёл Рахим. Обе руки к груди прижал, трофеи держит. У Ильи слюни потекли. Два круга копчёной колбасы, несколько банок консервов, галет пачка. С утра не ели и перспективы подхарчиться туманные. К разъезду бойцы подошли, Кольцов спросил сразу.

– Только двое германцев было?

– И мотоцикл с тыльной стороны здания.

– Разведка. Должны к своим вернуться, доложить. Надо уносить ноги.

– Мотор ещё горячий, недавно подъехали. Думаю, их искать начнут не раньше чем через полчаса-час. Сейчас подхарчиться надо, Рахим провизию в мотоцикле нашёл.

Кольцов на часы посмотрел.

– Даю пятнадцать минут.

Пока разговаривали, Сониев ножом колбасу поделил, галеты, консервы вскрыл. Бойцы на еду набросились, подчистую съели за пять минут. Что молодому мужику небольшой кусок колбасы и третья часть банки рыбных консервов? Собрались выходить из станционного здания, как послышался непонятный шум. Бойцы на перрон вышли, стали прислушиваться.

– Вроде на поезд похоже, – как-то растерянно сказал Манков.

И точно – перестук колёс вдалеке, пыхтение паровоза. Откуда ему тут быть?

С северо-восточной стороны разъезда показался поезд. Да не грузовой или пассажирский, а бронированный. Кольцов тут же скомандовал.

– Всем в здание!

Укрылись, приникли к окнам. Бронепоезд вкатился медленно и встал. Прямо напротив станционного здания – паровоз, в бронепоездах он всегда в середине состава. Броневагоны тёмно-зелёной краской с разводами окрашены – маскировка. И нигде не видно ни звезд, ни крестов. Чей бронепоезд? Распахнулась дверца вагона, что соседствовал с паровозом, выглянул человек, потом по трапу спустился. Форма на нём чёрная, при приближении оказалось – комбинезон, как у танкистов. Кольцов скомандовал.

– Приготовить оружие!

Защёлкали затворы, человека в комбинезоне взяли на прицел. А из дверей бронепоезда появился военнослужащий – наш, форма зелёная и на голове фуражка с чёрным околышем. У немецких офицеров околыш тёмно-зелёный, тулья задрана вверх.

– Отставить! – приказал Кольцов. – Выходим.

Капитан первым вышел, который в комбинезоне за кобуру схватился, но понял – свои, руку убрал. Кольцов дождался, когда командир подойдёт, козырнул, доложил.

– Капитан Кольцов, командир разведроты 107-й танковой дивизии.

– Майор Алыбин, командир бронепоезда. Где твоя дивизия, капитан?

– Не могу знать, выходим из-под Вязьмы.

– Твоя работа? – показал на убитых немцев на перроне майор.

– Моих парней, похоже – разведка.

– В Гжатске был?

– Едва ноги унесли. Танки вошли германские, пехота.

Майор кивнул.

– Мы сейчас огонь из пушек откроем, шли бы вы отсюда, а то оглохните.

– Заберите нас с собой, товарищ майор.

Командир задумался. По уставу брать чужих на бронепоезд не положено. Вдруг диверсанты? Бойцы Кольцова при оружии, перебьют экипаж, захватят бронепоезд, рискованно.

– Документы, Кольцов!

Капитан документы предъявил, не только командирское удостоверение, но и вещевой, продовольственный, денежный аттестаты. Майор документы изучил внимательно, вернул.

– Бойцы все твои? Головой за каждого ручаешься?

– Всех лично знаю, в боях проверены.

– Ладно. Сто бед – один ответ. Залезайте в вагон.

Пока разговаривали, Илья обратил внимание, что все орудийные башни поезда развернулись в одном направлении, пушки стволы подняли. Вот-вот стрельба начнётся. Бойцы в броневагон полезли. Предпоследним Кольцов, за ним Алыбин. Майор дверь закрыл за собой.

– Располагайтесь в соседнем вагоне, он пулемётный, места побольше.

Вроде вагон снаружи большой, а внутри тесно. Две артиллерийские башни, стеллажи со снарядами, а центр вагона штабной отсек занимает. Пригнувшись, чтобы головой за выступающие железные части не удариться, прошли в соседний вагон. Здесь просторнее, по две пулемётные точки на каждый борт, посередине железные койки в два яруса, по бортам вагона ящики с патронами. Бойцы группы Кольцова с пулемётчиками бронепоезда знакомиться стали, а потом первый вопрос.

– Закурить не найдётся?

Разведчики – Илья, Александр, Рахим, как и Кольцов, не курили. А пехотинцы истосковались по табачку. Закурили, табачный дым поплыл и вдруг грохот, вагон дёрнулся.

– Спокойно! Это наши пушки бьют, – успокоили пулемётчики.

Темп огня высокий, четыре-пять выстрелов в минуту. Как только отзвучал последний выстрел, загромыхали буфера вагонов, поезд тронулся. На сей раз он пятился, уходя к своим. Интересно Илье было – попали пушки по невидимой цели? Для точного огня корректировщик должен направлять пушки. На одном из вагонов рация была, Илья антенну видел. И внутри вагонов внутренняя телефонная связь, аппараты на стенке висят, по которым командир бронепоезда приказы передаёт экипажу. Илья в бронепоезде в первый раз, интересно. Думал – анахронизм, сгинули бронепоезда после Первой мировой и Гражданской войн, ан довелось увидеть.

Поезд набирал ход, колёса тяжело громыхали на стыках рельсов. Один из бойцов бронепоезда сказал:

– Скоро станция, наша база.

– А как бронепоезд называется? – спросил Манков.

– О! Номер один, а по названию «За Сталина». Новый совсем, в Коломне сделан. Бортовая броня – аж сорок пять миллиметров. Сила!

У танка Т-34 лобовая броня корпуса тоже 45 мм, но она стоит под рациональным углом наклона, снаряды рикошетируют. А у бронепоезда, как заметил Илья, борта вертикальные, да и размер вагонов велик, как у пассажирских пульманов. Расклад простой – чем больше в проекции техника, тем легче в неё попасть.

Манков завистливо вздохнул:

– Везёт же людям. В поезде, под бронёй. Дождь не мочит, грязь не месят, от пуль защита. Живи – не хочу.