Ведьмак двадцать третьего века - Владимир Мясоедов

Кое-как справившись с тем, чтобы завернуть свои вещи в куртку, не касаясь их руками, и плотно перевязать получившийся тюк, Олег последовал дальше. Туда, куда первоначально и направлялся.

– Шалом! – Смуглый горбоносый прохиндей неопределенного возраста обнаружился на своем привычном за последние лет сто пятьдесят месте. В темном подвальчике у южной стены монастыря-училища, куда вела поскрипывающая деревянная лестница на пять ступеней. Стены были увешаны множеством самых необычных вещей. Книгами на цепях, сосудами странной формы, гитарами, мечами… Весь этот хлам копился тут годами и нужен был главным образом для антуража. Ну и для того, чтобы один из старших в плане возраста чародеев училища с говорящим именем Авраам чувствовал себя в привычной обстановке. – Судя по тому, как вы выглядите, вы таки срочно желаете воспользоваться одной из двух задних дверок моего скромного жилища. Спешу огорчить, юноша: в свой туалет я не пускаю кого попало. Если уж так приспичило, платите обычную таксу и нарушайте общественный порядок снаружи училища. И там же сбывайте краденое.

Как именно преподаватель рун смог убедить остальных старших магов в том, что именно из его апартаментов надо сделать один из известных всем черных ходов за пределы училища, оставалось тайной, покрытой мраком. Скорее всего, в дело пошла древняя еврейская магия, а именно – подкуп и шантаж. Однако усилия, скорее всего, давно окупились. Желающие юркнуть на свободу без лишних препон ведьмаки были вынуждены оставлять ушлому горбоносому типу несколько капель своей крови, сливать немного магической силы в специальный накопитель и облегчать свои карманы на пять копеек. Какая именно составляющая платы приносила ушлому жиду больший доход, оставалось только гадать.

– Нет, я сегодня по другому вопросу. – Олег осторожно достал из кармана выданный ему акустический датчик. – Вот. Что вы можете сказать об этом артефакте?

– Шестнадцать копеек. – Вердикт хозяина ломбарда, на полставки подрабатывающего чародеем, оказался озвучен незамедлительно. – Двадцать, если вы сможете мне доказать, что сия вещица получена вами абсолютно законным путем. Но должен предупредить, рукописному чеку без печати магазина у меня веры нет ну вот ни на медный шекель.

– Эй, это же артефакт-протез! – возмутился Олег. – Они не стоят меньше нескольких десятков золотых даже плохие. А я принес хороший.

– Даже отличный. Только это акустический датчик. В принципе тот же протез, но не для людей, а для тяжелых големов. Даже на автоматроны его уже не поставишь, – кивнуло лицо ярко выраженной еврейской национальности. – И он старый и не работающий. Видите, хрусталь корпуса поцарапан. Как вы думаете, таки что надо делать, чтобы поцарапать зачарованный хрусталь? Даю подсказку: орехи им колоть можно абсолютно безбоязненно. Да и внутренняя структура повреждена, это невооруженным глазом видно. Нет, больше тридцати пяти копеек такая неинтересная вещь никак не стоит! И это с документами…

– Буду иметь в виду. Хотя был уверен, что люди его все-таки тоже могут использовать в качестве аналога механического уха, – пообещал Олег, мысленно пытающийся понять – а не с продвинутым ли аналогом автоответчика он недавно беседовал. – Но я вообще-то принес эту штуку больше как образец. И хотел бы узнать, сколько стоит такая же, только работающая как надо.

– Собираетесь заменить себе органическое ухо на механическое, дабы уметь по звуку находить врага? Интересная идея, особенно если учесть некоторое ослабление ваших органов зрения. Даже жаль, что сей предмет вам не подойдет, – оживился маг-рунолог. – Так зачем же тогда связываться с мануфактурным ширпотребом и переплачивать за него бешеные деньги! Давайте я вам за ту же сумму изготовлю шедевр эксклюзивной ручной работы! И даже дам на него гарантию! Таки если мое творение принесете на починку из-за износа раньше, чем через два года, вы вернете себе всю уплаченную сумму!

– Нет, мне все-таки настойчиво рекомендовали именно эту модель ушного протеза, – стоял на своем Олег, прекрасно понимающий, что уже к середине озвученного срока ноги его в столице не будет. С каждым разом руководство училища подсовывало на зачетах все более заковыристых противников, намекая, что пора идти на фронт. Переходить от сражений с не ведающими страха и боли кадаврами к схваткам с людьми, которых в массе своей куда легче обратить в бегство или прикончить. Да и эти непонятные витязи с их подозрительным чародеем… Возможно, в окопах ему действительно будет лучше. – Так о какой сумме будет идти речь?

– Хм… Ну… – В глазах представителя народа, превратившего ремесло делания денег в некое загадочное для посторонних и явно очень темное искусство, жадность боролась с чувством меры. – Полагаю, если вам так уж нужна эта вещь, то мы сойдемся на двадцати золотых. Нет! Эх, побери мою щедрость проказа, даже на восемнадцати!

– Она того не стоит! – Олег прекрасно понимал, что втрое цену не собьет. А если собьет, то после такого подвига переквалифицируется через пару лет в первого в этом мире главу всемирной транснациональной корпорации. И наймет для своей охраны пару-тройку темных властелинов. Но все равно начал торговаться: – По-вашему, обычный расходник может стоить таких денег?! Я же не шасси тяжелого голема прорыва вместе с находящимся в магическом рабстве пилотом заказываю!

– Но ведь и не ржавую заклепку! – всплеснул руками знаток древних рун. – Да тут за одну только доставку с уральских маго-механических заводов придется не меньше трех монет отдать! Дороги у нас в России такие, что дешевле и проще грузы дирижаблями туда-сюда возить. А они, знаете ли, тоже игрушки дорогие.

– Ага. Значит, подобными акустическими датчиками комплектуются уральские големы, а не петербургские, тульские или там курские, – довольно констатировал Олег, наконец-то понявший, где он может быстро и относительно просто достать нужную вещь. Устаревшие морально, да и физически, големы регулярно свозились в училище на утилизацию в руках начинающих боевых магов. Ассортимент их парка был весьма обширен и включал в себя как отечественные, так и зарубежные модели. Причем последних насчитывалось даже больше, поскольку с их ремонтом и обслуживанием у отечественных специалистов имелись большие проблемы. – А какие модели?

– Я похож на справочное бюро? – насупился чародей, каким-то сверхъестественным образом учуявший, что прибыль уплыла из его рук. – И вообще, юноша, вы что, пришли поиздеваться над бедным евреем? Таки если да, то идите отсюда, пока я бесплатно не наградил вас какой-нибудь отвращающей здоровье рунической вязью позаковыристее.

– Нет, ну что вы! – попытался подлизаться к нему юноша, максимально честно взирая на мага своим единственным глазом. – Но ведь информация это тоже товар! И я его готов у вас купить… Скажем, за четыре серебряных.

– На этот вид деятельности у меня нет лицензии. – Лицо еврейской национальности почесало свой нос и, кажется, пришло к каким-то выводам. – Знаете, юноша, шли бы вы отсюда… А то пахнет от вас неприятностями и проверками соответствующих органов.

Чародей щелкнул пальцами – и весь мир для Олега на секунду потонул в непроглядном мраке. А когда тьма исчезла, он обнаружил себя перед входом в ломбард. Но хотя местность определенно была та же самая, однако спуска в подвальчик и старой рассохшейся лестницы ведьмак почему-то не видел. Видимо, знаток рунной магии закрыл от него свою лавку… Впрочем, это было не так уж и важно. В училище почти гарантированно имелись акустические датчики нужной модели. Возможно, слегка подержанные, но рабочие. И ему лишь надо было разыскать големостроителя или артефактора, способного толкнуть налево позарез нужную запчасть.