Мальчики-мальчишки - Наталья Горская

– Тебе же сказали: мы только своё возьмём и назад тебе её вернём.

Тут и отец при этих словах впал в обморок.

– Ну и семейка, – покачал головой стропальщик. – Нервные все какие-то.

Они могли бы её и не забирать с собой: её измученный отец и не думал обращаться в милицию. Он от пережитого был почти при смерти. Он ведь на самом деле являлся маленькой сошкой в прокручивании зарплат заводчан через банк. Донёс бы, что напали, украли… А что украли, а откуда у тебя, ушлёпок застиранный, такие деньги? Начнут дознаваться, что да как, да ты за собой других потянешь, а там люди такие, что не простят подобного прокола. В советские времена это называлось «дать показания о природе происхождения имевшихся у вас денег и ценностей». Ведь в самом деле странно, что какой-то чиновник средней руки сидел себе, сидел на среднестатистическом окладе, а тут вдруг у него откуда-то рубли пачками, а к ним ещё и доллары! А за доллары ещё недавно сажали по серьёзной статье… Отменили её или нет? А если нет, если ещё не отменили? Да-а, могут быть неприятности похуже пары-тройки выбитых зубов крепкими пролетарскими кулаками. Уж такие неприятности, что и всю челюсть не жалко отдать, лишь бы в них не угодить…

Дочь вот украли. А что он скажет в милиции про дочь? Тогда ведь о похищениях людей и заложниках ещё и слыхом не слыхивали, и расследовать их как следует не умели. Это сейчас, в наш «продвинутый» век чуть ли не каждый день слышишь, как муж ни с того ни с сего украл у бывшей жены ребёнка или сын взял в заложники собственных родителей, и уже ничему не удивляешься, потому что это стало какой-то повседневной обыденностью, чуть ли не нормой. А тогда всё это только-только начиналось. В доживающем свои последние годы СССР только-только учились угонять самолёты, брать в заложники пассажиров и выдвигать свои условия, угрожая расправиться с этими несчастными и совершенно беззащитными людьми. Братья Овечкины да банда Павла Якшиянца, захватившая в заложники целый класс во Владикавказе и сбежавшая в Израиль, страну на несколько лет ввели в оцепенение, а кто их сегодня помнит? Какая память станет хранить те два, теперь таких далёких эпизода из 1988-го года после трагедий Будёновска и «Норд-Оста», взрывов домов в Каспийске и вокзала в Армавире, многочисленных терактов в Грозном и в Москве, захватов самолётов и автобусов? И жертвы, жертвы, жертвы. Десятки, сотни, тысячи. Страна то и дело содрогается от взрывов, не затихает плач от скорби и боли. Да что там страна – весь мир! В таких, казалось бы, неуязвимых США небоскрёбы падают, в секторе Газа не утихают бои, а перевыполнившая программу по рождаемости безработная и нищая Африка, не имеющая своих общественных институтов, теперь пугает мир таким явлением, как пираты, с которыми прогрессивный мир знаком только по романам позапрошлого века. И теперь прогрессивный мир должен научиться защищать себя от этих, казавшихся ему уже отживших свой век и канувших в реку времени, персонажей.

Посмотришь на всё это и подумаешь: неужели ещё совсем недавно всего этого ужаса не было? Неужели то тихое и мирное время не вернётся никогда? Неужели теперь навсегда вот эти новости о терактах, сочащиеся кровью газетные статьи о новых жертвах? С трибун о возрождении духовности говорят, а народ словно озверел. Взяточники и проститутки, теневой бизнес и милиция, имеющая с этого «бизнеса» свои доходные статьи, теперь фигурируют в качестве основных персонажей современных СМИ. Там и сям слышишь «вести с полей» про ограбленных своими любовниками любовниц, о развратниках всех мастей и их жертвах, о беременных школьницах и юных циррозниках, об отцах и матерях, убитых и обворованных собственными детьми ради похода в казино, о детях, пропитых или проигранных в карты родителями, о насилии человека над своими родными и близкими просто от нечего делать… Да остались ли в этом мире нормальные люди?! Просто нормальные люди, которые никого не грабят, не насилуют, не развращают, не убивают. Словно наступила бесконечная ночь и вытеснила день. Хочешь, чтобы ночь прошла, и наступил день, а тебе говорят, что это не ночь. Это теперь такой день. И мы сами виноваты, что не сумели подстроиться под этот новый день новой страны. Понятное дело, что надо перестраиваться-перекраиваться под этот новый день, который так похож на ночь. А не хочется. Потому что не понимаешь его, не принимаешь и не прощаешь. Верните нам наш день! Хотя бы на один только день…

И эти инфантильные требования никто не станет выполнять. Взрослый человек должен сам создавать свой мир. А если он не смог или не успел сам создать свой уютный мир, то ему всё время будет казаться, что раньше и снег был белее, и люди искренней, жизнь была качественней, а кино интересней. А просто мир стал другим. Не лучше и не хуже, а просто другим. Вчерашние восторги сегодня уступили место сомнениям, многие быстро поняли, что «хорошими делами прославиться нельзя». А если кто-то не хочет меняться и подстраиваться под этот другой мир – это только его проблемы.

Избитый и ограбленный чиновник тоже сразу понял, что случившееся с ним – это его проблема, и только его. Он и хотел заявить о похищении дочери, но сразу вспомнил, как по делу Овечкиных в результате действий группы захвата погибло девять человек, а около сорока получили увечья, и некоторые из них остались инвалидами на всю жизнь. Сами Овечкины убили только подвернувшуюся стюардессу и самих себя, когда в салон самолёта, где находились люди, и без того запуганные террористами, ворвался автоматчик, дал очередь и снова закрыл дверь. А когда пассажиры начали прыгать из горящего самолета, который, в конце концов, был полностью уничтожен огнём, их били прикладами, глушили, пинали. Штурмующие самолёт позднее пояснили свои действия, что это делалось для того, «чтобы не разбежались, а вдруг это и были террористы!». Их действия отличались обычным для того времени непрофессионализмом. Не умели тогда ещё заложников освобождать, не обладали такими важными и нужными навыками для жизни в обновлённой России, потому что этому тоже не один год учиться надо. Но кто мог в те дни предположить, что в Стране Советов вообще появится такое явление, как терроризм? Да никто. Кто мог представить себе, что обычные провинциальные музыканты-самоучки додумаются ополчиться против этого «бескомпромиссного строя, поставившего их в унизительное положение жалкого выживания». «Бескомпромиссный» себя в обиду не давал и защищался, как мог. Тогда в газетах писали, что всю эту странную семейку обуяла гордыня, что они даже учёбой в институте Гнесиных побрезговали, возомнив себя настоящими профессионалами – дети алкоголика и какой-то тёмной необразованной бабы, которая зачем-то поклялась никогда не делать абортов. Вот и нарожала чуть ли не дюжину детей, не имея при этом ни необходимой для такого поголовья жилплощадью, ни денежных накоплений. И музыкантами они были так себе, потому что музыка никогда не была для них образом жизни, творчество не являлось сутью и смыслом бытия, а всего лишь способом качественно изменить свою жизнь. Страна хотела видеть их на сцене, но бесплатно, а они оказались простыми и грубыми парнями с простыми и грубыми мечтами о роскошной и беззаботной жизни. Тогда это называли «элементами сладкой жизни», которые не должны были стать доступными для простых советских плебеев, но вот стали, и пожалуйста, чем вам это обернулось! Только спустя много лет о них скажут, что они просто хотели жить по-человечески, и именно это преступное для строителя коммунизма желание довело их до отчаяния…