Дом, где тысячи дверей - Наталья Филимонова

Во всяком случае, после этого Иррху попыталась улыбнуться. Искренне попыталась. И один уголок ее рта решительно поехал вверх, а другой с той же скоростью — вниз.

Мы с Матвеем замерли одновременно. И так же одновременно ошарашенно завопили.

— Папа?!

— Павел Петрович?!

На мгновение орчанка тоже застыла. Потом ошалело оглянулась вокруг. Опустила глаза… и шокированно уставилась на собственную зеленую руку. Высунула язык и потрогала им свой клык. А потом — кажется, в еще большем шоке — недоверчиво пощупала уже обеими руками собственную же грудь. И подняла глаза на нас.

— Матвей?!

Однако не успели мы, обрадовавшись, кинуться к ней, как орчанка, задыхаясь, перевела взгляд на эльфийского принца.

— Иришка?!

*

Ну… что можно сказать. Из бального зала во дворце герцога ти Мэрриза мы уходили очень быстро, торопливо объясняя Самохваловым-старшим, что случилось и как все это понимать. Надо было срочно увести наших опомнившихся потеряшек, пока они не учинили международный скандал на ровном месте. Ну или просто не опозорились как-нибудь.

Да и вообще — уж очень потерянным казался Павел Петрович в женском теле. Пусть даже девушка из него вышла весьма себе воинственная и суровая.

Наверное, при других обстоятельствах эти взрослые, серьезные люди мне бы попросту не поверили. Но поди не поверь, когда ты сам — уже не ты! Эльф то и дело по дороге трогал свои уши, а орчанка — грудь. Кажется, ее наличие шокировало отставного военного куда больше, чем сам факт попаданства.

Зато Ирина в теле эльфийского принца, кажется, не особенно растерялась и даже не испугалась. Пока мы торопливо шагали уже к нашей двери в саду, она тихо, со смешками, уговаривала мужа, что все будет хорошо.

— …Сделаю тебе предложение. Ну и что? Поженимся. К вам в степи перееду. Будет мирный договор скреплен браком. Идеально же все получается!.. Да ну, ерунда! Ты в этой жизни уже сколько лет девушка, все в порядке же?..

Супруги Самохваловы шагнули через порог первыми. И в ту же секунду я увидела по ту сторону дверного проема — собственно, их самих. В их обычном виде. Павел Петрович, шумно выдохнув, выпустил руку жены и удовлетворенно погладил себя по груди.

Мы с Матвеем шагнули следом и очутились в коридоре Дома всего мгновением позже. Да, у нас все еще осталась не найденная в этом мире бабушка, но надо прежде всего успокоить старших Самохваловых, объяснить им все толком… и лучше оставить в Доме, пусть своих детишек стерегут, чем у нас под ногами путаются.

— А как же… — Ирина обернулась к двери, за которой по прежнему был прекрасно виден герцогский сад. И две удаляющиеся фигуры. Эльф и орчанка держались за руки.

Дверь при этом придерживала за верхний угол фея, которая, конечно, влетела в Дом вместе с нами. Как будто эта дверь может захлопнуться!

— У них ведь останется ваша память, — напомнила я. — Думаю, справятся.

— Ну я не зря на них столько пыльцы высыпала, — самодовольно сообщила Ая. — Уж найдут общий язык. Я же видела, что они пара! То есть вы… то есть они… да неважно!

Ирина тихонько засмеялась.

— Вечно нас кому-то сводить приходится. То ты не решался, теперь вот я…

Что-то будто кольнуло меня.

— А кто вас в этой жизни сводил?

— Да мама моя, — женщина с улыбкой пожала плечами. — Она всегда любила сводничать. Прямо одержима была идеей выдать меня замуж…

— Чтобы было кого пилить, — буркнул Павел Петрович.

— Паш, ну не выдумывай! Она тебя очень любит. Ты ее любимый зять…

— Конечно, других-то нет!

Я помотала головой. Так. Так.

— Ая… — вкрадчиво начала я, — феечка ты наша… может, все-таки сознаешься, с какой-такой радости от своих соплеменников прячешься?

— Пфффф! — фейка затрепетала крылышками, яростно рассыпая во все стороны пыльцу.

Матвей резко вскинул голову. Кажется, ему тоже пришла в голову странная мысль…

— Ая!!! — завопили мы с ним одновременно, в то время как Самохваловы-старшие только изумленно на нас пялились, не понимая, чего мы хотим от бедняжки.

Фейка сложила ручонки на груди.

— Ну замуж они меня собирались выдать, и что? А я не хочу! За какого-то придурка, да еще из чужого сада! Видите ли, он мой суженый! Подумаешь! Чего ради я должна к нему перелетать, когда мне в герцогском саду…

— Подожди… — я изумилась. — То есть ты других сводишь, а сама?!

Критическая ситуация в жизни… и перемены.

— А что?! Я, может, вообще не хочу замуж! Тем более —   в другой сад!

— Лиза!!! — снова хором выдохнули мы с Матвеем.

Приземлиться фея не успела. Так и брякнулась на пол с высоты человеческого роста. А завопила уже надтреснутым старческим голосом — и поднялась, потирая поясницу и кряхтя, уже Елизаветой Игоревной.

— Догадались, неслухи паршивые?! Я уж сама давно догадалась, даром что не помнила! И что, вот надо было бабушку с высоты ронять?! Костями старыми об пол?! Смерти моей хотели?! Чтоб бабушка тут и кончилась?!

Бывшая фея еще не успела договорить, когда хлопнула одна из дверей, и из нее вывалились самые младшие Самохваловы — Степан и Аглая. И… тут я, честно говоря, слегка изумилась. Мне казалось, эти дети не по годам серьезные и взрослые, оба. Но вот сейчас — они вдруг оказались самыми обыкновенными детьми. Которые с дружным визгом бросились к вновь обретенным родителям и практически повисли — сначала на матери, потом на отце, а потом едва не сшибли с ног бабушку.

Ирина радостно обнимала всех, кто подвернулся под руку, Павел от волнительности момента хватал ртом воздух, а бабулька, стиснув поочередно в объятиях обоих младших внуков, вдруг обернулась ко мне.

— Давай, вертай меня взад теперь, — хмуро объявила бабка. — Поздоровкались и хватит.

— Что?! — я растерялась. — Но… но вы же снова станете…

— Феей, — она энергично кивнула. — Молодой и здоровой. С крыльями. С женихом…

— Но… — я не находила слов и обернулась за поддержкой к Матвею, а затем и остальным Самохваловым. Те выглядели не менее огорошенными.

— Чего — “но” тебе еще?! Ты про артрит много знаешь? А про радикулит? Часто у тебя каждая косточка в теле болела? Знаешь, что такое — спину не разогнуть? А когда мысли путаются?! А когда точно знаешь, что дальше только хуже будет?!

Я молчала, не находясь, что сказать.

— Но, мама… — Ирина казалась потерянной. — Как же мы…

— Да вот так, — сварливо припечатала бабка. — Как раньше, только без вечно бухтящей старухи. Что я, сама не вижу? А я б посмотрела, какой у тебя характер будет, когда…