Отблески лунного света - Аманда Скотт

Зная о том, что многие люди ищут такую же комнату, она не хотела бы, чтобы кто-нибудь вошел в нее и нашел ее здесь, а мечтала оставаться в полной уверенности в своей безопасности.

Присев на уютную скамью, она напомнила себе, что он отклонит даже малейшее предположение о том, что Кит могла бы быть леди Кэтрин. Ей было абсолютно непонятно, почему эта интригующая возможность ударила ее с такой силой, что заставила ее захотеть больше, чем когда-либо, поговорить с Саймоном. Однако ей нравилось говорить с ним. Его ум был холодно логичен, тогда как она имела тенденцию думать более эмоционально, если что-то затрагивало ее чувства, как в тот раз с Кит. У него действительно была раздражающая манера обсуждать почти каждое слово, которое она произносила, однако, нравилось ей или нет то, когда он не соглашался с ней, в любом случае это обостряло ее мысли и разъясняло догадку.

Размышляя, Сибилла припомнила, что сначала Кит делала маленькие замечания о прекрасном качестве ее одежд, которые видела в замке Саймона. Казалось, будто девочка всегда носила такие вещи, а кроме того, она выказывала удивительное изящество и благовоспитанность, будто родилась в благородной среде. Ведь если она действительно леди Кэтрин, то ее жизнь была в опасности, оттого что она старалась избежать ужасного мезальянса.

Однако очевидный страх Кит и тот факт, что эти двое детей были жертвами так называемых разбойников, указывали на худшую опасность. Именно это Сибилла решила во что бы то ни стало обсудить с Саймоном. Но захочет ли он поговорить с ней? Задолго до того, как она разочаровалась в нем на крепостных валах, он ясно давал понять, что отказался от своей клятвы не прощать ее.

Становилось очевидным, что он уже простил ее. А она разрушила удобный момент, который они получили в разговоре друг с другом, обвинив его в том, что он все еще находится под влиянием Файфа.

Тем не менее у нее вновь появилась надежда установить взаимопонимание с Саймоном.

Но она задавалась вопросом, как подать ему идею о том, что Кит была леди Кэтрин, не оскорбляя его этим. Такое обращение к нему за советом было не похоже на нее, поскольку обычно она привыкла выяснять все сама или у Дугласа и Изабеллы, и они советовались с ней, в то время как Саймон тут же брал на себя управление проблемой, даже не имея поддержки.

Замок на двери загрохотал.

Вздрогнув, Сибилла замерла и пристально уставилась на дверь.

Тишина.

Ее сердце бешено заколотилось при воспоминании о том, что эта небольшая палата вовсе не предназначена для сидения здесь одинокой молодой женщины.

– Леди, если вы находитесь там, то немедленно откройте дверь.

Выдохнув с небывалым облегчением при звуке его голоса, даже с большим, чем она ожидала, она встала и подошла к двери, чтобы ее открыть. А потом немедленно отстранилась, глядя, как его строгий пристальный взгляд заскользил по комнате.

– Миледи, вы действительно здесь одна?

Гордо вскинув голову, даже несмотря на то что она ожидала этого вопроса, Сибилла сказала более резко, чем хотела:

– А вы думали, что прервете чье-то свидание, милорд?

Его взгляд переместился обратно к ней. Когда она увидела Саймона, то почувствовала сильный прилив уязвимости, который заставлял ее поднимать на него голос. Он будто знал все ее самые тайные мысли, которые хранились в глубине души, и мог очень легко разбить ее защиту.

Он закрыл дверь и сделал шаг к ней.

Она отстранилась и сказала:

– Я рада, что вы пришли. Я хочу поговорить с вами.

– Я пришел потому, что увидел, как вы ушли из зала, и я думал... то есть у вас было такое лицо, как будто вы... – И, запутавшись, он резко добавил: – Что заставило вас уйти, Сибилла?

– Я отвечу вам, но мы можем для начала сесть?

– Лучше просто скажите мне. Мы не должны задерживаться здесь.

Она облизнула неожиданно пересохшие губы, внезапно понимая, как бессмысленно и бесполезно говорить ему то, что она подслушала, потому что все это было весьма сомнительно. Поэтому, поддавшись эмоциям, она произнесла:

– Когда мы сегодня не имели возможности видеть вас целый день, мне подумалось, что Файф, должно быть, послал вас в Хантли с Эдвардом Колвиллом.

– Он даже и Кол вилла-то не посылал, – сказал Саймон.

– Но разве они не собираются искать леди Кэтрин где-то около Хантли?

– О, Сибилла, такой интерес к вопросу, который вас не касается, явно не мог послужить причиной тому, что вы так внезапно обеспокоились и поспешно вышли из зала.

– Но он послужил! – воскликнула она, но тут же, более спокойно, добавила: – То есть леди Кэтрин послужила. Вы знаете, какого она возраста, сэр?

– Я слышал, что она слишком молода для Колвилла. Но это же не из ряда вон выходящее событие...

-- Ей только семь лет, – сообщила Сибилла, наблюдая за выражением его лица. Она заметила, как сжалась его челюсть, но больше ничего не смогло отразить его чувства.

– Да, она еще маленькая, – сказал он. – Но такое ведь случалось и прежде.

– Вызнаете, как большинство людей называют леди Кэтрин Леннокс?

Он нахмурился, явно сдерживая себя.

– Я не думал, что это имеет отношение к нам с вами. Большинство людей, я думаю, называют ее Китти.

– Или Кит, – поправила Сибилла, еще более внимательно наблюдая за ним.

К ее удивлению, вместо замешательства или резкого отрицательного восклицания он оставался тихим, с каким-то затравленным выражением в глазах.

– Так что же? – потребовала она. – Что вы думаете?

– Ничего, – сухо отпарировал он, – это только подтвердило мою догадку, что вы думали о какой-то глупости. Забудьте об этом, миледи, и давайте вернемся в зал.

Сибилла поймала руку Саймона, когда он уже повернулся к двери, и произнесла:

– Мы еще не можем уйти. Пожалуйста, вы должны вначале выслушать меня.

Он остановился и обернулся назад, но при этом глаза его сузились.

– Послушайте, Сибилла, вы сейчас неясно мыслите. Я держал бы пари, что Кит и Китти – лишь общие прозвища для Кэтрин.

– Тогда почему вы так смотрели, почему ничего не сказали мне в ответ? И не говорите, что это было потому, что сама эта идея кажется вам абсурдной. Я видела, ваша мысль ушла глубже.

Он встретил ее пристальный взгляд.

– В прошлый раз, когда я ответил честно на ваш вопрос, вы изъявили желание перепутать его смысл, – произнес он холодным тоном, который ей так не нравился, – поэтому я боюсь, что если я выскажу ту мысль, которая возникла у меня в голове, вы не упустите возможности сделать это снова.

Облизнув вновь высохшие губы, она сказала: