Багет в багровых тонах - Сара Фокс

– Надеюсь, – сказала я.

Через пару минут Гвен ушла, и я насладилась моментом: какое это удовлетворение – узнать, что Кирка и Джейка накажут! Если точно так же мы накажем убийцу Иды и найдем тех, кто организовал подпольную нарколабораторию, все в Уайлдвуд-Ков будет хорошо.

Оказавшись дома, я улеглась на диван и потянулась. Подошел Оладушек и уставился на меня.

– Хочешь сказать, я заняла слишком много места? – спросила я. – Извини, но мне нужно вздремнуть.

Очевидно, решив, что делить со мной диван он не собирается, Оладушек отошел, и глаза мои закрылись. Хотя я устала после напряженного дня на работе и вообще последнее время не высыпалась, на диване было не слишком удобно, так что в итоге я не заснула, а только ворочалась. В конце концов я решила, что лучше мне будет на моей кровати наверху, но не успела подняться с дивана, как кто-то постучал в дверь.

И хотя мне очень хотелось оказаться в кровати, я все же прошла по коридору и открыла.

– Миссис Хайнц, – осторожно сказала я, увидев на крыльце Шерил.

Я почувствовала себя еще более неловко, когда заметила, что позади, прислонившись к машине своей мамы, стоит Мелинда. Руки она скрестила на груди, глаза у нее сузились и глядели в моем направлении.

– Привет, Марли, – улыбнулась Шерил, но выражение лица ее осталось холодным. – Я собиралась кое-что оставить, думала, тебя нет дома.

Она помахала сложенным листом бумаги.

Бросив еще один взгляд в сторону Мелинды, я взяла листок.

– Я решила, что скажу тебе, насколько возмутительно ты себя вела последнее время, – сказала Шерил, когда я развернула записку.

– Возмутительно? – Я пробежала глазами по строчкам.

Особенно я не вчитывалась, но Шерил писала что-то о моем излишнем любопытстве и неуважении к окружающим.

– Ты влезла в нашу жизнь! – пояснила она.

– Убили человека, – напомнила я. – Я пыталась разобраться, кто виноват.

– Очевидно, что не мы!

Я снова взглянула на записку, и тут до меня наконец дошло:

– Но шантажом занимались именно вы!

Мелинда отступила от машины и взлетела по ступенькам на крыльцо:

– Вы на что намекаете?

Лицо ее матери побледнело, но Мелинда была слишком занята мной, чтобы заметить.

– Мы никого не шантажировали. Это Ида шантажировала моего отца.

– Думаю, никто твоего отца не шантажировал. И уж точно это была не Ида.

– А кто же еще? – возразила Шерил, но голос ее дрогнул.

– Я же нашла записку на папином столе, – сказала Мелинда. – Как она там могла оказаться, если его не шантажировали?

Я приподняла записку Шерил:

– Твоя мама пыталась изменить почерк, когда писала эти записки своим жертвам, но получилось у нее не очень. Буква «к» ее выдала.

Мелинда открыла рот, чтобы ответить, в ее глазах вспыхнул гнев, но тут она взглянула на мать, увидела ее бледное лицо, и ярость сменилась неуверенностью.

– Мам, это ведь неправда?

Шерил не ответила, но для Мелинды этого было достаточно.

– Но зачем?

Бледные щеки Шерил внезапно покраснели, и в ее глазах вспыхнул гнев.

– Я хотела, чтобы они у меня поплясали. Они все это заслужили. Все. Они все должны были узнать, каково это, когда ты боишься, что твоя самая страшная тайна раскроется.

– Почему они это заслужили? – спросила я.

– Потому что все они знали про меня! Шептались у меня за спиной, хихикали, смотрели. Думали, я ничего не замечаю, но я все замечала! С тех самых пор как я переехала в этот никчемный городишко.

– Ты про свои танцы? – спросила Мелинда. – Всем все равно, мам.

– Неправда. Все меня осуждали. Постоянно.

– Танцы? – спросила я. – А что такого в танцах?

Мелинда удивилась моему вопросу, будто забыла, что я все еще стояла вместе с ними.

– Мама танцевала стриптиз, пока не вышла замуж за папу, – объяснила она. – Это было в Майами.

– И что такого?

– Вы из большого города, – сказала Шерил. – Здесь нравы совсем другие.

– Так ты шантажировала их за деньги? – спросила Мелинда, видимо, все еще не веря словам матери.

– Нет, деньги я никогда не брала. Просто хотела их припугнуть.

– А папа?

– Его я, конечно, не шантажировала. Я написала несколько записок, но не вписала имена – ждала подходящего момента, чтобы отправить. Я собиралась отправить одну из них Иде, но по понятным причинам ничего не вышло.

– Но насчет чего ты собиралась шантажировать Иду? – спросила Мелинда, опережая мой вопрос.

– Это не важно. Записки я писала в очень общем ключе. Почти у каждого есть секрет, который он хочет сохранить в тайне. Можно даже не знать, что это конкретно, но человек будет бояться разоблачения.

– Так вот что вы делали? – спросила я. – Писали записки наудачу, думая, что у каждого есть какой-то секрет?

– Не всегда. Я подозревала, что у Дины Полсон роман с доктором Орманом, и я слышала, что Кирк Джарвис скупает краденое. А еще я видела в Порт-Анджелесе эту девчонку Коллинз. Она целовалась с мужчиной, с которым работал мой муж. А мужчина этот помолвлен. Вряд ли она бы захотела, чтобы весь город знал, какая она легкомысленная. Да и придумать что-нибудь для Иды тоже проблем не было.

– Да уж, Ида ведь была тем еще кадром, – вставила Мелинда, наконец осознав, чем занималась ее мать.

– Это мягко сказано, – сказала Шерил. – В прошлом году она выиграла главный приз на цветочном шоу с розами. А ведь украла их у соседей. Она утащила самые красивые у меня, и Джоан, которая живет неподалеку, тоже сказала, что в ночь до конкурса у нее срезали несколько цветов. Это ни в какие ворота не лезет! Но что мы могли сделать? Ничего. У нас не было никаких доказательств, поэтому, если бы мы пожаловались, все бы решили, что это только потому, что мы проиграли.

– Так ее убили вы! – сказала я.

– Да не убивала я ее! – закричала Шерил.

Я перевела взгляд на ее дочь.

– Я тоже ее не убивала. Вы, наверное, обвиняете нас, потому что сами ее убили.

– Это просто нелепо, – сказала я.

– Так же нелепо, как обвинять нас, – ответила Мелинда.

Она сбежала вниз по ступенькам.

– Пошли, мам. Хватит тратить на нее время.

Шерил наклонилась ко мне поближе, ноздри ее расширились, и мое сердце забилось быстрее.

– Никому ни слова об этом. Ты и так много наделала. Возвращайся в свой город. Там тебе самое место.