Ответный темперамент - Анна Берсенева

– Что именно ты предлагаешь мне помнить? Волик постоянно что-нибудь рассказывает, – пожал плечами Андрей.

– Нет, вот именно про это – про однозначность оценок. Он, помнишь, говорил, как ему приходится объяснять актерам, что не надо ради многозначности образа искать у подлеца положительные черты. Что нам до того, что у убийцы было трудное детство или что он тонко чувствует музыку? Убийство есть убийство, и никаких нюансов в его оценке быть не должно.

Ольга вспомнила еще, как Волик говорил, что прямо на спину каждому подлецу на сцене надо бы прикреплять табличку с надписью «подлец». Но сказать об этом Андрею она не успела.

– Античный театр какой-то, – поморщился тот. – Между прочим, после всех этих однозначных Еврипидовых злодеев и богов из машины были еще Шекспир и Чехов.

Ольга хотела напомнить, что как раз у Шекспира, а особенно у Чехова не было сомнений в том, как относиться к подлости, это-то они и предлагали понять зрителям. Но напомнить об этом она не успела – Андрей встал из-за стола.

– Пойду спать, – сказал он. – Поздновато для отвлеченных бесед, ты не находишь?

Ольга этого не находила, а главное, подобные разговоры никогда не казались ей отвлеченными. Все это было насущно, они с Андреем этим жили, и… И что же это вдруг с ним случилось?

Андрей ушел. Она посидела еще немного над холодным чаем, потом тоже встала, пошла в ванную.

Когда она открыла дверь спальни, он уже спал; слышалось его ровное дыхание. Она легла рядом, осторожно дотронулась до его лба – почему-то подумала, что у него, может быть, температура. Но лоб был холодный. От ее прикосновения Андрей вздохнул и повернулся на другой бок.

«Все-таки возраст, возраст, – вздохнув ему в ответ, подумала Ольга. – Нервный у нас возраст, в каком-то смысле тоже переходный. И куда? Страшно ведь туда переходить!»

Она почувствовала жалость к Андрею. Все-таки мужчины гораздо уязвимее женщин, точнее, гораздо меньше, чем женщины, готовы к мелким и неприятным житейским переменам; это она всегда знала. А что такое старость, маячащая впереди, пусть еще и не очень близко впереди, как не мелочная и пошлая перемена?

«Зато в мужчинах есть порыв! – подумала Ольга. – Порыв, талант, масштаб».

От этой мысли она повеселела. И погрузилась в сон с легким, летящим чувством.

– Да, Алексей Аркадьевич, прямо сейчас и найду. – Ольга шмыгнула носом и переложила трубку от заложенного правого уха к левому. – У мужа что-то про язык кави точно есть, он мне как раз недавно говорил. Так что я вам минут через пятнадцать перезвоню. Нисколько не трудно, что вы! Температуры же у меня нет.

Ольга положила трубку и зябко закуталась в махровый халат. В квартире было тепло, даже жарко, так как по неизвестной причине, несмотря на майское тепло, еще не отключили отопление. Но даже при таком чрезмерном тепле она умудрилась простудиться. Вообще, после воспаления легких, вернее, после потрясения, которое ему предшествовало, она простуживалась мгновенно, от малейшего ветерка и даже вовсе без ветерка.

И вот теперь уже неделю сидела дома, а поскольку испытывала неловкость из-за такой своей мимозности, то бодрилась по телефону и уверяла заведующего кафедрой, что полноценно работает даже во время болезни.

Вранье это было, конечно. Ее знобило, в ухе стреляло, нос распух, вдобавок запершило в горле, и она боялась, как бы снова не началась тягомотина с кашлем, переходящим в бронхит.

Но найти сведения о языке яванских жрецов – кави – было все-таки нужно. Правда, непонятно было, для чего они так срочно понадобились завкафедрой. Ну да он человек увлекающийся, притом мгновенно увлекающийся. Может, решил сравнить этот язык с английским, с него станется.

То, что этот мертвый язык интересовал Андрея, было как раз понятно: он защитил докторскую по этнопсихологии, и его привлекали самые экзотические изыски в этой сфере. Буквально позавчера он мельком упомянул о кави, и Ольга, по своей привычке интересоваться всем, что интересовало его, запомнила это.

Она позвонила мужу, чтобы узнать, где ей поискать сведения о яванском языке, но его телефон был выключен. Ну конечно, у него же лекция сейчас.

Взглянув на часы, Ольга поняла, что лекция закончится не скоро. Зря она пообещала завкафедрой, что перезвонит через пятнадцать минут.

Впрочем, где искать нужную информацию, она все-таки вспомнила: Андрей ведь говорил, что материал о кави прислал ему профессор Штраух из Вены, значит, можно посмотреть в его почте.

Ольга зашла в кабинет, включила Андреев компьютер, нашла его почтовый ящик. Но вот письмо от Штрауха никак не находилось, выпрыгивали только бесчисленные письма от одного и того же адресата.

«Спам какой-то! – с досадой подумала Ольга. – Что же он его не удаляет?»

И вдруг она прочитала тему последнего из этих писем. Оно было получено сегодня утром и называлось «Ответ на: моей маленькой Белоснежке».

«Что за ерунда? – удивилась Ольга. – Когда это он мне писал?»

Ни муж ей в обозримом прошлом не писал, ни тем более она ему сегодня утром не отвечала, это она знала точно. Но «маленькая Белоснежка», ответившая Андрею на его письмо, светилась на экране, а поскольку это было ее, Ольгиным, домашним прозвищем, то… Что – то? Совершенно непонятно!

Поколебавшись, она открыла письмо.

«Сегодня меня всю ночь душили слезы, – прочитала Ольга. – Бежали по щекам и капали на горячую подушку. Я думала как жалко что мой любимый котеночек не может спать сейчас со мной, обнимать меня своими сильными руками, прижимать к своему любящему сердцу. Почему почему мы не можем быть вместе? ведь мы так любим друг друга. Я сижу на работе, босс орет на когото по телефону и меня к счастью не дергает. И я все время думаю как хорошо бы было если бы мы с тобой опять как в тот незабываемый зимний месяц январь были одни у меня на квартире и ты не торопился домой. Почему мы опять должны расставаться каждый день? Ведь у нас любовь подаренная судьбой. Но я все равно люблю и целую котеночка своего. Не уставай очень сильно на работе, а вечером я тебя жду».

Ольга читала, не понимая ни слова. Что это такое, что за безграмотный бред? Сильные руки, прижимающие к любящему сердцу, любовь, подаренная судьбой, все это среди бессмысленных и редких знаков препинания… Ей показалось, что это какая-то неумелая пародия на монолог из мыльной оперы. Но это было письмо. Написанное Андрею. Ее мужу. В ответ на его письмо, которое он отправил своей «маленькой Белоснежке».

У нее потемнело в глазах. Что-то очень большое, разрывающе большое встало под горлом – она физически почувствовала огромный, поднимающийся вверх ком у себя в грудной клетке.

Трясущимися руками Ольга стала листать все остальные письма, пришедшие с этого адреса.

«Спасибо котеночку моему за колечко… такой великолепный вкус… как ты догадался что я хочу именно эту шубку?… почему ты не звониш, я уже дома приготовила твои любимые оладушки и жду тебя сгорая от любви…»