Солнечный камень - Алекс Рудин

приезжие! Археологи из Ленинграда. После работы гуляли по пляжу и забрели сюда. Но за табличку-то мы не заходили!

— Так может, вы хотели зайти, просто не успели — рассудил солдат, не отводя от нас ствол.

— А зачем нам это надо? — удивился я.

— А я почём знаю, — резонно ответил солдат. — Командир придёт, разберётся.

— А что ты в кустах делал? — поинтересовался я. — Пост у тебя не там.

Солдат испуганно дёрнулся.

— Тебе какое дело? — угрожающе спросил он.

Я пожал плечами.

— Никакого.

Ссориться с вооружённым раздолбаем без свидетелей в мои планы не входило.

— Что это? — вдруг спросил солдат.

Он смотрел поверх моего плеча куда-то в море.

Я осторожно повернулся.

Волны бережно толкали то самое сучковатое бревно поближе к берегу. Бревно перевернулось, и я отчётливо увидел на фоне заката человеческую пятерню со скрюченными пальцами.

Апрель 997-го года, деревня пруссов

Глухо стукнул тяжёлый деревянный засов. Дверь со скрипом открылась.

— Не трогайте меня! — закричал Бенедикт.

Он забился в угол, подтянув ноги к себе, и обхватил колени руками. Пальцы монаха побелели, словно их свело судорогой.

Вилкас что-то сказал, взглянув на Эрика. Двое пруссов подхватили Бенедикта подмышки и вытащили из темноты сарая на свет. Монах стонал от страха, по его искажённому гримасой лицу катились крупные капли пота.

Эрик подошёл к Радиму.

— Идём, — сказал он. — Тебе ничего не сделают.

Радим легко поднялся на ноги. Его лицо было абсолютно спокойным.

Монахов вывели на торговую площадь. По ней ещё стелился синий дым от костра, постепенно расползаясь между домами.

Бенедикта потащили вверх по склону, к дому вождя. Позади шагали Вилкас и Агне, а за ними — Эрик и Радим.

— Вождь Вилкас решил помочь тебе, — шепнул Радиму Эрик.

Их провели в большой зал. Вилкас уселся в кресло, которое ещё недавно занимал его отец. Для Агне принесли другое кресло, а все остальные стояли.

Молчаливые заплаканные женщины неслышно скользили между воинами, накрывая стол для поминальной тризны. С площади слышался стук — там тоже сколачивали столы.

Вилкас взглянул на Радима и заговорил. Эрик стал переводить.

— Я сожалею о гибели твоего брата. Он никому не хотел зла, хотя ваш приход чуть не стал причиной войны. Как ты хочешь его похоронить?

— Отдайте мне тело, — попросил Радим. — И разрешите похоронить его на берегу по христианскому обряду.

Вилкас едва заметно шевельнул плечом.

— Хорошо. Пойди и выбери место. Тело принесут туда и помогут тебе вырыть могилу.

Радим чуть наклонил голову в знак благодарности.

— Теперь об этом монахе, — снова заговорил Вилкас, кивком указав на трясущегося Бенедикта. — Он совершил убийство и по нашему закону должен умереть.

— Я не виноват! — закричал Бенедикт.

Он вытаращил побелевшие глаза и вдруг рухнул на колени так быстро, что воины не успели подхватить его.

— Я не виноват! Это епископ поджёг ваше святилище! Я хотел только остановить его! А он кинулся на меня! Я защищался!

Уворачиваясь от рук воинов, Бенедикт катался по полу, стремясь подползти к вождю.

— Не убивайте меня! Я не виноват!

Наконец, воинам удалось скрутить Бенедикта. Его повалили на живот, прижали коленом и снова связали руки за спиной.

Не обращая внимания на монаха, Вилкас обратился к Радиму:

— Он убил, но убил не прусса, а твоего брата. Поэтому его судьбу будешь решать ты — это справедливо. Я знаю, что ваш бог запрещает тебе убивать. Если ты решишь, что этот человек должен умереть — мы сами казним его.

Радим твёрдо посмотрел на молодого вождя.

— Отпустите его, — попросил он. — Я заберу его с собой.

Брови Вилкаса удивлённо поднялись. Эрик не выдержал и хмыкнул.

— Прощая убийцу, ты позволяешь ему убить снова, — заметил Вилкас. — Ты точно решил?

— Отпустите его, — повторил Радим. — И позвольте мне похоронить брата.

— Хорошо, — кивнул Вилкас. — Завтра утром вам дадут лодку, и вы уплывёте обратно в свои края. А пока убийца посидит в сарае.

Воины снова подхватили ничего не понимающего Бенедикта и потащили его к выходу.

— Спасибо, брат! — кричал монах, повиснув на их руках. — Спасибо!

— Иди, — кивнул Вилкас Радиму. — Можешь выбрать любое место на берегу. Только не слишком близко к воде — на море бывают сильные шторма. Смотри, чтобы могилу не смыло водой. Есть хочешь?

— Нет, — отказался Радим. — Потом.

Помолчал и добавил:

— Спасибо!

Затем повернулся и вышел из зала.

— Отправь за ним воинов с телом его брата, — сказал Вилкас Эрику.

— Хорошо, — ответил Эрик и хотел уйти вслед за Радимом.

Но Вилкас остановил его:

— Подожди. Эрик, ты советовал моему отцу принять чужого бога.

Вилкас не спрашивал, а утверждал. Но Эрик всё же ответил:

— Да. Я думал, что так будет лучше для нас всех.

— Боги решили по-другому, — задумчиво сказал Вилкас. — И теперь всё будет так, как решили боги. Ты понимаешь это?

Эрик наклонил голову.

— Понимаю. И не пойду против их воли.

— Хорошо, — кивнул Вилкас. — Иди.

Эрик вышел, дивясь про себя, что вчерашний мальчишка так быстро приобрёл силу настоящего вождя. Или умение властвовать, и вправду, передаётся по крови?

Носилки с телом Адальберта стояли во дворе дома вождя. Радим склонив голову, стоял возле них на коленях и молился. Когда четверо воинов по команде Эрика подняли носилки, монах тоже поднялся и пошёл впереди.

Эрик видел, как они пересекли торговую площадь и направились к воротам, ведущим из деревни к берегу моря.

На берегу Радим быстро отыскал хорошее место. Скрученная ветром сосна цеплялась узловатыми корнями за песчаную почву. Судя по толщине ствола, дереву было немало лет. Если с сосной за всё это время ничего не случилось, то и могила в её корнях уцелеет, решил Радим.

Он помолился, закатал рукава рясы и взялся за деревянный заступ, оббитый железом.

Рыхлая земля копалась легко и быстро. Когда монах устал, один из воинов молча забрал у него заступ и продолжил дело. Наконец, песок на дне ямы стал сырым. Дальше начиналась вода.

Воины опустили тело Адальберта в могилу. Бенедикт в последний раз взглянул на лицо брата. Оно было спокойно, словно Адальберт уже предстал перед Господом.

Песок с тихим шуршанием