Продажная шкура - Джим Батчер

Взгляд Лары переместился на мгновение куда-то вдаль, на безукоризненно гладком лбу обозначилась складка.

— И это все, Дрезден? Слабый намек в чужом сознании на то, что кто-то из моих сородичей манипулировал этой девицей-адвокатом, и исчезновение моего братца? И из-за этого вы сюда пришли?

— Пока да, — признал я. Но, выложив дозу правды, не удержался от маленькой порции лжи: — Однако когда мы получим результаты запроса о денежных переводах, у нас не останется сомнений в вашей роли во всех этих делах. И тогда поздно будет идти на попятный.

Лара прищурилась.

— Вам ничего не найти, — твердым, ледяным тоном заявила она. — Потому что ничего такого нет.

Ага. Значит, я задел-таки ее за живое. Я надавил чуть сильнее:

— Ну же, Лара. Вам известно, и мне известно, как ваши ребята ведут дела. Обложившись алиби, не снимая перчаток. Вы же не думаете, что я поверю, будто вы не в курсе происходящего.

Зрачки у Лары как-то разом сменили цвет с темно-серого на светлый, серебристый, и она встала из-за стола.

— Честно говоря, Дрезден, мне безразлично, верите вы или нет. Я не имею ни малейшего представления о том, какие улики представляются вам убедительными, но во внутренних разборках Белого Совета я не замешана никак. — Она высокомерно задрала подбородок. — Что бы вы там ни считали, мир не сводится к вашему Совету. Он гораздо больше, и ваша роль в нем далека от решающей. Вы жалкое сборище зацикленных на себе пережитков истории, а ваше самомнение на порядок уступает вашей реальной значимости.

Что ж. С этим я спорить не стал бы, хотя Анастасия при этих словах недобро сощурилась.

Лара облокотилась на стол и, глядя на меня в упор, заговорила медленно, чеканя каждое слово:

— Вы полагаете, вы можете просто так ворваться в мой дом и угрожать мне, помыкать мной в свое удовольствие? Мир меняется, господа Стражи. А Совет отказывается меняться вместе с ним. Рано или поздно он обрушится под собственной тяжестью — это всего лишь вопрос времени. Эта слепая самоуверенность только…

Она осеклась и, чуть склонив голову набок, повернулась к окну.

Я удивленно заморгал и покосился на Анастасию.

Спустя секунду вырубилось электричество.

Почти мгновенно включились, несмотря на светлое время суток, красные аварийные указатели. А еще через несколько секунд помещение наполнил тревожный звон, исходящий из динамиков на стене.

Я перевел взгляд с динамиков на Лару — та пристально смотрела на меня.

— Что происходит? — спросил я у нее.

Глаза ее чуть расширились.

— Вы не знаете?

— Мне-то откуда, черт подери, знать? — раздраженно буркнул я. — Это ваша дурацкая охранная сигнализация, не моя.

— Значит, это не ваших рук дело… — Она стиснула зубы. — Что за гребаная чертовщина!

Она рывком повернула голову к окну, и на этот раз я тоже услышал: высокий, отчаянный мужской вопль.

А потом я почувствовал это: тошнотворное ощущение какой-то неправильности, наводящее ужас присутствие чего-то древнего и злобного.

Шкура-Перевертыш.

— На нас напали, — бросила Лара. — Идите за мной.

В дверь постучали, и в кабинет вошла Жюстина с чуть округлившимися глазами.

— Мисс Рейт?

— Статус угрозы? — неожиданно спокойным голосом спросила Лара.

— Неизвестен, — ответила Жюстина. Она дышала учащенно. — Сработал сигнал тревоги, я вызвала мистера Джонса, но рация не работает.

— От вашей электроники сейчас никакого толка, — сообщил я. — Черная магия гробит ее в хлам. Это Шкура-Перевертыш.

Лара повернулась и пристально посмотрела на меня:

— Вы уверены?

Анастасия кивнула и потянула из ножен меч.

— Я это тоже ощущаю.

— На что он способен? — поинтересовалась Лара.

— На все, на что способен я, только круче, — ответил я. — И он меняет облик. Очень быстр, очень силен.

— Его можно убить?

— Угу, — кивнул я. — Но возможно, разумнее было бы бежать.

Лара сощурилась.

— Эта тварь вторглась ко мне в дом, калечит моих людей. Черта с два. — Она повернулась и с размаху ударила кулаком по деревянной панели на стене. Та разлетелась в щепки, открыв взгляду нишу, в которой висели пояс с двумя мечами и автоматический пистолет — вроде «Узи», только поменьше. Она стряхнула с ног дорогие туфли на шпильках, сбросила шелковый пиджак и принялась застегивать на себе амуницию. — Жюстина, кто из семьи сейчас здесь?

— Считая вас четверо, — без запинки отозвалась Жюстина. — Ваши сестры, Элиза и Наталья, а еще кузина Мэдлин.

Она кивнула.

— Господа Стражи, — произнесла она. — Если вы не против, давайте перенесем нашу беседу на более поздний срок. Я почла бы это за личное одолжение.

— К черту, — буркнул я. — Эта тварь убила одного из моих друзей.

Лара посмотрела на нас:

— Предлагаю временный альянс против этого налетчика.

— Принимается, — резко бросила Анастасия.

— Не вижу особого выбора, — добавил я.

Где-то в доме ударили выстрелы — несколько автоматных очередей сразу.

За ними последовали новые вопли.

— Жюстина, — я протянул руку, — станьте мне за спину.

Девушка торопливо повиновалась; лицо ее казалось напряженным, но в целом она хорошо владела собой.

Анастасия заняла позицию справа от меня, а Лара встала слева. От нее пахло изысканными духами, да и вообще от нее исходило столько похоти, что хотелось впиться в нее зубами, как в сочный фрукт.

— Он стремителен и живуч, — сказал я. — И умен. Но не неуязвим. Надо бить его с нескольких сторон одновременно — может, так заставим его бежать.

Громыхнул дробовик — на порядок ближе, чем автоматы несколько секунд назад. Эхом выстрелу послышались удары, будто чем-то тяжелым с размаху шмякнули несколько раз о стены и пол.

Психический, если можно так выразиться, запах Шкуры-Перевертыша резко сгустился, и я повернулся к двери.

— Вот он!

Когда я произносил «он», Перевертыш уже врывался из коридора в приемную, причем перемещался он заметно быстрее щепок, летевших от разнесенной им двери. Он не забыл прикрыться завесой и виделся нам всего лишь мерцающим в воздухе маревом.

Я прикрылся силовым щитом, выставив его перед нами так, чтобы невидимая энергия перегородила дверь в Ларин кабинет. Перевертыш врезался в него со всей дури, на полной скорости. Щит выстоял — едва-едва, но выстоял, — но столько энергии выделилось при столкновении, что из-под браслета потянулась струйка дыма, а уж как он жег мне запястье… Ну, и сам я, разумеется, отъехал назад вместе с ковром почти на фут.