Мачо чужой мечты - Дарья Донцова

– Я приехал в Москву хрен знаетоткуда, – завел Владимир и схватил бутылку.

Я изобразил на своем лице горячий интерес иуставился на журналюгу. Очень скоро Коэн напьется по самые брови и заснет, а яспокойно поеду к Гиллер. Главное, постоянно подливать ему в чашку коньяк, убьютем самым двух зайцев. У Владимира сложится ощущение, что я его друг, способныйвыслушать нытье, и репортер из благодарности не настрочит статейку, а к Гиллерможно поехать вечером, старуха все равно сидит дома.

Биография Коэна не показалась мне оригинальной.Амбициозный молодой человек, звезда журналистики местного масштаба, золотоеперо районной газетки, возомнил себя маститым репортером, решил, что плавание втесных водах заштатного городка недостойно его, и подался покорять Москву. Вбагаже, кроме пары рубашек, выходных брюк и шикарных ботинок, имелись подборканаиболее интересных собственных статей и диплом об окончании институтакультуры, местной кузницы кадров для клубов, газет, журналов и областноготеатра.

Владимир прибыл в столицу полный надежд. Онпоехал в первый день на Ленинские горы, увидел под собой невероятно огромнуюМоскву и, словно Растиньяк[9], воскликнул:

– Я непременно покорю тебя!

Через неделю Владимир слегка приуныл. Столицабезжалостна к иногородним, в особенности если у них нет денег, связей, жилья иродственников. Одежда журналиста, модная в провинции, вызывала улыбки устоличных штучек. Диплом института культуры не производил никакого впечатленияна редакторов, а папку со статьями они даже не хотели открывать.

– Это уже написано, – холоднозаявила Владимиру одетая в рваные джинсы девица, сидевшая в помещении одногогламурного журнала в кабинете с табличкой «Главный редактор», – приноситеэксклюзив, тогда и побеседуем.

В конце концов Владимир с огромным трудомустроился на радио помощником редактора. Гордо звучащая должность на самом делебыла самой низшей на иерархической лестнице, Владимир оказался мальчиком напобегушках: принеси – подай – уходи вон. Как назло, программа, на которую согромным трудом удалось устроиться, посвящалась литературе, вела ее эффектнаяблондинка Лена Кадушева. Ведущая бесила Владимира до трясучки. Во-первых, онабыла хороша собой, во-вторых, великолепно одевалась, в-третьих, господь необидел ее умом, а еще Лена отлично умела разговорить собеседника, имелаавторитет у коллег, не боялась спорить с начальством – в общем, являлась тем,кем мечтал быть Владимир.

«Будь я хорошенькой мордашкой, – иногда стоской думал он, – тоже уже стал бы суперзвездой».

Повторяя про себя эту фразу, Владимир хорошопонимал: не в красоте дело, похоже, Кадушева талантливее его. Но с завистью кбабе он худо-бедно справлялся. Самым тяжелым был прием гостей, тех самых звезд,с которыми Лена беседовала у микрофона. Чаще всего в эфире участвовалиписатели, долго и нудно рассуждавшие о судьбах литературы, иногда, правда,попадались люди, которых Владимир слушал с восторгом, но, как правило, помощникрежиссера тихо засыпал. Иногда к Лене приходили журналисты, и тут Володяобливался желчью: ну чем он хуже надутого козла из журнала «Витязь»?[10] Только тем, чтопоявился на свет в провинции. Доведись ему родиться в Москве, восседал бысейчас у микрофона и нес благоглупости об особой роли журналистики в жизниобщества.

Как-то раз Лена сказала:

– Володечка, сделай одолжение, заварихороший чай, не из пакетика.

– До сих пор никто не жаловался, –пожал плечами помощник режиссера.

– К нам придет Юлия Чупинина, –пояснила Кадушева, – заведующая отделом культуры журнала «Резонанс»[11].

– И чего? – пожал плечами Владимир.

– «Резонанс» имеет большой тираж, –пояснила Лена, – его читают в разных местах, Юля талантлива, она редкийпример серьезного журналиста, пишет отличные статьи, имеет собственное мнение ини под кого не прогибается. У Чупининой безупречная репутация, и потом, я еепросто люблю, всех вышеперечисленных причин хватит, чтобы заварить качественныйнапиток?

Ощущая себя описавшимся котенком, которогобезжалостная рука хозяина ткнула носом в лужу на полу, Владимир отправилсявыполнять указание. Не успел он открыть коробку с печеньем, как дверь кабинетараспахнулась, и веселый голос колокольчиком прозвенел:

– Привет!

Володя оглядел стоящую на пороге девушку вмини-юбке и буркнул:

– Здорово.

– А где Лена?

– Кадушева занята, – не пошел наконтакт Владимир.

– Можно я подожду?

– У нее через пятнадцать минут эфир.

– Я знаю.

– Лучше завтра зайдите, – решительноотбрил ее Володя, который не переваривал наглых московских девиц, абсолютноуверенных, что им позволено все.

Девушка почему-то рассмеялась, и тут в комнатувлетела Лена.

– Юлечка! – воскликнула она. –Ты пример для многих! Никогда не опаздываешь. Давай перед программой чайкупопьем. Володя, у нас есть заварка?

Помощник режиссера выкатил глаза и отнеожиданности ляпнул:

– Так она Чупинина? Я совсем иной еепредставлял!

Щеки Лены покрыл легкий румянец, а Юля сновазвонко рассмеялась, потом подошла к оторопевшему парню и воркующим голосомспросила:

– А какой вам виделась заведующая отделомкультуры «Резонанса»? Толстой теткой позднеклимактерического возраста вбифокальных очках и «халой» на макушке?

– Ага, – ответил ошарашенныйВладимир.

Юля расхохоталась:

– Лен, а он прикольный! Где ты откопалатакую простоту?

– Прикольнее некуда, – мрачноответила Кадушева, – пойдем лучше в студию, похоже, чаю мы не получим.

После работы Володя пошел привычно к метро,его обогнал красивый серебристый «Мерседес», автомобиль притормозил, изводительской двери высунулась Юля.

– Садись, подвезу.

– Сам доберусь, – огрызнулся Володя.

– Дурачок, – ласково пропелаЧупинина, – я не кусаюсь.

По непонятной причине Коэн послушался и влез вавто.