Явный, сумрачный, финальный - Влада Юрьева

– Не нужно, – покачал головой Артур. – Тогда было бы два трупа.

– Я могла бы помочь!

Однако он оставался неумолим.

– Не могла. Константин был силен, я это признаю, как бы я к нему ни относился. И раз его сумели убить, значит, противник был сильнее. Сейчас мы даже не можем сказать, сколько человек на него напали! Если бы ты пошла с ним, вас было бы двое. А их, может, пятеро! То, как они замели следы, указывает, что его там застали далеко не строители.

Его спокойная, взвешенная логика сейчас спасала. Саша понимала, что это не защитит ее от чувства вины и бессонных ночей. Но все же… она запоминала эти аргументы, чтобы держаться за них, когда станет совсем плохо.

– Похоже, Костя вел какое-то свое расследование, – указала Ланфен. – К сожалению, карту памяти из его камеры не нашли, убийца позаботился об этом. Но сама смерть Кости показывает, что он шел по правильному следу. Дамир и Север не знают, что привело его в ту квартиру. А ты?

– Нет, – ответила Саша. – Даже не догадываюсь… Я думала, что история с квартирой Антипенко закончилась с арестом!

– Должна была закончиться. Но, видно, Константин нашел больше, чем сказал нам.

– Теперь эту квартиру обыскали?

– Обыск был проведен, – подтвердил Артур. – Только ничего там не нашли. И не могли найти. Труп не стали убирать, позволили обнаружить. Следовательно, до утра все, что могло вызвать интерес полиции, уже было вывезено.

– А владелец квартиры? – не сдавалась Саша. – С ним что?

– Старик восьмидесяти лет, перед законом чист. Утверждает, что приобрел квартиру для личного пользования на многолетние накопления. Врет или нет, не знаю, это еще проверяют. Но… оснований для подозрений у официального следствия нет. Думаю, они верят, что Константин был там один.

– Получается, его смерть была напрасной?..

Саше даже произнести это было сложно, а поверить – и вовсе нереально. В восьмом этапе проекта участвовали только победители. Не новички, которые действуют опрометчиво, а люди, уже научившиеся вести расследования. Умеющие выживать!

К Косте это относилось в первую очередь. Он себя слишком ценил, чтобы подставиться, всегда избегал откровенного риска. Почему он так просто попался, почему не взял ее с собой?!

– Не нужно примерять к смерти такие практические суждения, как напрасная или не напрасная, – посоветовала Ланфен. – Ты правильно сказала, в тридцать три года любая смерть кощунственна.

– Я знаю… И что для него уже ничего не изменится, тоже знаю. Но если бы нам удалось найти того, кто это сделал, если бы смерть Кости помогла в этом… Думаю, Костя был бы рад… Я даже не знаю, что сказать, как это правильно сказать…

– Я тебя понимаю, – заверила ее психолог. – Это нормальная реакция человека, который любит: поиск виноватых и справедливости.

– Мы с ним не…

– Я не имею в виду романтическую любовь, – поспешила уточнить Ланфен. – Прости, я неправильно выразилась. Я знаю, что вы с Костей не были парой. Но вы были друзьями, помогали друг другу. Это нормально, что его смерть причиняет тебе боль. Позволь себе эту боль – но не самобичевание. Ты не могла ему помочь. Ты могла только погибнуть с ним. Своим отказом он спас тебя, и благодари его за это. Пусть с именем Кости в твоей душе будет связана благодарность, а не чувство вины.

– А расследованию он помог, – добавил Артур. – И серьезно!

– Как?

– В квартире ничего подозрительного не обнаружили, однако при дальнейшем осмотре мы нашли следы подозрительного вещества на его теле, – пояснил куратор. – Точнее, под ногтями. Анализ показал, что это фрагменты безвременника осеннего…

– Это растение? – смутилась Саша. – Не наркотик?

– Ядовитое растение, – уточнил Артур. – В частности, добываемый из него колхицин может быть использован для убийства. Но на руках Константина был обнаружен необработанный безвременник. Для полиции это ничто. Однако мы понимаем, в свете уже случившегося, что это мог быть лишь составной компонент другого яда. Я это вижу так… При осмотре квартиры Антипенко Константин обнаружил нечто такое, что указало на квартиру на первом этаже. Но этот знак не был достаточно подозрительным, и Константин направился туда один. Там он нашел спрятанные компоненты ядов и, возможно, что-то еще. Вопреки его ожиданиям, квартиру охраняли, и он погиб.

– Но что это нам дает? Насколько я поняла, этот безвременник даже полицию не насторожил…

– Мы не испытываем необходимости обращаться к полиции, – сообщила Ланфен. – Не сейчас. Владимир Армейцев, другой участник проекта, сообщил, что безвременник осенний может быть важной уликой. У него есть связи среди людей, которые поставляют такое вещество, занимаются натуральными ядами. Он будет искать, кто мог заготовить, привезти и продать это растение.

Саша надеялась на нечто большее, более простую связь. А тут… да, это улика, но снова косвенная. Если у Армейцева ничего не получится, они будут в тупике – и какой ценой!

А Кости нет.

Слезы снова щипали глаза, и сдерживать их становилось все сложнее. Ланфен поняла ее состояние, она обернулась к Артуру:

– Оставь нас, пожалуйста.

Он не стал возражать или спрашивать о чем-то, как показалось Саше, он и рад был подчиниться. Как и многие мужчины, Артур не выносил вида женских слез.

Когда он ушел, Ланфен пересела на диван к Саше и обняла девушку за плечи.

– Можешь плакать, если надо, – тихо сказала она. – Выпусти это чувство из себя, чтобы больше к нему не возвращаться.

Для Саши это стало последней каплей. Она не нуждалась в позволении – но это подтолкнуло ее. Она расплакалась, прижимаясь к Ланфен. Думать сейчас ни о чем не получалось.

– Я бы хотела сходить на его похороны, – всхлипнула Саша.

– Это неудачная идея, извини.

– Почему?

– Насколько я поняла, Костя мало общался с семьей, не сообщал им про проект. Сейчас его родственники шокированы случившимся, они активно ищут виноватого… Тебе могут задавать неприятные вопросы, к которым ты в своем нынешнем состоянии не готова. Навестишь его могилу, когда все закончится. Но на похороны не ходи, это к добру не приведет.

Теперь и этого способа очистить совесть нет… Саше казалось, что мир вокруг нее сужается, готовясь раздавить ее. Она ощущала себя какой-то черной вдовой: ее муж умер, Кирилл едва не погиб во время седьмого этапа, теперь не стало Кости… Что если все это из-за нее? Какое-то проклятье, которое действует на близких ей мужчин?

Саша понимала, что это ненаучно и глупо. Но в нынешнем состоянии она не была склонна к рациональному мышлению. Ей нужно было хоть какое-то объяснение, пусть даже мистическое.

Что если Кирилл был единственным, кто понял это? У него свои представления о мире… Он ведь не зря уехал! Ей казалось, что между ними что-то есть, и это важно, пока он не исчез. Саша успокаивала себя тем, что ему нужно время, что он вернется… Но вот начался восьмой этап, а его нет. Костя, скорее всего, был прав: присутствие Саши было для Кирилла более значимым обстоятельством, чем проект.