Его нежная дрянь - Юлия Шилова

– Как все прошло?

– Нормально, – усталым голосом ответила я. – Не люблю я этумедсестру играть и уколы делать. Мне больше по душе роль сотрудницысанэпидемстанции. Сгонишь всех сотрудников в одну комнату, повесишь табличку«Санитарный час» и обрабатывай себе помещение «от грызунов».

– Операция с уколами намного выгоднее, денег большеприносит, – возразил Петр. – Торопиться не надо, бери сколько есть и сколькоможешь унести. Сотрудники начнут просыпаться и приходить в себя только к концурабочего дня. Так что сигнал об ограблении поступит в милицию не раньше вечера.Лер, а ты табличку повесила?

– Повесила. «По техническим причинам сегодня банк работатьне будет».

– Славик, выключи ты эту мигалку, на нервы действует, –раздраженно сказала я.

Славик обернулся:

– Да ты только посмотри, какие пробки. Три часа будем доместа добираться. А так я почти по встречке несусь. Если мы в общем потокебудем ехать, то только время потеряем. А я еще номера не поменял. Вдруг, покамы у банка стояли, кто-то запомнил. Там старушек полно гуляло. Мигалка – этостопроцентная гарантия, что милиция не остановит.

– «Скорые» и так никто не шерудит, тем более у тебя путевкавыписана.

– Не скажи. Береженого Бог бережет.

– Делай, как знаешь, – махнула я рукой. – Мы свою работувыполнили, теперь ты свою выполняй.

Чтобы снять напряжение, я принялась что-то тихоньконасвистывать себе под нос.

– Лер, не свисти, денег не будет, – сделал мне замечаниеПетр.

– Будут. Мы сегодня зарплату получим.

– Все равно не свисти.

– С каких пор ты такой суеверный стал? – огрызнулась я.

– С тех пор как в Чечне несколько лет отбарабанил.

– Это тебе не Чечня. Пора привыкать к мирной жизни.

– Пытаюсь. Только тяжело это.

Я посмотрела на Петра и виновато произнесла:

– Петь, извини.

– За что?

– За то, что про Чечню тебе напомнила.

– А я про нее и не забывал.

– Все равно извини.

Немного помолчав, Петр усмехнулся:

– Ну ты с этим охранником…

– Что я – с этим охранником?

– Прямо артистка! В тебе погибла великая артистка.

– Она во мне не погибала. Живет и здравствует. Сегодня тыимел честь в этом убедиться.

– Поэтому Стас за тебя и держится. Так, как ты играешь своюроль, никто не сыграет. Второй такой Лерки-Валерки нет.

Петр заглянул мне в глаза.

– Лер, а ты все-таки насчет побега подумай. Я тебе искренневсе предлагаю, от чистого сердца. В моих намерениях фальши ни грамма нет.

– Что-то не пойму, куда и от кого я должна с тобой бежать?Ты хоть думаешь, кому это предлагаешь?! А если я расскажу Стасу, ты понимаешь,что с тобой будет?!

– Я Стаса не боюсь.

– А зря!

– Лер, я войны не боюсь, а ты говоришь про какого-то Стаса.

Большие черные глаза Петра смеялись, но лицо было серьезным.Он держал мою руку и после некоторого колебания поднес ее к своим губам и жаднопоцеловал.

– Ребята, переодевайтесь, скоро приедем, – послышался голосСлавика.

Я достала из-под носилок пакет с вещами и вытряхнула егосодержимое на пол.

– Отворачиваться будешь?

– Нет.

– Ну хорошо, смотри, коли хочется.

Скинув халат, я осталась в одних тоненьких трусиках, которыеи трусиками-то было назвать нельзя. Петр жадно уставился на меня и сглотнулслюну. Обхватив груди руками, я игриво соединила их вместе и произнеслатоненьким голосом секретарши:

– Дорогой, что ты хочешь? Кофе? Чай? Джин-тоник? Виски?Расслабляющий массаж или оральную разрядку? А может, для начала поужинаем?Прежде чем заняться сексом, нужно подкрепится. Что у нас сегодня на ужин? А, язнаю, сегодня у нас запеченные с сыром мидии, седло барашка с гранатом, сырпармезан, вино и фрукты. Ну говори, что ты хочешь?

– Я хочу тебя. Я хочу, чтобы ты обвила мою шею руками…

Машина затормозила. Я растерянно оглянулась и стала быстронатягивать кофту.

– А вы что делаете? – подозрительно посмотрел на нас Слава.

– Да так, дурью маемся, – буркнула я, застегивая юбку.

– Нашли время! Сумасшедшие. Ладно, приехали. Встретимся вресторане.

Петр помог мне выйти из машины и, повесив спортивную сумку спохищенными деньгами на плечо, захлопнул дверь. Машина тронулась и, громкосигналя, понеслась на бешеной скорости.

– Люди думают, что кто-то умирает, – грустно посмотрела я ейвслед.

– Это точно. Люди думают именно так. Лерка, а ты сейчас в«скорой», что вытворяла?

– Да просто придурялась. Настроение хорошее. Работазакончилась. Все прошло удачно. Могу я попридуряться или нет?

– Решила надо мной поиздеваться?!

– Сам напросился. Уставился на меня, как дурак. Можноподумать, голых баб никогда не видел!

– Тебя я никогда голой не видел.

– Ну вот я тебе все и показала.

– Тоже мне, нашла чем удивить. Да у тебя халат такой –насквозь просвечивает: снимай не снимай, и так все видно. Как на ладони. Толькоты, дурочка, пойми, я не тело твое люблю, а душу. Таких красивых тел, как утебя, полно, а душа у тебя редкостная.

Мы шли вдоль Ленинского проспекта. Такая приятная спортивнаяпарочка. Молодой человек, одетый в спортивный костюм, кроссовки и держащийбольшую спортивную сумку на плече. И девушка… В короткой юбке, словно для игрыв гольф и точно такой же спортивной кофточке. Со стороны могло показаться,будто мы идем в фитнес-центр.

– Лер, а может, смотаемся вместе с этой сумкой, уедемподальше и никто нас никогда не найдет. – Никак не мог угомониться Петр иглядел на меня глазами, полными надежды.

– Ну что ты такое говоришь? Я не идиотка, чтобы из-закакой-то там сумки рисковать собственной жизнью!