Видения - Сергей Галихин

– Возможно, это бережет их нервную систему, не напоминает каждый день, что их место навсегда в клоаке, – предположил Женя. – Не всем в нашем жестоком мире посчастливилось найти хорошую работу. Сотни тысяч с трудом сводят концы с концами.

– О чем ты говоришь? Всё, что они зарабатывают, тратят на Видения. На иллюзию жизни в мире мечты. Вы же еще…

– Не я придумал этот мир, – перебил Женя, решив, что сейчас подходящий момент, чтобы вытянуть Джека на откровенность. – И я во многом с тобой согласен. В реальном мире простому человеку выжить очень непросто. В реальности всё стало безумно дорого. Обывателя просто вытесняют в видения. Причем почти во всех слоях. Обыватель с образованием работает и проводит время в видениях. Обыватель без образования работает и спешит прийти домой, чтобы сбежать в видения. Дети в видениях ходят в школу. Они привыкают к ним с детства, что может быть страшнее? Они просто не смогут жить в реале. Это как поколение, выросшее на войне. Оно не может не убивать. Убийство врага для него норма. В реальные же школы ходят те детишки, чьи родители могут оплатить эту реальность. А это сейчас далеко не всем по карману.

– Видишь, какой парадокс получается? – сказал Джек. – Сначала человек платил за Видения как за модное развлечение и стремился в них. Дистанционное обучение, разве это не благо? Ведь так много людей, чей доступ к информации ограничен. Прошло десять лет, и человека подвели к тому, что теперь уже придется платить за реальность. И дорого платить. Жизнь в Видениях, несомненно, дешевле, но это иллюзия. Выдумка. От Видений можно отключиться. А реальность, пардон, реальна. В ней существует твое физическое тело.

– Ты же сам используешь Видения, – сказал Женя. – Они стали частью и твоей жизни. Почему другим от них нужно категорически отказываться?

– Они не стали для меня смыслом жизни, – уточнил Джек. – Они не заменили мне реальность.

– Может, попробуешь простить их? – спросил Женя. – Все-таки они не желали зла. Они все делали из лучших побуждений.

– Я не Бог, чтобы прощать!

– Но ты Бог, чтобы карать?

– Я человек, который готов изменить мир, если он ему не нравится, а не ждать, когда кто-то сделает это за него.

– Помнишь Ольгу? – спросил Женя. – Та, что была с вами в клубе, когда мы первый раз встретились?

– Что значит «помнишь»? – удивился Джек. – Мы знакомы тысячу лет, провели с ней пару акций.

– Пару недель назад ее взяли федералы. Я не знаю, где она в реальном мире, но точно знаю, что ее держат на нейросимуляторах. Она в видениях как в клетке. И самой ей не выбраться. В Видениях я смогу ее найти. Оле еще можно помочь. Но мне тоже нужна помощь. Одному не справиться.

– Ты ей уже ничем не поможешь, – отрицательно качнул головой Джек. – Что с того, что я знаю, где ее держат в реальности? Неприметное строение за колючей проволокой, замаскированное под газораспределительную станцию. Простенькая охрана, двухметровый забор с колючей проволокой. И ее действительно держат в Видениях на нейросимуляторах.

– Ей нужна наша помощь, – настаивал Женя. – Видения беру на себя. Мне нужно несколько крепких ребят, которые вырубят охрану и выведут ее из здания. Транспорт есть.

Джек хмыкнул.

– Извини, дружище. Мои слова могут показаться тебе циничными, но ей уже никто ничем не поможет. После работы федеральных мясников мозги у нее точно потекли. И, думаю, основательно. Но она солдат, она знала, на что шла. Из-за одного рисковать десятком… Так мы никогда не выиграем войну. Федералов банально больше, чем нас.

– Но нужно что-то делать, – настаивал Женя. – Нельзя сидеть сложа руки.

– А мы и не будем сидеть. Мы отомстим за нашего товарища.

– Хорошо, ты можешь свести меня с Люфтом? – спросил Женя.

– Фигасе! – удивился Джек. – Ну, во-первых, я с ним лично не знаком. Разделяю взгляды? Да. Готов следовать его плану? Да. Но чтобы ручкаться… Во-вторых, не думаю, что человечище такого уровня так вот запросто встретился бы с кем-то по моей рекомендации. Его не только страждущие ищут. Но и кровавая гэбня. Ну и, в-третьих, я бы и сам тебя к нему не отвел. Я тебя слишком плохо знаю. Так что извини.

Они еще около часа разговаривали и порядком набрались за этим делом, но так ни до чего и не договорились. Ольгу Джек считал отработанным материалом. К Люфту никого не поведет.

«Борьба ради борьбы, – думал Женя, когда такси везло его домой. – Еще одна группа, которая считает себя частью движения Великий Люфт. Еще одна группа, члены которой самого Люфта никогда в глаза не видели. Еще одна группа, которая планирует свои действия только до того момента, как существующий строй будет разрушен. А что потом? Как они будут жить? Это не их дело. Это должен придумать кто-то другой. Мудрый и честный. Хотя… – В голове у Жени мелькнула догадка, и он ей ужаснулся. – Они даже не собираются разрушать строй, это слишком опасно. Они просто гадят существующей власти. Им просто нравится сам процесс. Они играют в революцию и заигрываются до самозабвения. Митинги, взлом программ, битые стекла. Провокации, вовлечение в свои перфомансы и флешмобы ничего не подозревающих прохожих. И пес еще знает, зачем они это делают. Может, за деньги, может, из-за болезни. Может, со скуки. Ясно одно. Менять основательно, на корню, они ничего не собираются. Они не знают, что и как должно быть. И главное, как это сделать. Но они уверены в том, чего и как быть не должно».

За окном автомобиля, на пустынной улице, несколько подростков задирали припозднившихся прохожих. Те пытались избежать конфликта, уйти, но юнцы нацелились на добычу. И не только на кошелек. Покуражиться, унизить человека. Для тех, кто понимает в этом толк, удовольствие не из последних.

Плохо. И в этот раз мимо. Он опять остался ни с чем. Точнее сказать, он все еще ни с кем.

Нежный шепот кондиционера – просто дар божий. Тихая прохлада успокаивала. Умиротворяла. Женя сидел в своем рабочем кабинете за служебным терминалом и боролся со спамом в Видениях.

В пылу борьбы он занес было дубину за спиной у фантома, рекламирующего перед входом в обувной магазин компании Nike кеды производства подольской обувной фабрики, но потом сжалился, дубину опустил и просто перекрестил навязчивую рекламу. Фантом вздрогнул, словно марево жаркого полдня, завибрировал, после чего рассыпался на молекулы, которые через пару мгновений растворились в пространстве без остатка.

«Дубина» была программой-терминатором, которая, разогревая сегменты, прожигала в информационной матрице процессора, в чипе Видений, сквозной канал, что в дальнейшем делало невозможным его использование. Спамеры практически всегда пользовались дешевыми китайскими чипами, которые не жалко было выбросить. Но сильнейший нейроудар, который в момент применения программы-териминатора получала нервная система, многих заставил задуматься: а стоит ли заниматься таким рекламным бизнесом? «Дубина» в последнее время вызвала немало споров среди правозащитников, врачей, копирайтеров, служителей Фемиды и представителей корпорации ВИДЕНИЯ. Кто-то считал, что она негуманна и даже опасна для жизни. Кто-то приравнивал ее к орудиям пытки. Другие говорили, что это виртуальный аналог электрошока, который всего лишь отпугивает бешеных собак.