Жребий воина - Дмитрий Ладыгин

Белая машина свернула налево, на улицу одноэтажных домов с массивными заборами.

— Это в основном чисто туркменский район. Большой район, — прокомментировал старик. — Хитровка называется.

Белая машина проехала безлюдный базарчик и свернула на перпендикулярную улицу.

Они повернули следом. И очень скоро им пришлось остановиться: белая машина стала метрах в тридцати после поворота. Они видели, как оба человека из машины вошли в дверь высоких железных ворот. Несмотря на позднюю ночь, низко расположенное окно этого дома, выходящее на улицу, ярко светилось.

— Нам лучше подождать, — сказал Шурик.

— Я на этой улице половину людей знаю, — сказал старик. — У меня за три дома от этого родственник живет.

И он приоткрыл дверцу, чтобы сплюнуть темную слюну.

— Если хочешь, пойдем следом за этими людьми, — предложил старик.

— Что?! — Несмотря на нервозность слежки, Шурик искренне удивился.

— Пойдем следом. Непонятно говорю, что ли? — невозмутимо сказал старик.

У Шурика мелькнула безумная мысль, что он попал в подстроенную ловушку. Он пожевал губами, чтобы осторожно спросить:

— Простите… м-м… уважаемый, а какое вы имеете к этому отношение?

— Никакого. — Старик изумленно всплеснул руками. — Тебе деньги должны?

— Должны, — кивнул Шурик.

— Вернуть хочешь?

— Хочу, — снова кивнул Шурик.

— Пойдем сейчас вместе, — стал излагать свой план старик. — Ты учти — на этой улице я не слышал про плохих людей. Здесь настоящие туркмены живут, понимаешь? Я скажу: «Салам алейкум. Вот это со мной — хороший парень. Он приехал из России. А вот вы в доме принимаете человека нечестного. Не делайте харам. Пусть он вернет парню деньги».

— Так ты хочешь заработать? Процент хочешь? А, отец? — У Шурика оформилась догадка, и он ухмыльнулся, готовя едкую фразочку.

— Прости, но ты какой-то непонятливый! — воскликнул старик. — Приведу тебе пример. Восемь лет назад в моем родном ауле государство посадило одного человека. С конфискацией имущества. Тот в тюрьме через год умер. Дом выставили на продажу.

— Ну и что? — Старик так забавлял Шурика своей наивностью, что он решил дослушать.

— До сих пор дом пустой стоит. Вот что. Никто в ауле не возьмет чужое.

— Ладно, отец, — тряхнул головой Шурик. — Скажи, сколько я тебе должен, и я пошел.

— Если тяжело с деньгами, можешь так уйти, — сказал старик.

— Ну это уже слишком! — Шурик порылся в кармане и вручил" водителю приличную плату.

Когда он уже отходил от машины, старик сказал:

— Прости, сынок, но я тебе еще скажу напоследок.

— Что? — обернулся на каблуках Шурик.

— У тебя на лице нехорошая печать лежит. Зря ты к этому дому идешь.

Шурик помолчал секунду, а потом приглушенно рассмеялся.

Старик резко развернул машину. Удаляясь, он обдал Шурика пылью.

— Во народ… Сказочки они мне будут рассказывать… Так бы и сказал, что хочет заработать… — бормотал на ходу Шурик.

Он осторожно приблизился к дому, опасаясь лая собак. Но собаки не залаяли. Он присел под светящимся окном на корточки и осторожно заглянул внутрь. Из-за решетки окно открывалось внутрь. Тюлевая занавесь не скрывала происходящего в комнате. Он увидел стены, выкрашенные голубоватой масляной краской. Мебели не наблюдалось. Люди в комнате должны были сидеть на полу. Поэтому Шурик видел только вошедших. Это были похожие, как братья, Рома Ильясов и Виталий Жуков.

— Салам алейкум… Садам алейкум… — Рома обеими руками пожимал смуглые руки сидящих на полу мужчин. — Это мой друг, Виталик. Он из России.

— Вай-во! Он как брат на тебя похож, — сказал с гортанным туркменским акцентом один из мужчин.

— Виталий… Виталий… — пожимал смуглые руки Жуков.

Шурик насчитал в комнате шесть человек.

— Неме… шу… ружья… няме учюн? — выдавил на ломаной смеси туркменского с русским Ильясов.

— Авы гитмек учюн, — ответили ему.

— Не стойте-да, — прозвучал голос пожилого человека. — Виталий, Рамазан, аны шо тайда подушка берите, садитесь.

Ильясов и Жуков расположились на полу.

— Реджеп сказал, что они собираются на охоту, — перевел Ильясов предыдущую фразу.

— Бе! Реджеп, так это Рамазан? Батыра родственник? Я сразу не узнал! — воскликнул тот же голос.

— Хоуо, Сердар-ага, — подтвердил Реджеп. —

Ребята, вот чай вам, вот пешме. Сейчас плов свежий принесут.

И он по-туркменски позвал куда-то в глубь дома. Шурику послышалось слово «палов».

Шурик в темноте взбежал на площадку второго этажа и постучал одними ногтями. За дверью послышался шорох.

— Серега, это я, — сказал Шурик.

Дверь распахнулась. В руке у Сергея Шурик увидел большой кухонный нож.

— Ну ты даешь, — сказал Шурик, закрывая дверь.

— Мне есть что охранять. И есть кого бояться, — сказал Сергей.

Шурик был так переполнен новостями, что пропустил прозрачные намеки мимо ушей.

Он быстро прошел к холодильнику и достал минеральной воды.

— Полегче с холодным. У меня уже нос не дышит, — предостерег Сергей.

— Ты спишь под кондером. Можем поменяться местами.

— Нам не местами надо меняться. Нам щемиться отсюда пора, — сказал Сергей.

— Жрать охота как из пушки. Только ты заметил: на жаре ни мясного, ни жирного не хочется. — Шурик стал выуживать из холодильника еду. — Нам рано щемиться, ротный. Сперва оттяпаем ему ручонку. А заодно гадскому Роме. Рома нас кружануть хотел.

— В смысле «посадить на фонарь»? — уточнил Сергей.

— Да. В смысле «хер к носу подвести», — сказал Шурик, относя еду на круглый столик в комнате. — Давай садись со мной. Или ты в казино за шведским столом объелся?

— Ты ешь. А мне что-то не хочется, — сказал Сергей.

— Ну-ну. — Шурик отрезал здоровенный ломоть арбуза. — Что-то бледный ты.

— Нога забодала. Да еще с забора неудачно спрыгнул. — Сергей присел на кровать, чтобы пощупать лодыжку. — Распухла будто… Санек, ты говори, не томи.

Он уже понял, что лучше сначала позволить Шурику похвалиться успехами.

Чавкая, Шурик стал рассказывать, как он выслеживал Жукова. Сергей слушал его и с угрюмым лицом наблюдал, как через шторы проступает рассвет.

— …Рома им ничего не сказал про его делишки. Он просто сказал, что его надо приютить в их районе. Они даже не спросили почему. Они не спали, потому что на рассвете едут в один аул на запад от города. Одного из них зовут Курт. Имя как немецкое, да? Я таксиста потом спросил. Он сказал, что «курт» по-ихнему будет «волк». Там, в ауле, у Курта есть грузовик «Урал». Они хотят махнуть в горы на охоту. Сперва едут Курт и старик Сердар-ага. Хозяин дома, Реджеп, на рассвете ехать не может. Ему на работу. Он поедет следом на своем «УАЗе» в четыре часа. Они предложили этим козлам ехать с ними. Рома сразу отказался. Он прикован к работе в больнице… Слушай, Серега, а может, он и собирался нам кидалу сдать? Он ведь сам хорошую цену назначил.