Адская смесь - Александр Тамоников

Талибы вышли из леса отрядом в двадцать человек. Стало ясно, что это и есть основной отряд Хамиса. Полевой командир не увел его к кишлаку, не воспользовался кяризами, которых, впрочем, здесь могло и не быть. Он укрыл банду в лесу. Непонятно, как космическая разведка не зафиксировала целый отряд в «зеленке». Боевики укрылись в подготовленных схронах? Но для чего в этом массиве были подготовлены схроны? И почему Хамис, наверняка получивший информацию о продвижении американцев на восток, не атаковал их в лесу, подставив под гибель десяток своих людей? И почему другие банды продолжают действовать по плану уничтожения спецназа в Кокарском ущелье? Или уже не продолжают и спешат сюда?

Банда Хамиса между тем растянулась в линию, охватывая позиции спецназовцев с востока. Александр видел, что талибы вооружены и российскими автоматами и пулеметами, и американскими штурмовыми винтовками. Видел, что каждый из «духов», за исключением полевого командира, выделявшегося на общем фоне черной формой, и связиста с обычной и спутниковой станциями, несли на себе гранатометы «Муха». У четверых были гранатометы «РПГ-7». Для полного счастья «духам» не хватало безоткатных орудий. Рассредоточивались они грамотно, умело, а главное, быстро – Хамис хорошо обучил своих людей.

– «Орион», это «Марс»! – вызвал Александра Харсон. – Я смотрю на талибов, и у меня создается впечатление, что они не готовят атаки.

– Ну, тогда придется нам атаковать их, сидеть здесь или вести позиционный бой… извините, «Марс», оставайтесь на связи.

Александр прервал сеанс связи потому, что вызовом просигналила спутниковая станция. Старший лейтенант Колданов перекатился к Тимохину.

– Не удалось эвакуироваться? – спросил полковник Крымов.

– Хамис оказался хитрее нас и укрыл большую часть своего отряда в «зеленке».

– Это мне известно. Но это еще не все.

– Что ты имеешь в виду?

– По данным космической разведки, к вам от Мухтумской впадины приближается на технике и лошадях отряд Башура.

– Ну спасибо, обрадовал!

– Совсем скоро сорок «духов» Башура перекроют вам и восточное направление. И тогда талибы наверняка пойдут на штурм.

– Разведке надо было раньше сбрасывать информацию по району!

– Имеем то, что имеем… Феофанов сейчас ведет переговоры с американской стороной о поддержке вас с воздуха. Так что ничего еще не проиграно.

– Никто и не говорил о проигрыше. «Духов» шестьдесят рыл, нас двадцать – нормальный расклад. Но авиация не помешает. При условии, что будет работать по нашей наводке.

– Само собой.

– У тебя всё?

– Пока всё. Я отзываю Родионова, а то он израсходует весь запас топлива, и тащить вас от Джикунзи будет не на чем.

– Отзывай. Но он должен вернуться по первому нашему требованию!

– Конечно! До связи, Сань!

Тимохин передал трубку Колданову и продолжил сеанс связи с Харсоном:

– Я разговаривал с Кабулом. Наша разведка сбросила информацию по отряду Башура. Он на всех парах идет к нам. Думаю, будет блокировать северо-восточное направление.

– Вам необходимо уйти с открытой местности, «Орион»!

– Чем мы сейчас и займемся.

– Прикрытие?

– Вы не сможете нас прикрыть. Как-нибудь обойдемся своими силами. До встречи, «Марс»!.. – Александр повернулся к Шепелю: – Миша, передай команду Киму разбросать на севере и востоке дымовые шашки. Остальным передай: как только поднимется завеса, группе быстрый отход в овраг.

– Что-то случилось?

– Случилось. Но об это позже. Не теряй времени, оно сейчас очень дорого для нас.

– Попали-таки, да?

– Шепель!..

– Да понял я все…

В 12.40 под прикрытием дымовой завесы бойцы «Ориона» ушли обратно в балку, к американской группе «Ирбис». Наступила решающий этап боевой операции сводного отряда особого назначения.

В овраге Тимохин подошел к Харсону:

– Мы попали в сложное положение, генерал. Придется обороняться. Предлагаю рассредоточить «Орион» на склонах восточной стороны оврага, а «Ирбис» – на западной.

– Согласен. Но, Алекс, позиционный бой грозит нам непредсказуемыми последствиями.

– Да нет, генерал, последствия как раз просчитать несложно, – усмехнулся Александр. – «Духи» зажмут нас в этом овраге и уже не выпустят из него. Дождутся подхода отрядов Заркая, Моджарина, Омара – и в конце концов уничтожат нас.

– Вы наверняка попадали в подобные ситуации. Что предпринимали в критическом положении?

– Прорыв. Но в данном случае без уничтожения хотя бы половины «духов» прорыв невозможен.

– Я намерен запросить авиацию.

– Над этим вопросом уже работает генерал Феофанов. Поддержка авиации нам просто необходима.

С западного склона спустился командир «Ирбиса» полковник Дак:

– Господа, спешу вас «обрадовать», с севера подошел отряд Али Башура.

– Однако быстро «духи» прошли сюда от Мухтумской впадины, – проговорил Тимохин. – Что делают люди Башура?

– Рассредоточиваются полукругом, охватывая овраг с севера и востока.

– Что ж, сорока «духов» для этого вполне достаточно. Отряд прибыл на технике?

– Ни машин, ни лошадей не видно. Наверное, оставили за «зеленкой».

Харсон взглянул на Тимохина:

– Как думаете, Алекс, талибы предпримут попытки атаковать наши позиции или будут держать нас в осаде?

– Будут атаковать. Полевым командирам надо отличиться, и они пошлют своих людей в бой. И прекратят его только в том случае, если понесут большие потери. А это мы им устроим. Обороняться всегда легче, чем наступать. Хорошо, что овраг имеет изгибы, а значит, напрямую не простреливается. Будем держаться до подхода авиации.

В это время на краю восточной части оврага прогремели взрывы.

– Черт! – выругался Тимохин. – Похоже, «духи» Хамиса обстреляли позиции моей группы из подствольных гранатометов. Я – на позиции.

– Всем на позиции, – отдал приказ Харсон. – Держать оборону!

Тимохин, прижимаясь к левой стороне оврага, вышел к бойцам «Ориона». Увидел сидевшего внизу Гарина, а рядом с ним – снайпера-санинструктора Санеева.

– В чем дело, Витя? – обратился он к майору.

– Да вот, командир, осколок в ключицу попал – и бронекостюм не спас… Но все это ерунда, только левая рука слушается плохо.

– Санеев, что за ранение у майора?

– Он же сам сказал. Осколок сломал ключицу, кожный покров поврежден, сильный порез. Сейчас вытащу осколок, перебинтую раненого, но в бою он больше не участник.