Искры из глаз - Марина Серова

— Только очень осторожно! Смотри не смахни содержимое совка на пол!

— Буду стараться.

Совок с горящим мусором мы водрузили на верстак. Пришлось добавить еще стружек, чтобы огонь не погас, так быстро сгорали деревянные колечки.

— Берем паяльную лампу.

Я открыла заслонку и поднесла лампу к огоньку.

Раздался гул, словно летел реактивный самолет, и желто-синяя струя огня осветила подвальное помещение.

— Получилось! — обрадовалась Галина. — Молодец, Женя!

— Погоди радоваться, — сказала я. — Главное, чтобы хватило бензина на всю нашу операцию.

Я подошла к двери и стала палить ее.

— Пожар не случится? — забеспокоилась моя клиентка.

— Ты думаешь, это хуже, чем умирать в цементном растворе?

Пожара не случилось. Дерево было старым, несколько десятков лет провело в подвале. Я просто стояла и обдавала его огнем. Дверь потрескивала и постепенно разрушалась. Один слой досок мы раздолбили совком, затем принялись за другой. Пахло горелым, дымило вовсю. Мы задыхались, но продолжали работу.

Наконец я выжгла порядочный кусок. Галина продолбила отверстие наружу, и вот появилось хоть какое-то, но сообщение между «внутренним миром» подвального помещения и «внешним миром» коридора.

Стараясь не обжечь руку о черные дымящиеся доски, я просунула ее наружу и нащупала массивный металлический засов. Одно движение руки, и дверь открылась. Ура, свобода!

— Классно! — восхитилась Галина. — Выходим наружу?

— Если получится. Но боюсь, на этом наше приключение не закончится.

Я была права. Внешняя дверь была металлической и, самое интересное, закрывалась только задвижкой. Огромной, как рельс. Не повезло, черт. Очевидно, дверь делали по специальному заказу.

— Какой кошмар! — простонала моя клиентка.

— Возвращаемся обратно.

В коридор вели несколько дверей из нескольких комнат. Я принялась по очереди вскрывать каждую из них. Открыв третью по счету дверь, мы увидели что-то вроде бендежки с телефоном, а на стене, прямо напротив входа, рубильник, отключавший свет во всем подвале. Я немного поэкспериментировала с ним. Пару раз включила и выключила. И вдруг рукоятка осталась у меня в руках. Что за дьявол? На соплях сделано, рукоятка не закреплена как следует. Я вставила ее обратно в паз и больше не трогала.

В комнате, куда мы попали, окно не было заложено кирпичом, но неизменная решетка преграждала выход наружу. Дверь в бендежку закрывалась изнутри на массивный металлический засов. В случае чего можно будет воспользоваться.

Первым делом я подошла к телефону.

— Кому ты звонишь? — спросила Галина.

— К тебе домой.

— Ко мне?

— Ты забыла, что Николай Симонов живет в твоей квартире?

Я набрала номер. С минуту никто не подходил к аппарату, я уже было отчаялась и хотела положить трубку, как вдруг услышала голос Николая.

— Алло?

— Николай? Это Евгения!

— Только что ступил на порог. Слышу — телефон звонит.

— Николай, слушай, нужна помощь всей тарасовской милиции, вместе взятой.

— Что случилось?

— Нас с Галиной взяли в заложники. Сидим в подвале на углу Новокузнецкой и Разина, — доложила я, вертя в руке найденный на столе спичечный коробок, которого нам так не хватало для паяльной лампы.

— Кто? Неужели тот самый хмырь, который сегодня наведывался на квартиру?

— Он самый. Но не один. С ним еще трое. Все вооружены. По крайней мере, один ствол я видела собственными глазами. И вот еще что: сейчас скажу два адреса, так учти — бандиты уже вполне могли успеть туда наведаться. Как бы не случилось беды…

— Записываю.

Я продиктовала адреса Игоря Сизанова и Владимира Чернышева.

— Мы будем у вас, постараемся приехать как можно быстрее, — заверил Симонов.

— Ждем!

Я положила трубку.

— Сколько времени нам еще здесь торчать? — спросила Галина.

— Не знаю. До приезда милиции.

— А вдруг бандиты вернутся?

— Вряд ли они вернутся рано, если заняты поиском десяти тысяч долларов.

Однако обстоятельства были против нас. Мы услышали звук отпираемого замка. Бандиты вернулись гораздо раньше, чем мы их ждали.

— Быстро! — Я вскочила на ноги, запихивая в карман джинсов спичечный коробок. — Запирай дверь изнутри и сиди здесь.

— А ты? — заволновалась Галина.

— За меня не волнуйся. Что бы ни случилось, не открывай дверь никому, кроме меня.

Я выскочила наружу и первым делом обесточила подвал. Свет погас, и на другом конце коридора послышались негодующие возгласы.

Рукоятку рубильника, раскачав ее рукой, я вытащила из паза. И положила на пол, чуть в стороне от рубильника. Но так, чтобы потом можно было ее найти. А бандиты пусть-ка попробуют включить свет сами.

Я была не одна. Со мной теперь верный друг молодежи и частных телохранителей — темнота. Буду действовать, как дядя Ник, герой Рутгера Хауэра в фильме «Слепая ярость». Правда, у того человека в руках был острый меч, а у меня…

А у меня в руках будет… паяльная лампа. Чем не оружие против бандюг? Правда, от пистолетной пули лампа не спасет, поэтому надо быть очень осторожной.

Я побежала в ту комнату, в которой мы были заперты всего двадцать минут назад. Где-то здесь должна стоять наша спасительница, уж один раз выручившая… Вот дьявол! Где же она? Я вроде оставила ее справа от двери, возле стены. Или слева?

В коридоре бандюги принялись чиркать спичками и зажигалками, ругаясь на чем свет стоит.

— Проверь рубильник! — послышалось распоряжение дяди Вовы.

В голосе старого уголовника звучали недовольные интонации: или у него появились нехорошие предчувствия, или же путешествие за десятью тысячами долларов оказалось безуспешным.

Наконец я нашла лампу. Взяла ее в руки, достала из кармана спички, чиркнула одной и открыла заслонку.

Черт, обожгла пальцы! Слишком далеко от себя и слишком близко к соплу вытянула руку.

Комната немного осветилась, стали видны очертания предметов, находящихся внутри. Скамейки, верстак, лежащий на полу металлический совок. Совок я подобрала с пола, поставила у стены. Какое-никакое, но оружие. Мало того, я потихоньку опрокинула набок верстак, изобразив тем самым что-то вроде заградительного щита. Подхватив паяльную лампу, спряталась за ним.

— Ручки нет! — заорал в ответ дяде Вове один из бандитов.

По-моему, это был косматый.