Не засыпай - Меган Голдин

совсем не такой, каким он на самом деле является.

Хэллидей знала пару вещей о пазлах. Когда она ушла из армии и столкнулась с чувством эмоциональной отчужденности после многих лет, проведенных в тесной компании боевых товарищей, она начала собирать сложные мозаики, чтобы занять голову.

Консультант ветеранов порекомендовал это как стратегию, чтобы снять стресс и получить ощущение достижения. Это помогло ей вытянуть себя из депрессивной дыры, в которую упало так много ветеранов во время перехода в гражданскую жизнь, особенно тех, которые, как и она, провели большую часть службы в горячих точках.

Хэллидей достала телефон и нашла в интернете номер лондонской больницы Святого Винсента.

В Лондоне было далеко за одиннадцать вечера, когда ей ответил оператор телефонной станции. Хэллидей спросила номер доктора Стэнхоупа, психиатра Лив Риз.

– Я из полиции Нью-Йорка, – объяснила она. – Мне срочно нужно поговорить с доктором Стэнхоупом. Насчет одной из его пациенток. Она может быть в серьезней беде.

Оператор дал ей мобильный номер врача. Хэллидей тут же набрала его, надеясь, что он оставляет телефон включенным по вечерам. Оставляет.

– Стэнхоуп, – раздался сиплый после сна голос.

– Извините, что тревожу вас так поздно ночью, доктор. Я детектив из Нью-Йорка, я расследую дело, касающееся одной вашей пациентки, Лив Риз, – сказала Хэллидей.

Его постельное белье зашуршало в трубке, когда он выбирался из кровати.

– Лив Риз оказалась здесь, в Нью-Йорке. Я из команды детективов, разыскивающих ее.

– Социальная работница из больницы говорила, что вы, возможно, свяжетесь со мной, – ответил врач. – Надеюсь, вы понимаете, что я довольно ограничен в том, что могу вам рассказать. Есть определенные вещи о пациентах, которые я не волен обсуждать. Врачебная тайна. Вы понимаете.

– Я полагаю, что она может быть в опасности. Надеюсь, это предоставит вам некоторую свободу действий в разговоре о ней. Так вышло, что я знаю, что у нее некоего рода амнезия, и мне интересна ваша точка зрения на это.

– Это очень редкое заболевание. Разновидность диссоциативной фуги. Только вместо одного приступа Лив переживает череду повторяющихся приступов фуги. Они начинаются всякий раз, когда Лив просыпается, и заканчиваются, когда она засыпает.

– Разъясните, доктор. Я не очень хорошо понимаю врачебные термины, – сказала Хэллидей. – Что имеется в виду под диссоциативной фугой?

– Это тип амнезии, имеющий психологические причины. Обычно вызван травмой и включает довольно необычные характеристики.

– Какие же?

– Человек пытается начать свою жизнь заново после травматического опыта. Он не осознает, что прошло время. У нас были случаи, когда люди с диссоциативной фугой брали новые имена, начинали новые жизни. Были даже случаи, когда люди начинали говорить с другим акцентом или на другом языке, – он сделал паузу для того, чтобы его слова были поняты. – Вы, должно быть, слышали о писательнице детективов Агате Кристи.

– Конечно, – сказала Хэллидей.

– В 1926 году, после того, как она узнала, что у мужа была интрижка, Кристи исчезла. Полиция прочесала сетью местное озеро, полагая, что она могла утонуть. Тысячи волонтеров искали ее в деревенской местности. Тем временем женщина, заявившая, что является скорбящей матерью из Кейптауна, заселилась в оздоровительный центр под именем, очень похожим на имя любовницы неверного мужа Агаты Кристи. В конце концов, один из постояльцев распознал в ней известную писательницу и предупредил власти. Кристи восстановила память, но так и не вспомнила, что происходило с ней, пока она находилась в том центре.

– Вы полагаете, что то же самое случилось с Лив Риз?

– Очень вероятно. Если на то пошло, ее ситуация значительно более плачевна.

– В каком смысле?

– Ее приступы фуги повторяющиеся. Они случаются всякий раз, когда она просыпается, – сказал он. – Это вводит ее в постоянное состояние растерянности и делает невероятно уязвимой. Такое бывает крайне редко. На самом деле, не припомню ни одного подобного случая с такими симптомами.

– Вы знаете, что могло побудить ее покинуть Англию и вернуться в Нью-Йорк?

– Боюсь, я не видел Лив какое-то время. Мы с женой только вернулись из Австралии, где у нас родился первый внук. Лив должен был принимать мой коллега, пока я был в отъезде. Выяснилось, что она не посещала его приемы. Мы узнали о ее исчезновении, когда я вернулся на работу несколько дней назад. Когда я не смог связаться с Лив, то попросил соцработницу позвонить в отдел Скотленд-Ярда, занимающийся поиском пропавших людей, – сказал он. – С ваших слов, она снова в Нью-Йорке. Ее родина.

– Так точно, – согласилась Хэллидей.

– Это очень интересно. Действительно очень интересно.

– Почему же?

– Я подозреваю, что подсознательно Лив пытается определить источник своей травмы, который вызвал эти приступы фуги, – сказал он. – Убийство своего монстра, так сказать, может быть для нее способом отстоять контроль над собой. Способом разорвать цикл и вернуть себе память.

Глава сорок вторая

Двумя годами ранее

Я пристально смотрю на свое отражение в окне, пока поезд с оглушительным воем мчится по тоннелю метро. Интересно, шелковый шарф, небрежно повязанный вокруг моей шеи, – это чересчур, особенно в такой душный летний день? Марко подарил мне этот шарф. Я подумала, что было бы неплохо надеть его на встречу с ним сегодня вечером.

Мы договорились поужинать в ресторане «Стефани». Чтобы попасть в него, нужно было прождать два месяца в очереди, но Марко подергал за ниточки и достал нам столик. Я впечатлена. Я веду колонку про еду, и даже я не смогла бы забронировать столик в «Стефани» по первому требованию. Марко намекнул, что ведет меня туда, потому что хочет обсудить кое-что важное. Меня переполняет нервное ожидание.

Я покачиваюсь в унисон с пассажирами в вагоне поезда. Мы словно единый бурлящий организм, двигающийся в привычном ритмичном ритуале утренней поездки на работу.

Когда поезд подъезжает к моей остановке, я проталкиваюсь к выходу из вагона и пробираюсь сквозь толпу пассажиров, ожидающих на платформе. Телефон звонит, когда я поднимаюсь по лестнице, ведущей на улицу. Я направляюсь к своему офису и отвечаю на звонок.

– Лив? Ты где? – голос Эми звучит сонно.

– Почти на работе, – отвечаю я, нажимая кнопку лифта. – А что? Что-то случилось?

– Нет, – зевает она. – Я только что проснулась и услышала, как скрипят половицы. Ты не ответила, когда я тебя позвала, так что я решила позвонить и узнать, что происходит, – она снова зевнула.

– Это была не я. Я только что пришла на работу.

– Должно быть, новые жильцы в квартире сверху. Ужасно шумят, когда уходят по утрам. Слушай, Лив, раз уж мы созвонились, я думаю, что Шону нужно показать ветеринару.

– Почему?

– Она хромает. Она не