Отброс аристократического общества 2 - Андрей Владимирович Громов

вы ведь слышали проповедь, - заламывая руки, причитал Орю, - наш глава просто кладезь мудрости! Ах, как он величественен!

- Как приятно видеть такую набожность среди молодёжи! - млела старушка. – Эх, будь мой внук таким же как вы, молодой человек! Вы часто присутствуете на службе Его Первосвященства?

- Увы, - печально сник бард. – Мы странники, приехали издалека. Это счастье, что у нас получилось попасть на службу к Светлейшему Владыке. Скажите, а завтра мы тоже сможем его лицезреть?

- Нет, - вздохнула старушка, - он едет с инспекцией в один загородный монастырь.

- Какая жалость, - грустно поник головой Орю.

С трудом протолкавшись к выходу мы наконец-то выбрались на свежий воздух, и, свернув в один из проулков, скинули душные балахоны.

- Фу-х! – выдохнула Розалин. – Я в этой штуке почти сварилась.

- Вы слышали? – подмигнул мне бард. – Завтра объект выезжает из города. Значит, во второй половине дня начинаем.

Весь оставшийся день я провёл как на иголках, даже терапевтическая бутылка, распитая вместе с Розалин, не помогла. Магичку, к моей глубокой зависти, быстро сморило, и она, зевая, удалилась к себе. Я же заснул далеко за полночь.

Орю же на следующий день просто светился. Неугомонный бард предвкушал лицедейство, и сразу же после обеда сел рисовать себе чужое лицо. Повозившись примерно час, он явился к нам в комнату, но уже со знакомой рожей Мартина Колона.

- Поразительно, - Розалин внимательно осмотрела менестреля. – Прямо один в один, и никакой магии!

- Чистой воды искусство, - ответил Орю голосом Его Светлейшества. – А сейчас мне потребуется ваша помощь, надо закрепить на мне эти надутые бурдюки. Я, по сравнению со смиренным главой Церкви Солнца, просто заморыш корявый.

Мы закрепили при помощи проволоки несколько бурдюков на барде и с трудом надели на него копию торжественных одеяний, которые нам сумел где-то достать Феликс.

- Я прямо как пивная бочка, - переваливаясь с боку на бок, произнёс бард.

Дверь открылась и в комнату без спроса ввалилась Кейдж.

- Слушай, Кайл, - начала она, - я тут хотела спросить… Ты?!

- Ну, я, - вальяжно ответил Орю.

- Ща я тебе такое проклятье вкачу! – взъярилась жрица бога смерти. – Кусок вонючего сала!

- Сто-стоп-стоп! – я влез между Орю и Кейдж. – Успокойся, это Орю, мы его вырядили…

- Да ладно, - прорывалась к врагу Кейдж, - я эту сволочь за версту учую!

- Я же говорил, что моя маскировка идеальна, - уже своим голосом произнёс бард.

- Так это что, - осеклась Сумасшедшая Жрица, - и правда маскарад? А мне что не сказали?

- Вы вчера с Мэри опять в город усвистали, - пожал плечами я, - а заявились, когда я уже спал. Сама виновата.

- И то правда, - почесала в затылке жрица. – Значит, решили наведаться в стан врага. Я с вами.

- Только если снаружи прикрывать будешь, - категорически отмёл я. – Внутрь мы тебя не возьмём, ты нам весь спектакль испортишь.

- Пожалуй, - вздохнула Кейдж. – Но да ладно. Понаблюдаю снаружи. Зная тебя, Кайл, я уверена, ты обязательно что-нибудь учудишь.

И почему все обо мне такого мнения?

Мы, замотавшись в балахоны, выскользнули через чёрный вход наружу, и, погрузившись в повозку, где на козлах сидел наш проверенный кучер Чхве Хан, нагло покатили к входу в поместье главпопа. Чхве остановился перед воротами, спустился на землю, почтительно отворил нам дверцу, и, дождавшись, когда выберемся, укатил восвояси.

А говорил, что играть не умеет. Вон, роль «кушать подано» исполнил на отлично.

- Ваше Святейшество, - удивился привратник, - вы же недавно уехали! Что случилось? Из-за чего вы внезапно вернулись?

- Я что, - через губу протянул Орю, - должен тебе что-то объяснять?

- Простите, - стушевался привратник, - это я от удивления. Эти двое с вами?

- Со мной, - презрительно ответил лже-Святейшество. – Я долго буду стоять перед закрытыми дверьми?

Привратник, покраснев и позеленев одновременно, нервным жестом распахнул двери. Орю вальяжно прошествовал внутрь, и, войдя в широкий холл рявкнул:

- Казначея ко мне!

Всё сразу же закрутилось. Забегали слуги, занервничали лакеи, только бард в своём одеянии возвышался словно скала среди бушующего хаоса. Наконец, спустя десять минут криков и возни, перед бардовы очи явился перепуганный казначей.

- Не ждал вас столь внезапно, - пролепетал он, - что случилось?

- Случилось? – уперев хмурый взгляд в клерка изрёк Орю. – Растрата случилась. Книги учёта мне, живо! Да не ты, - он изловил за шиворот попытавшегося сбежать счетовода, - а вон ты! – он ткнул пальцем в случайного слугу. – Пшёл!

Книги доставили моментально.

- Так и знал ведь, - злорадно потирая руки, - произнёс бард. Я специально сымитировал отъезд, зная, что ты попытаешься подчистить отчётность, пока меня не будет. Отвечай, собака, сколько украл?

Казначей плюхнулся на колени.

- Простите меня Ваше Первосвященство! – взвыл несчастный. – Жена-модница, одни шляпки на уме, да дочки такие же. Я ведь совсем чуть-чуть…

- Ну да, ну да, - покивал головой бард. – Сейчас выясним. Ты! – он ткнул пальцем в слугу. – Бери книги и топай в мой кабинет. Этого растратчика я беру с собой, мы с ним побеседуем с глазу на глаз.

Это он удачно придумал. Мы-то не знаем, где кабинет Мартина, зато слуга в курсе. За ним-то мы и пойдём. Если Церковь причастна к заговору, там мы обязательно что-нибудь отыщем.

Нервный слуга проводил нас на третий этаж и застыл перед шикарными дверьми. Орю решительно толкнул дверь и та отворилась. Повезло, ведь ключа у нас не было. С другой стороны, зачем запирать? Мало кто решится вломиться в покои Его Непорочности. Орю прошествовал внутрь, жестом отпустил перепуганного слугу, и запер дверь на внушительный засов.

Интересно, зачем он тут нужен?

Увидев наши приготовления, счетовод затрясся и проблеял:

- Только не в комнату удовольствий, умоляю!

Мы с Розалин переглянулись. Похоже, Кейдж и впрямь была права, дела в этой конторе творились самые неприглядные. Орю подошёл к широкому окну, заложил руки за спину и произнёс:

- Брат А, Брат Б, свяжите клиента.

Я достал припасённую как раз для такого случая верёвку и шустро скрутил проворовавшегося казначея. Тот смотрел на меня полными ужаса глазами и не произносил ни слова.

- Приступим, - произнёс