Избранное - Андрей Егорович Макаёнок

Д о ч ь (отвернулась). Это непристойно!

С ы н (серьезно). Я должен знать! Я должен много знать, все знать. Все страдания человечества — от недостатка информации. (Развернул сверток, удивился.) Ха! Ну и штучка! (Читает.) «Резиновая. Надувная. Натуральный рост…» (Смеется.) Сейчас мы тебя надуем. (Берет насос и накачивает игрушку для взрослых.) Сеньорина, посмотрите!

Д о ч ь. Мне неинтересно. Не стану смотреть!

Малыш накачивает. Вспотел. А перед нами одна из «жемчужин» цивилизации: надувная резиновая женщина без маскировки — голыш.

С ы н. Не шипи. Ты мне не жена. (Ставит куклу на ноги.) Вот ты какая! Миледи! Оглянись во гневе! (Рассматривает куклу.) Как же вас зовут, миледи? Эсфирь? Сестренка! Между прочим, всех женщин надувают. А ты кто? Чего улыбаешься? Тебе весело?

Д о ч ь (украдкой повернулась, посмотрела, удивилась). Как тебе не стыдно?!

С ы н. Мне? А почему мне? Ее не я сделал.

Д о ч ь (с яростью, сквозь зубы). Ну, что это такое? Как это можно?! Что это, что это, что это?

С ы н (серьезно, не по летам серьезно). Это? Игрушка для взрослых!

Д о ч ь. Как им не совестно? Как им не стыдно?

С ы н. А чего им совеститься, если в самой Библии записано им оправдание.

Д о ч ь. В Библии сказано: «Не открывай наготы!»

С ы н. А в другом месте записано: «И нашел я, что горче смерти — женщина, потому что она — сеть, и сердце ее — силки, и руки ее — оковы; добрый перед богом спасется от нее, а грешник будет уловлен ею».

Д о ч ь. Бра-атик! Ты меня обижаешь!

С ы н. Я? (Нежно.) Я тебя никогда не обижу. А вот другие… Приготовься, сестричка! Запасайся терпением! Впереди у тебя мно-о-го испытаний. Жизнь будет преподносить тебе и это (дает кукле оплеуху), и это, и это (пинает, тискает, зажимает под мышкой, сгибает, толкает, швыряет), и это… и это… И ты будешь мириться, терпеть. Тебя вежливо будут приглашать на танец, чтобы и тут унизить тебя. Твою личность!! Вот так! Модно! Современно! (Начинает танцевать с куклой, несколько пародируя твисты, рок-н-роллы. Набирает темп.)

Д о ч ь (кричит). Бра-ати-ик! Дово-ольно! Перестань! Хва-а-атит!

Малыш бросает куклу, предварительно вынув из нее пробку. Кукла испускает дух.

З а н а в е с.

Действие второе

Картина третья

Та же комната. Тот же стеллаж. Только на книжных полках кое-где зияют бреши — это малыш вынимал книги для просвещения своих близких или для подтверждения своих доводов. Под потолком подвешены самолетики самых разнообразных марок и конструкций: бомбардировщики и истребители, транспортные и перехватчики, даже вертолеты. Сын пристроил самолеты так, что в любой момент он может опустить их по проволочке на бреющем полете над столом, за которым может сидеть потенциальный «противник». По желанию малыша его самолеты могут не только пикировать, но и бомбить… игрушечными бомбами. Для устрашения он иногда пользуется этой силой.

М а л ы ш  сейчас хмурый и мрачный, ходит взад-вперед по комнате. На челе его отражается великая озабоченность, будто вся скорбь мира, все печали людей — на нем. Он иногда останавливается как изваяние — вылитый Наполеон: руки скрещены на груди. А иногда присядет и — не просто, а в позе роденовского мыслителя. А то остановится и взгляд свой пошлет в глубь веков, а вот каких — грядущих или прошедших — пока не ясно. С е с т р е н к а  его в каком-то необычном напряжении наблюдает за ним, не спуская глаз.

Д о ч ь. Что случилось, малыш?

С ы н. Отстань.

Д о ч ь. Ты какой-то сам не свой…

С ы н. Не мешай.

Д о ч ь. Беда какая, что ли?

С ы н. Хуже.

Д о ч ь. Но что же такое? Что?

С ы н. Не знаю. Себя не знаю!

Д о ч ь. Ты никогда таким не был. Что тебя мучит?

С ы н. Сомнения.

Д о ч ь. Что-о?

С ы н. Ты знала когда-нибудь сомнения?

Д о ч ь. Сомнения? Н-н-нет. Не знала. Какие сомнения?

С ы н (решается объяснить). Что я знаю? Что? Я знаю — что я знаю. А что умею? Что сумею? Не знаю. Я знаю, что хочу. Но не знаю, смогу ли я. А как проверить? Как пройти испытания? А? Годен ли я? Соответствую ли я той роли, которую я выбрал? Как взять пробу? С самого себя?

Д о ч ь. Какую пробу? Какое испытание? Какую проверку?

С ы н. Я поставил перед собой великую цель — стать главой государства, стать вождем нации, стать Цезарем, папой римским или Иисусом Вторым… Для этого у меня знаний хватит, чужого опыта хватит. (Жест на книги.) А хватит ли у меня личных качеств? Есть ли они у меня?

Д о ч ь. Какие? Может, я тебе скажу — есть или нет?

С ы н. Не ты… Я сам должен их обнаружить у себя… А нет — так воспитать их, вырастить, взлелеять…

Д о ч ь. А какие качества нужны? Для твоей роли — Цезаря?

С ы н. Современный Цезарь должен уметь быть обаятельным, притягательным, чтобы вызывать чувство привязанности у всех, кто хоть раз коснется его. Должен уметь казаться правдивым, когда нагло лжет, казаться честным, твердым и уверенным, даже когда грызут сомнения, казаться добрым и нежным, подписывая смертный приговор. Начав войну, нужно уметь убедить людей, что она ведется в интересах мира, а города бомбят — ради их защиты. Я должен научиться примирить заклятых врагов и уметь поссорить закадычных друзей до смертельной вражды, должен уметь использовать как слабость такое человеческое достоинство, как благородный порыв, и такой человеческий порок, как зависть. Для верующих я должен быть апостолом, а атеисты пусть предполагают во мне богохульника. Я должен уметь внушить людям сделать то, что мне нужно, но чтоб им казалось, будто они осуществляют свои желания, а я только понимаю их нужды. Я должен уметь убедить отца пойти против сына, а дочь — свидетельствовать против матери, если мне это потребуется. Уметь взбудоражить, взбунтовать, вздыбить толпу, довести до экстаза, до возведения баррикад. Но я обязан уметь и утихомирить разъяренную массу, если из бунта я извлеку все, что мне надо. Я должен уметь быть милостивым к заклятому врагу, чтобы усыпить его бдительность, и быть беспощадным к родному брату, к отцу, даже к матери, если замечается коварство или предательство. Я должен быть готовым безжалостно, не раздумывая, убрать с пути своих соперников.

Д о ч ь (в ужасе). Это же страшно!!

С ы н. Но необходимо. Неизбежно. Так всегда было!

Д о ч ь. Не было!

С ы н. Было. Я прочитал Светония о жизни цезарей. Было.

Д о ч ь. Но этого не должно быть!

С ы н. Не должно. Но пока есть правда и неправда, есть бедные и богатые, есть сытые и голодные, есть князья и рабы, есть генералы и солдаты, есть жандармы и поэты, есть палачи и приговоренные, есть зрячие и слепые, до тех пор будут зависть, грабеж, борьба, обман, коварство, вражда, кулаки, локти, зубы…

Д о ч ь. Если так… Если без