Ржавчина. Пыль дорог - Екатерина Кузьменко
Шрифт:
Интервал:
– Ночевать на дороге будем, если ночь застанет? – с сомнением спрашиваю я Дэя.
– Видимо, – кивает он. – Не хочется, знаешь ли, проснуться и не обнаружить ее рядом.
– А ночью поезд, – бормочет идущий рядом боец. Расслышавшие шутку товарищи тихо смеются. Усталость, впрочем, дает о себе знать: спать нам удавалось совсем мало, да и нервы не железные. Предел мечтаний – выспаться на настоящей кровати, с одеялом и подушкой. Говорят, к хорошему быстро привыкаешь, но на самом деле отвыкаешь от него еще быстрее. Нормальным становится споласкиваться у берега подогретой водой из котелка, потому что озеро в это время года уже слишком холодное, жить в палатке, питаться безвкусной едой из концентратов. Привыкаешь даже к пропахшим дымом костра волосам и необходимости держать оружие под рукой. И понемногу вся предыдущая жизнь начинает казаться сном, видением воспаленного мозга, уставшего от опасностей и потерь.
…«Еще одно дерево», – тупо отмечаю я, но через миг дремлющее сознание как пружиной подбрасывает. Высохший ствол перегородил железнодорожные пути, почти взломав их, толстые корни плотно переплелись с рельсами. Где-то на высоте полутора метров – развилка, сквозь нее можно разглядеть по-прежнему убегающую вдаль узкоколейку. Мы останавливаемся. Без команды, разом.
– Сходить с дороги нельзя? – то ли цитирует, то ли уточняет Харнет.
– Сходить нельзя, но вполне можно перелезть, – даже в школьные годы подобное препятствие не стало бы для меня проблемой, смешно представить, что взрослые тренированные мужчины не смогут его преодолеть.
– Так в чем проблема? – Раахан решительно делает шаг к дереву, но Дэй обрывает его.
– Подождите. Стоит проверить. Рин, у тебя какой-нибудь ненужной мелочи нет?
– Была, – я роюсь по карманам и нахожу обломок яркой микросхемы неизвестного назначения. В траве будет видно хорошо, – держи.
Дэй забирается на развилку и роняет перевитый проводами кусочек пластика на ту сторону. Он преспокойно падает в траву – это могут видеть все желающие, когда Дэй спрыгивает с дерева.
– Ну что, первым пойду я. На всякий случай. – Дэй достает из рюкзака многострадальную веревку, привязывает ее к ремню, моток отдает Раахану – Если что, помните: с дороги не сходить ни при каких обстоятельствах.
Затем он забрасывает за спину автомат, легко взбирается на развилку и так же легко спрыгивает вниз. И пропадает. Без единого звука или вскрика боли, даже не примяв травы по ту сторону. Натянутая веревка ослабевает; когда Раахан ее вытягивает, конец оказывается словно обрезан ножом.
– Дэй! – я бросаюсь к дереву, но Терн Харнет успевает поймать меня за плечи.
– Я понимаю ваше беспокойство, но мне сейчас нужно, чтобы вы сели и подумали. Ваш парень совсем необязательно мертв – насколько я понимаю извращенную логику этих мест. А нам нужно вернуться. Всем.
Сам того зная, Харнет цитирует еще одну строку нашего неписаного кодекса: пока тело чистильщика не найдено, он не считается мертвым. Рассуждать трезво, когда единственный в мире близкий человек исчез неизвестно куда, получается так себе. Итак, дорога. Не сходить с дороги. Но по ту сторону пропадаешь. Странно звучит: развилка дороги и развилка дерева. Получается, ветви дерева – прямое продолжение дороги? Ой, наркоманский бред. А что, если все действительно так? Путь через развилку – выход. Сойти с дороги – смерть. А еще раньше говорили: мир Иного народа – по другую сторону. Той самой реки, через которую ведет мост из человеческих костей. Я приглядываюсь к дереву. С сорванной корой, как и другие, выбеленное временем и ветрами до цвета кости – когда здесь еще был ветер. Поделка, которую сплел Дэй, похожа на железную дорогу и на игрушечную лестницу – но ведь и на мост тоже.
– Нам туда, – объявляю я, – все правильно. Здесь развилка дорог. Здесь выход.
– Вы уверены?
– Да, – не даю себе усомниться, как на экзамене, когда верный ответ уже пришел в голову и раздумывать нельзя, а то преподаватель решит, что ты плохо знаешь предмет. – Да, уверена.
Терн Харнет смотрит на меня – долго, испытующе. Потом, не отводя взгляда, негромко командует:
– Вперед.
Один за другим его подчиненные исчезают в развилке мертвого дерева, а я кусаю губы и молюсь всем богам, чтобы мое решение было верным. В конце концов на дороге остаемся только я, Харнет и Раахан.
– Теперь вы.
– Ну уж нет, – неожиданно усмехается Раахан, – Если мы вас, леди, тут одну оставим, нам ваш избранник при встрече уши надерет. И прав будет. Так что пожалуйте вперед. А командир все равно при эвакуации замыкающим должен идти, чтобы отставших не было.
Он подсаживает меня, чтобы было удобнее влезть на развилку. Я чуть подаюсь вперед, держась за ветку. Страшно, конечно, но я оборачиваюсь к тем двоим, что пойдут за мной, и говорю:
– До встречи на другой стороне.
И прыжок превращается в падение.
Где-то близко шумит река, и я рефлекторно делаю пару шагов, прежде чем догадываюсь посмотреть под ноги. Вот ты какой, костяной мост. Плотно пригнанные друг у другу берцовые и реберные кости, позвоночные столбы – ступаешь как по булыжной мостовой. Перил не видно, края моста теряются во мраке, но сами кости светятся мертвым фосфорным светом.
Мертвым. Каким же еще?
За спиной нарастает какой-то шум, пока вдалеке, я перехожу на быстрый шаг, потом на бег. Не оглядывайся, не оглядывайся, не оглядывайся. Это единственное, что беспокоит меня, – и еще страх оказаться слишком близко к краю. Я неплохо плаваю, но окунуться в воду этой реки мне совершенно не хочется.
Шум переходит в грохот, будто за мной пустилась в погоню конница. Мерный плеск воды далеко внизу уже не слышен, но начинает казаться, что в грохоте за спиной я различаю крик, – это на разные голоса кричит мост, кричит от боли каждой своей косточкой, принимая тяжесть моего загадочного преследователя. Мертвый? Да какой же он мертвый, если ему так больно.
Кости по-прежнему светятся, указывая путь, но берег все еще неразличим, там только темнота.
Еще один рывок – и мост вылетает из-под ног, как ковровая дорожка, которую кто-то дернул за край. Треск костей, ужас падения, и где-то за спиной – утробный рев того, что валится сейчас в темную бездну вместе с остатками моста.
«Не знаю, кто ты и что ты и почему решил защитить меня, но спасибо…»
Свободный полет в полной темноте обрывается неожиданно быстро. Какая-то твердая поверхность словно бросается под ноги, я теряю равновесие и едва успеваю выставить вперед руки. Открываю рефлекторно зажмуренные глаза и осматриваюсь. Мерзлая земля без малейших следов надоевшего вереска. Металлическое ограждение, за ним – я бы подскочила, не сожри путешествие из волшебной страны в нормальный мир все мои силы, – асфальтовая лента дороги. За моей спиной толпятся бойцы, я невольно их пересчитываю, как наседка цыплят. Восемь. Все восемь. Девятый – Дэй, обессиленно привалившийся к стволу.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!