Демянское побоище. "Упущенный триумф Сталина" или "пиррова победа Гитлера"? - Александр Симаков

Противник упорно оборонял Большой Калинец. Ночная атака Новгородского полка 8 февраля была неудачной. Полк израсходовал свыше тысячи снарядов и мин, но этого оказалось мало. Немецкий гарнизон из полуподвалов и чердаков деревенских домов за всем наблюдал и поражал пехоту прицельным огнем. Артиллерия дивизии вела огонь с закрытых позиций с малой эффективностью. Надо было применять что-то новое.

Из воспоминаний командира дивизии полковника П.Г. Кузнецова:

«…Целый день мы с Шабановым, командиром полка и начартом изучали огневую систему противника, планировали новые варианты штурма. Всесторонне оценив обстановку, решили, что для успеха необходимо повысить действенность огня и сократить время броска в атаку. К этому выводу мы пришли сами, другой нам подсказал генерал Берзарин, прибывший на следующий после атаки день.

Я доложил командарму наш новый план. Если в предыдущей атаке участвовало шесть рот, то теперь число их сокращается до трех. Зато исходное положение для броска мы при помощи отрытых в снегу траншей приблизили до 100 метров. Артиллерийское обеспечение оставалось прежним, артиллерия подготавливала атаку с закрытых позиций.

Выслушав меня, командарм хотя и не возразил против плана, но, как мне показалось, не совсем остался им доволен.

– Обидно, товарищ генерал, что мы никак не можем пробить брешь в обороне, – откровенно признался я.

– А сделать это все-таки надо, – заметил Берзарин.

– Да, но как?

– Пушками.

– Снарядов маловато, товарищ командующий, – вставил Иноходов.

– А вы пушки поближе подвиньте, тогда и снарядов потребуется меньше.

«Конечно, если вести огонь прямой наводкой, тогда, пожалуй, и можно было бы выкурить немцев», – подумал я. Но в то же время эта мысль показалось странной. Применять дивизионную артиллерию для стрельбы прямой наводкой по противнику, засевшему в жилых постройках, нам еще не приходилось.

– Жалко постройки, товарищ командующий. Наши крестьяне десятками лет строили, а мы разрушать станем, – сказал Иноходов.

– А вам людей не жалко? Сколько вы их здесь потеряли?

Останутся в живых люди, дома построят новые, а вот если людей не станет, то строить уже будет некому» [120] .

Через два часа на опушку леса для стрельбы прямой наводкой выдвинулись дивизион капитана Пономаренко (двенадцать пушек) и вся полковая артиллерия. Каждому орудийному расчету были указаны цели. Артиллерия с закрытых позиций должна была отражать возможные контратаки, парализовать огонь соседних опорных пунктов и преследовать противника при отходе.

В четыре часа дня полк атаковал. Это был прекрасно слаженный скоротечный бой. Внезапный шквал огня из орудий в сочетании с огнем пулеметов и автоматов быстро сделал свое дело. Рушились стены, валились чердаки и крыши. Огонь и дым, пламя разрывов ошеломили противника. После десятиминутного боя Большой Калинец был освобожден к 17.00 9 февраля. На взятие этого укрепленного пункта понадобилось девять дней.

Таким же способом были освобождены 10 февраля Лебедское, 12 февраля Малый Заход. 15 февраля 215-й отдельный лыжный батальон занял Городок, Лутовню, Шкварец. С освобождением этих пунктов ширина прорыва достигла четырех километров. В эту брешь для развития успеха в сторону Веретейки устремился Новгородский полк, Казанский же полк остался на рубеже Лебедского для прикрытия дивизии справа и развития успеха на Большое Яблоново.

Удары наших войск откалывали от обороны противника один за другим опорные пункты. Все уже становился перешеек, соединяющий полуокруженные войска 2-го корпуса 16-й армии с силами противника западнее реки Ловать. Целыми днями кружили в небе немецкие транспортные самолеты, сбрасывая восточнее реки Пола на парашютах вооружение, боеприпасы, продовольствие. Наши войска одновременными ударами с севера и юга стремились как можно скорее завершить окружение.

26-я стрелковая дивизия выполняла поставленную боевую задачу. Новгородский полк выдвинулся к Веретейке на левом фланге, а правый фланг 215-м отдельным лыжным батальоном, вошедшим в состав дивизии, находился в пятнадцати километрах к северу у деревни Лутовня. Большая деревня Веретейка (Веретейка – родина моей матери, Прасковьи Петровны. – Прим. авт. ) располагалась на пологой возвышенности. В разных направлениях от нее расходились девять грунтовых дорог на Лебедское, Дуплянку, Гривку, Горчицы, Подбелу, Тополево, Полу, Большое Яблоново и Зорянку (Зорянка – моя родина. – Прим. авт. )

Немцы, испытав на себе новую тактику коротких огневых ударов прямой наводкой и быстротечных атак, создали вокруг деревни внешний оборонительный обвод. С трех угрожаемых сторон они опоясали ее двухметровым снежным валом с амбразурами для стрельбы из автоматов и пулеметов. От вала в деревню были проделаны в снегу траншеи. Вал, удаленный от построек на двести-триста метров, маскировал огневые средства, позволял скрытно производить маневр живой силой.

Попытка Новгородского полка вечером 14 февраля с ходу овладеть Веретейкой была неудачной. И на следующий день подразделения полка смогли приблизиться лишь на 200 м к противнику. В боях вместе с Новгородским полком участвовали приданные дивизии 211-й и 220-й отдельные лыжные батальоны.

Днем 14 февраля остатки немецкого гарнизона Малого Калинца, взятого дивизией Штыкова, смогли прорваться в Веретейку.

Ночью 13 февраля Веретейка подвергалась бомбардировке советской авиацией. Одна бомба разорвалась в трех метрах от К.П. эсэсовского батальона Моллера. Днем 13 февраля немецкие самолеты сбрасывали гарнизону продовольствие и боеприпасы [121] .

16 февраля подразделения провели три безуспешные атаки. Утром следующего дня наши позиции бомбили немецкие пикирующие бомбардировщики, но днем пехоте удалось преодолеть снежный вал и прорваться до середины деревни. Ожесточенной контратакой немцы восстановили положение.

В помощь Новгородскому отряду был направлен Казанский полк. Лишь 18 февраля к 9.20 полки дивизии овладели Веретейкой.

Остатки разбитой 290-й пехотной дивизии предстояло уничтожить в опорных пунктах Херенка, Тополево, Горчицы, Подбела. Казанский полк повел наступление на юг с задачей овладеть опорными пунктами Подбела и Горчицы. Новгородский полк, захватив в лесу, западнее Веретейки, склады с продовольствием и боеприпасами, вышел к Херенке. Перед отступлением немцы заперли наших пленных в колхозном сарае и бане и подожгли. Когда новгородцы 23 февраля захватили Херенку, враг уже сделал свое подлое дело. Опорный пункт Тополево был взят 26 февраля батальоном Карелина совместно со стрелковой ротой 645-го стрелкового полка дивизии Штыкова, поддержанной тремя танками.

Батальон Барабанова, преодолев высоту 49,4, овладел Кошелевом на правом берегу реки Пола и вошел в соприкосновение с пехотой и лыжниками 52-й отдельной стрелковой бригады полковника Гузенко из 1-го гвардейского стрелкового корпуса. 25 февраля части дивизии вели неудачные бои за Новую Деревню, 215-й отдельный лыжный батальон действовал в районе Больших Рог.