Чисто партийное убийство - Алексей Пиманов

Первый — министр обороны Георгий Жуков. Он заявил в лицо оппонентам, что армия на стороне Хрущева.

Второй — ближайший соратник Никиты Сергеевича, кстати, приехавший в 1957 году в Кремль сразу после микроинфаркта — Леонид Брежнев.

Именно он сумел дозвониться до Жукова, который находился на военном полигоне, и вызвать его в Москву.

Видимо, в благодарность Хрущев уберет Жукова с поста министра уже через три месяца. Никиту Сергеевича до смерти напугала фраза Георгия Константиновича об армии, по приказу маршала встающей на ту или иную сторону.

Брежнева вскоре после событий 1957 года Хрущев сделал вторым человеком в государстве, и, вероятно, под впечатлением уроков своего учителя через семь лет Леонид Ильич стал мотором заговора, лишившего в конце концов Хрущева власти.

Самого Брежнева соратники по перевороту — Шелепин, Семичастный, Подгорный, Косыгин — считали временной фигурой.

И в страшном сне они не могли представить, что эта временная фигура обыграет в конце концов всех и будет править Советским Союзом восемнадцать лет. В двадцатом веке — это второй по длительности срок после правления Сталина.

В начале шестьдесят четвертого года именно Брежнев вместе с Александром Шелепиным — «железным Шуриком», как звали его тогдашние обитатели кремлевских коридоров, возглавил заговор против Хрущева.

Даже Владимира Семичастного — председателя КГБ, ближайшего приятеля Шелепина и его соратника еще по комсомолу, в планы смещения Хрущева посвятили не сразу.

Говорит генерал-полковник Владимир Ефимович Семичастный: «В начале 64-го года Шелепин сказал так доверительно. Он прямо предупредил, что, вероятно, с тобой будет какой-то официальный разговор, поэтому я с тобой не говорил ни о чем, ты ни о чем не слышал. Ну, он мне дал понять о том, что идет в кругах членов Политбюро и секретарей ЦК, кандидатов, то есть состав Президиума ЦК, кто входит, идет разговор о том, что Хрущев всем надоел и пора… Вот ты и имей в виду».

Через полтора месяца, весной, вновь на эту тему заговорил уже Брежнев, причем в своем кабинете.

Владимир Семичастный: «Брежнев меня отозвал, вот примерно как это там и говорится, в кабинете, что ли, отозвал, из-за стола встал, в уголок отвел, значит, секретничать начал. И я… И он о том говорит, что вот так и так, как ты смотришь, если возникнет вопрос о смещении, об освобождении Хрущева? В общем, у большинства членов Политбюро складывается такая точка зрения».

Рисковал ли Брежнев в тот момент?

Да, и очень сильно.

Тайна, которую знают двое, уже не тайна. Тем более в Кремле, тем более тогда, когда вся система была выстроена так, что к власти можно было прийти лишь в результате интриг, компромиссов и сложнейших комбинаций.

Раскрыв свои карты, Брежнев наверняка чувствовал себя неуютно, оставаясь в полной неизвестности, с кем после него будет говорить тайный собеседник и не сдаст ли он его уже за порогом кабинета.

Рассказывает Владимир Семичастный: «И вот начались тогда утечки уже, начали ползти слухи о том, что что-то готовится где-то, кто-то, разговоры… Воронов на одном из совещаний проговорился и, значит, стал говорить о том, что пора с Хрущевым кончать или что-то вроде того, что Хрущев надоел всем».

Настал момент, когда информация дошла и до Хрущева. Но никаких резких шагов он не успел сделать, а может быть, уже не смог сделать. Хотя его реакции боялись до последнего.

Владимир Семичастный: «Я пришел к Брежневу и сказал: или вы давайте решайте вопрос о проведении Пленума, или кончится это тем, что меня вызовет Хрущев, скажет, что существует антипартийная группа новая, и ты сидишь ушами хлопаешь, и, понимаете, у тебя под носом, вот здесь, творят безобразия, а ну-ка давай действуй. И что мне останется делать? Я вынужден буду принимать меры, и довольно решительные».

Обратим внимание, что пришел Семичастный не к Шелепину, а именно к Брежневу. Его лидерство в заговоре к тому моменту уже никто не оспаривал.

А может быть, Шелепину и Семичастному выгодно было выдвинуть тогда Брежнева на первый план.

Вдруг все провалится?

К тому же они не сомневались, что в случае успеха через короткое время смогут быстро устранить и самого Брежнева.

Об октябрьских днях 1964 года написаны десятки книг, да и мы в одной из серий «Кремля 9» подробно рассказывали о последних днях пребывания Хрущева у власти. Напомним лишь, что звонил ему в Пицунду с просьбой приехать в Москву как раз Брежнев как второй человек в государстве и самый близкий соратник.

Звонил из квартиры на Кутузовском проспекте, где собрались Подгорный, Суслов, Полянский, Шелепин и Семичастный.

Когда на следующий день, 13 октября, в полдень, Хрущев сходил с трапа самолета во Внукове, шансов у него не было никаких.

Брежнев подготовил свой приход тщательно и профессионально, по всем правилам высшего партийного искусства.

Нервничал ли Брежнев в те дни?

Конечно, и очень сильно. В первую же ночь после смещения Хрущева он отдал не требующий пояснений приказ начальнику личной охраны Ребенко.

Рассказывает генерал-майор, заместитель начальника личной охраны Брежнева Владимир Тимофеевич Медведев: «Леонид Ильич, приехав домой, сказал, вызвал Ребенко и сказал: «Ты, говорит, на всякий случай сегодня возьми автомат и побудь в подъезде дома, не ночуй там у себя в кровати, а побудь в подъезде дома». Он не решался спросить, почему и так далее. Он говорит: «Вопросов никаких не задавай, вот сделай, выполни это для меня, и все будет нормально».

Ответ на вопрос, кого больше боялся в ту ночь Брежнев — сторонников Хрущева или подчиненных шефа КГБ Семичастного, — знал только сам Леонид Ильич.

Как известно, легитимное избрание первого лица в партии могло произойти лишь на съезде, который собирался раз в четыре года. В 1964 году до очередного, XXIII съезда оставалось еще два года.

И, похоже, группа Шелепина не сомневалась, что этих двух лет им хватит, чтобы подготовить избрание своего человека. С Брежневым они особо не церемонились. Чего стоит рассказ Семичастного о том, как примерно через полгода после ухода Хрущева в отставку Владимир Ефимович пришел к Леониду Ильичу с жестким, необычным предложением — пореже ездить на охоту и сообщать об этом в прессе. Мол, это вызывает недовольство в партии и народе.

Тогда Брежнев разговор замял, но все запомнил.

На охоту ездить продолжал регулярно. Это была его основная страсть. A как опытный охотник, он умел долго и тщательно готовить основной выстрел.

О том, что Брежнев — фигура у власти временная, писала в те дни и западная пресса. Вывод такой они делали, анализируя кремлевскую расстановку сил.

Ключевые посты в силовом блоке занимали люди Шелепина: КГБ возглавлял Семичастный, МВД — Тикунов, Девятое управление, охранявшее первых лиц, — генерал Чекалов.