Энн из Зелёных Крыш - Люси Мод Монтгомери

– Это чрезвычайно интересно, – рассказывала Энн Марилле. – Каждая девочка должна прочитать свою историю вслух, а затем мы обсудим её. Мы собираемся свято хранить наши рассказы, чтобы потом читать нашим потомкам. У каждого будет свой псевдоним. Мой – Розамунда Монморанси. Все девочки справляются очень хорошо. Руби Гиллис довольно сентиментальна. Она уделяет слишком много внимания любовным отношениям в своих рассказах, а вы знаете – слишком много – хуже, чем слишком мало. Джейн, наоборот – никогда не пишет про любовь, потому что она говорит, что это заставляет ее чувствовать себя глупо, когда она читает рассказ вслух. Рассказы Джейн очень разумны. Тогда, как Диана описывает слишком много убийств. Она говорит, что зачастую она не знает, что делать с героями, поэтому убивает их, чтобы от них избавиться. Я в основном всегда придумываю, о чём им писать, но это не трудно, ведь у меня миллионы идей.

– Я думаю, что эта история с написанием рассказов является очередной глупостью, – язвительно сказала Марилла. – Забиваете ерундой себе головы и тратите время, которое должны быть использовано для уроков. Чтение рассказов и так плохо, но писать их – ещё хуже.

– Но мы стараемся вложить в каждый свой рассказ мораль, Марилла, – объяснила Энн. – Я настояла на этом. Все хорошие люди будут вознаграждены, и все плохие соответствующим образом наказаны. Я уверена, что эти рассказы имеют благотворное влияние. Мораль – это великая вещь. Мистер Аллан говорил об этом. Я прочитала один из моих рассказов мистеру и миссис Аллан, и они оба согласились, что мораль была отличная. Только они смеялись в неположенных местах. Хотя мне нравится больше, когда люди плачут. Джейн и Руби почти всегда плачут, когда я дохожу до трогательных мест. Диана написала тете Жозефине о нашем клубе и тетя Жозефина ответила, что хотела бы почитать некоторые из наших историй. Поэтому мы переписали четыре наших лучших рассказа и послали их ей. Тётя Жозефина написала, что никогда не читала ничего смешнее. Это нас несколько удивило, потому что рассказы были очень печальные и почти все герои погибли в конце. Но я рада, что мисс Барри понравилось. Это доказывает, что наш клуб приносит пользу. Миссис Аллан говорит, что мы должны всегда стремиться к этому. Я действительно стараюсь приносить пользу, но часто забываю об этом, когда веселюсь. Я надеюсь, что я буду похожа на миссис Аллан, когда вырасту. Как вы думаете, есть ли надежда на это, Марилла?

– Я бы не сильно на это надеялась, – был ободряющий ответ Мариллы. – Я уверена, что миссис Аллан никогда не была такой глупой, забывчивой девочкой, как ты.

– Нет, но она не всегда была такая хорошая, как сейчас, – сказала Энн серьезно. – Она сама сказала мне об этом. То есть, она сказала, что была ужасно непослушной, когда была девочкой, и всегда попадала в передряги. Я так воодушевилась, когда услышала это. Это очень плохо, Марилла, чувствовать воодушевление, когда слышишь, что другие люди были плохими и непослушными? Миссис Линд говорит, что это плохо. Миссис Линд говорит, что она всегда чувствует возмущение, когда слышит, что кто-то плохо себя вёл, независимо от того, когда это было. Миссис Линд говорит, что слышала, как священник признался, что, когда он был мальчиком, он украл клубничный пирог из кладовой тетки, и миссис Линд никогда больше не сможет уважать его. Я не стала бы так поступать. Я думаю, было благородно с его стороны признаться, и это может помочь тем маленьким мальчикам, которые делают что-нибудь плохое и сожалеют об этом. Это показывает им, что, несмотря на это, они могут стать священниками, когда вырастут. Вот как я считаю, Марилла.

– А я считаю, Энн, – сказала Марилла, – что пора бы уже закончить мыть посуду. У тебя ушло на это на полчаса больше, чем обычно, из-за твоей болтовни. Научись сначала дело делать, а потом уже говорить.

Марилла возвращалась домой поздним апрельским вечером после собрания благотворительного общества. Ощущение, что закончилась зима, она приняла с трепетом восторга, который весна приносит как самым пожилым и грустным людям, так и молодым и веселым. Марилла обычно не анализировала свои мысли и чувства. Она, наверное, полагала, что думает о благотворительности, сборе пожертвований и покупке нового ковра для ризницы. Но в этих размышлениях гармонично присутствовали и красные поля, с поднимающимися над ними бледно-пурпурными туманами на фоне заходящего солнца, и длинные, остроконечные тени елей, падающие на луга за ручьём, и неподвижные клены с малиновыми листьями, стоящие вокруг зеркальной поверхности пруда в пробуждающемся мире и зарождение скрытой жизни под серой землёй. Весна царила вокруг и размеренные спокойные шаги Мариллы становились легче и быстрее из-за этой глубокой, первобытной радости.

Ее глаза ласково смотрели на Зеленые крыши, выглядывавшие из-за сплетения деревьев и отражавшие в своих окнах солнечный свет россыпью сверкающих лучей. Шагая по влажной дорожке, Марилла думала, что очень приятно осознавать, что она идёт домой к весело потрескивающим дровам в камине и красиво накрытому столу, а не к холодному порядку, ожидавшему её после собраний благотворительного общества до тех пор, пока Энн не приехала в Зеленые крыши.

Поэтому, когда Марилла зашла в кухню и увидела, что огонь погас, а Энн нигде не было, она, конечно, почувствовала разочарование и раздражение. Она велела Энн приготовить чай к пяти часам, но теперь ей пришлось поспешно снять своё лучшее платье и приготовить еду до возвращения Мэтью с пахоты.

– Вот я задам мисс Энн, когда она придёт домой, – сказала Марилла мрачно, стругая щепки для растопки большим ножом и с большей энергией, чем это было необходимо. Мэтью уже пришёл и терпеливо ждал чай в своем углу. – Она завеялась куда-то с Дианой, писать рассказы или репетировать диалоги и прочее шутовство, и никогда не подумает о времени или своих обязанностях. Надо это прекратить раз и навсегда. Меня не волнует, что миссис Аллан сказала про Энн, что та самая смышлёная и милая девочка, которую она когда-либо знала. Она может быть смышлёная и милая, но ее голова забита глупостями и никогда не знаешь, что она придумает в следующий раз. Как только она заканчивает с одной глупостью, она берется за другую. Однако! Ведь я повторяю именно то, говорила Рэйчел Линд на сегодняшнем собрании, и за что я так на неё рассердилась. Я была рада, когда миссис Аллан защитила Энн, иначе мне пришлось бы наговорить грубостей Рэйчел перед всеми. У Энн есть много недостатков, и я далека от того, чтобы отрицать это. Но воспитываю её я, а не Рэйчел Линд, которая указала бы на ошибки и Архангелу Гавриилу, если бы он жил в Эйвонли. Но конечно, Энн не имела права уходить из дома, если я сказала ей остаться дома и приготовить чай. Хотя я должна сказать, что при всех её недостатках, я не замечала за ней непослушания или безответственности прежде, и очень жаль, что я с этим столкнулась.

– Ну, я не знаю, – сказал Мэтью, который, будучи терпеливым и мудрым и, прежде всего, голодным, счел за лучшее, чтобы Марилла беспрепятственно выговорила свой гнев, зная по опыту, что работа у неё идёт гораздо быстрее, если не отвлекать её несвоевременными возражениями. – Может быть, ты, судишь ее слишком поспешно, Марилла. Не называй ее безответственной, пока не будешь уверена, что она виновата. Может, все это объяснится. Энн хорошо умеет объяснять.