Последний день магии. Сердце никса - Ксения Левонесова

– Сколько идти до места? Ты знаешь, где мы?

– До замка несколько недель пути. Но если двигаться без перерыва – дойдем за неделю.

– Ты с ума сошел? Что значит без перерыва?

– Будешь возмущаться – врежу, – Август обернулся и погрозил кулаком. По костяшкам, словно кровеносные сосуды, разбегалась светящаяся сеточка линий. Вэл пригляделся, насколько успел, но так и не понял, что это такое.

– Рик, – тихо позвал Вэл. Никс выглянул из куртки. – Так что у него на руке? Откуда взялись меркийские узоры?

– Не знаю. Еще вчера не было! Но он говорит как безумец.

– Это точно, – кивнул Вэл.

– Я не безумец! – сказал Август. – И я вас слышу. Просто я знаю, что не должен останавливаться ни на миг. Ты и так лишил меня коня, теперь передвигаемся со скоростью черепахи!

– Попробуй бежать, – пошутил Вэл. Август прошел еще с десяток метров, и действительно начал набирать скорость. Высоко поднимая ноги, он перескакивал через снег, а Мистер Конь старался за ним поспеть.

– Псих! Сумасшедший! – кричал Вэл, но почувствовал, что заряжается этой энергией.

«Двигаться вперед!» – вспыхнула мысль, и он пришпорил коня.

Август бежал и хохотал. Ноги проваливались в снег, пробивая верхнюю корку. Ботинки промерзли изнутри, штаны ниже колена отсырели от талого снега. Волосы из под шапки то и дело лезли в глаза, а руки при каждом гигантском шаге бестолково взлетали вверх, помогая удерживать равновесие.

«Я на шаг ближе! И сейчас! Еще на шаг!»

Восторг охватил Августа, и он бежал, перепрыгивая сугробы и веселясь. Еще и Вэл подхватил настроение – трясет кулаком над головой, кричит что-то. Потом он и вовсе слез с коня, присоединившись к гонке.

Безумие продолжалось несколько часов. Энергия захлестывала, подгоняла, прогоняя изнеможение. У них не просто не было усталости – будто сама природа подгоняла их.

– Август, ты сумасшедший! – сказал Вэл, когда они решили, наконец, остановиться.

Летов сжал кулак, рассматривая пересечения линий татуировки.

– Совсем не устал, – с удивлением сказал он. – Вот бы на физре так же.

– Не знаю, о чем ты, но согласен, – улыбнулся Вэл. – И так – две недели? Эта твоя странная магия – она будто делает меня сверхвыносливым. Я слышал про это. Особая магия, которая исполняет желания даже лишенцев… неужели это не сказки?

– Не знаю, о чем ты, – повторил за Вэлом Август. – Но да. Мы не должны останавливаться, пока не доберемся до Рины.

Линии вспыхнули с новой силой.

– До Рины? Так вот, почему ты так спешишь? – понял Вэл.

– Ты ее знаешь? Помимо того случая, когда украл ее.

– Конечно, – ответил Вэл. – Я носил ей абрикосы, мы долго болтали. Она классная.

– Болтали?

Август замедлил шаг.

– Она говорила что-нибудь обо мне?

– Как-то времени не было.

Август почувствовал, как ноги наливаются свинцом. Идти дальше не было сил, и он упал прямо на снег. Вэл распластался рядом. Тут же, заржав, Мистер Конь завалился набок. Усталость, накопившаяся за все это время, навалилась бетонным грузом.

Линии на руке Августа померкли.

***

Они валялись, утонув в сугробах, не в силах пошевелиться. Август чувствовал, как мерзнет лицо, как от горячего дыхания нагревается и твердеет снег у носа. Как бешено бьется сердце, до безумия ломит уставшие ноги.

– Вэ-эл, – слабо протянул Летов.

Тот не отозвался.

«Спать…»

Август закрыл глаза. Холод он перестал чувствовать уже через несколько минут, и теперь медленно проваливался в сон. Вдруг что-то упало на спину и заколотило по лопаткам.

– Подъем! Чего разлеглись, балбесы? Вставайте, вы же замерзнете!

Рик спугнул сон криками, и Август недовольно пошевелился.

Никс перескочил на Вэла, стал стучать его по щекам.

– Ну же, чего вы? Мистер Конь, а ты что разлегся? Помоги! Август, вставай! Вэл, проснись! Вы умереть можете! Застынете, замерзнете!

«Замерзну, он прав, – подумал Август. – Но как же я устал… Полежу еще минуту и встану».

– Смотри, Рина идет! – крикнул Рик, и Август через силу поднялся на четвереньки, огляделся. Никого.

– Отвали, Рик.

Никс прыгнул перед Августом и выставил ручки, будто собираясь его поймать. Он напоминал муху, воюющую со слоном.

– Ты не должен спать! Вы среди ледяного поля! Уснете – и не проснетесь!

– Как же ты надоел, – пробормотал Август, уселся на снег и растер ноги. Мышцы болели. Вся усталость навалилась разом. Снег пропитался сквозь штаны.

«Почему здесь еще не изобрели болоньевую одежду? Или хотя бы не стырили ее из нашего мира», – размышлял Август. Он посмотрел на Вэла.

Тот лежал в снегу лицом вниз. Если бы не вздымавшаяся от дыхания спина, можно было бы решить, что он мертв. То же касалось и Мистера Коня – он тяжело дышал, развалившись на снегу, и даже морду уткнул вниз.

– Вэл, вставай! – никс прыгал вокруг, пытаясь разбудить хозяина, но тот не реагировал. – Ну же, Август, помоги!

– Я не пойму, что случилось, – не двигаясь с места, пробормотал Летов. – Я был полон сил. А потом… Вэл, проснись, лентяй! Что ты сказал про Рину?

Преодолевая ломку в ногах, Август встал и за шкирку попытался приподнять Вэла. Сил хватило поднять его только на полметра, потом Вэл упал обратно. Это его и разбудило. Он с трудом перевернулся на спину, поднес руку к глазам и посмотрел на Августа.

– Что надо?

– Не спи. Моя магия перестала действовать.

– Что еще за магия? – не понял Вэл. Он зевнул, протяжно и долго. Август повторил за ним, не закрывая рот рукой. Тут некого стесняться.

– Я не знаю. Мне показал ее один меркиец. Что-то про выполнение желаний, татуировку на руке сделал…

– Так ты правда научился меркийской магии?! – от услышанного Вэл окончательно проснулся. Он позабыл, что догадался об этом еще несколько минут назад. – Не может быть! Ей почти никто не владеет!

– Мне нанесли эти знаки, а потом все само собой получилось, – сказал Август. Он не торопился присаживаться.

«Если расслаблюсь сейчас – точно отрублюсь!»

Вэл, подумав о том же самом, тоже встал.

– Это древняя забытая магия! Ее знают только меркийцы. Мне отец рассказывал, он много времени провел в их стране. Он еще говорил, что там научился делать лучших никсов.

– Не думаю, что она такая уж забытая. Я видел как минимум пятерых лишенцев, которые сидели в кругу и колдовали. Хотя у каждого из них было клеймо.