Из Индии с любовью - Юлия Алейникова

Как только мы удалились, администратор вцепился в жилетку Джамша, отволок его за пальму и что-то горячо зашептал ему на ухо, злобно сверкая глазами. Джамш пофигистично улыбался.

На вокзал мы прибыли вовремя. Без приключений сели в поезд, разместили багаж. Джамш лично поставил наши сумки на полки, отогнал подальше от нас вокзальных попрошаек и долго махал вслед уходящему поезду, сверкая на весь перрон белозубой улыбкой.

На память о нас ему остались двадцать долларов чаевых. Василий очень отходчив.

Поезд был комфортабельным, современным, публика – пестрой. В поезде ехали бизнесмены, в тюрбанах и европейских костюмах. Женщины в традиционных сари, буддийские монахи в оранжевых одеяниях, местные жители – с обилием татуировок и пирсинга на телах, в самых замысловатых костюмах. Несколько туристов. Семьи с детьми. Одна пожилая индианка везла в корзине наседку с цыплятами. Когда поезд тронулся, она насыпала зерен на пол и выпустила весь выводок на прогулку. Окружающие вовсе не отреагировали на это какими-либо протестами.

Неподалеку от нас, в конце вагона, сидела компания весьма оригинальных молодых людей. Ярко-красные, желтые, зеленые, голубые пряди волос удачно оттеняли их загорелые лица.

Поезд шел мимо рисовых полей, радовавших глаз своей изумрудной зеленью, расчерченных на правильные квадраты, мимо пальмовых рощ, колыхавшихся под порывами нежного теплого бриза, мимо густых зарослей неизвестных мне кустарников, усыпанных яркими цветами. Когда мы выехали за границу штата, за окнами замелькали настоящие индуистские храмы, украшенные замысловатой резьбой и удивительными скульптурами. По дорогам двигались автобусы, заполненные поющими мужчинами и женщинами, машины всех марок на свете и сроков годности тянулись не спеша вслед за стадами коз. Слоны! Живые слоны! На одном из них поверх закрепленных тюков сидел хозяин, пожилой индиец в длинной светлой рубахе, в старых штанах, босой, и читал книгу. Повозки, запряженные зебу, велосипедисты с прицепленными к велосипедам тележками, нагруженными различными товарами, овощами, фруктами. Пешие мужчины и женщины, несшие на головах большие корзины, одетые в яркие узорчатые сари, с яркими массивными украшениями на запястьях, с серьгами, тянущимися от уха к носу, украшенными многочисленными подвесками. По обочинам брели коровы, иногда они выходили на середину проезжей части, и тогда водители и пешеходы терпеливо ждали, когда рогатые нарушительницы правил дорожного движения соизволят освободить путь.

Когда дорога пошла вдоль побережья, стали видны рыбачьи хижины с тростниковыми крышами, приютившиеся среди пальм. На прибрежном песке лежали длинные лодки, возле них сидели женщины, они чистили рыбу, разбирали улов, рядом играли смуглые белозубые дети, почти голые, иногда – в шортах или в одних трусиках.

А поезд мчался, и виды менялись за окном, даже немного утомляя нас своей пышностью и насыщенностью красками. Я уже задремывала. Рядом мирно спала Вероника, положив мне голову на плечо.

В конце вагона не спеша поднялся парень с яркой, какого-то петушиного фасона прической и, покачиваясь в такт движению поезда, пошел по вагону. Дойдя до нас, он вдруг сделал неуловимое резкое движение и – побежал прочь. В тот же миг Денис сорвался с сиденья и помчался следом, за ним потопал и Василий, не такой быстрый, зато более мощный. От всей этой возни проснулась Вероника и завизжала не своим голосом: «Сумка! Моя сумка!» Естественно, она тоже сорвалась и помчалась за вором. Я подпрыгивала на сиденье от желания бежать за ними, но наш багаж привязывал меня к месту. Тем более что дружки нашего воришки сидели на своих местах, жадно посверкивая глазами в сторону этой клади.

Я сгребла наши валявшиеся на сиденье вещи в одну кучу и уселась на них, вцепившись в поручни.

Какое счастье, что наши дорожные сумки я пристегнула к полкам ремешками с замками, которые я предусмотрительно приобрела в Англии! Это был первый случай, когда мне действительно пригодились мои покупки.

Парень бодро несся по походу. Денис скакал за ним, как молодой сайгак, и топал с грацией бегемота Василий Никанорович. Последней, то и дело выпрыгивая из-за плеча отчима, поспешала Вероника.

Поезд начал замедлять ход, приближаясь к очередной станции. Все, уйдет, подумала я. Денис, видимо, подумал так же, поскольку он резко, пружинисто подпрыгнул и шмякнулся сверху на почти уже достигшего дверей воришку. Одичавший от этой тяжелой жизни олигарх подоспел вовремя и, схватив парня за тощую шею, поднял на его ноги. Вероника, налетев на воришку, как ураган, выхватила у него свою сумочку и принялась лупить ею своего обидчика по голове.

Эти действия, похоже, не вызвали особых симпатий к ней у местного населения, отличающегося известным уважением ко всякой божьей твари.

– Эй! – крикнула я, боясь оторвать зад от сиденья. – Сбавьте обороты, пока нас самих не побили!

Семейство оглянулось, ослабило хватку, Василий даже поправил на испуганном жулике задравшуюся футболку. Он строго погрозил «проказнику» пальцем и, наклонившись к его уху, что-то шепнул. Мальчонка побледнел и, низко кланяясь, заспешил прочь из вагона. Его приятели тоже ретировались.

Победители вернулись на место, поезд тронулся. Наше положение в глазах сообщества пассажиров было восстановлено.

Остаток пути мы спали по очереди, бдительно следя за имуществом. Есть ходили парами, с минимальным количеством наличности в карманах. Благодаря принятым нами мерам предосторожности остаток поездки прошел гладко.

В Мумбай мы прибыли поздно вечером и, наняв носильщика, бросились к кассам за билетами, к тому же надо было выяснить, с какого пути отходит наш поезд, а заодно и посетить вокзальный туалет. Имевшийся в поезде санузел оставлял желать лучшего.

Кончилось тем, что наш носильщик растворился в вокзальной сутолоке вместе с нашим багажом. Вернее, с их багажом. Я свою сумку из рук не выпускала, и, когда мы отлучались от тележки, таскала ее с собой повсюду, под насмешки членов моего семейства.

Вероника визжала и требовала вызвать полицию, перечисляя со слезами в голосе все утраченные ею сокровища. Денис пылал жаждой мести, и только Василий проявил завидный пофигизм.

– Некогда нам с этим заморачиваться. Приедем на место и купим все новое. Через сутки мы будем в Джордж… как его там?

Но и Вероника не сдавалась. В итоге был вызван полицейский, долго и муторно составлялся протокол, проверялись наши документы. В результате, как и следовало ожидать, воришку обещали поймать, вещи – по возможности – вернуть. Нас проводили до выхода из здания вокзала.

Мы стояли, как идиоты, ночью, на привокзальной площади, в чужом незнакомом городе. Без багажа, без ночлега, а кругом не было почти ни души. Дождь, правда, не шел, но это, скорее, настораживало. К тому же влажность была такая, что одежда моментально прилипла к телу и пот стекал противными струйками по телу, от макушки до самых пяток.

– Приехали, – угрюмо констатировал Ползунов. – Теперь ваша душенька довольна? – вперил он вопрошающий взор в моих чад.