Трофейная жена для лорда-дракона - Олеся Рияко

как-то буднично опустился на трон Его Величества короля Фэррика Дэйна.

— Таэль. Отправляйся к Фэррэйн-холлу и замени брата. Замок должен быть взят без осады или разрушен. Румо отправится с тобой, чтобы отвезти Эвлина в столицу.

— Но… отец… — юноша запнулся, словно для уверенности посмотрев на младшего брата. — Эвлин ни за что не позволит мне…

— Эвлин — безногий баран! Много он навоюет, лёжа на дрогах в окружении лекарей?! Упрямый идиот… всё, что нужно уже было в его руках и что теперь?! Из-за того, что один умник вздумал обсуждать мои приказы, мы теперь в дыре, более глубокой, чем та, в которой ваш прадед добыл свой первый сапфир! Ты что же, тоже хочешь попробовать обсуждать мои приказы?

Таэль опасливо попятился и отрицательно мотнул головой.

— Нет. Ни в коем случае ваша милость…

— Раз так, с глаз моих долой! И чтобы телега с головами чёртовых варваров вперёд тебя катилась обратно в столицу!

Резко, нервно поклонившись, средний сын Грэйна широким шагом покинул тронный зал. Один. Румо остался стоять на месте, исподволь глядя на отца, устало прикрывшего рукой глаза. Маркус заметил сына не сразу, но, увидев, что тот остался на месте оказался очень недоволен.

— Чего тебе? Ждёшь особого приглашения?!

Кротко сложив перед собой руки, Грэйн младший низко поклонился, прежде чем выпрямиться и смело посмотреть в глаза отцу.

— Если позволите, ваша милость, я бы хотел… предложить сделку.

Маркус выпрямился на троне и криво усмехнулся.

— Сделку? Мне?

Юноша, словно смутившись, пожал плечами. Среди своих братьев он был самым низким и тонкокостным — пошёл в родню со стороны матери. Но несмотря на то что Румо также достались и её чудесные васильковые глаза и аккуратные черты лица, Велейская парша, в простонародье называемая прыщами, перенесённая в юношеские годы, оставила на его коже неизгладимые рубцы. Смущаясь этого дефекта, Румо стриг волосы короче братьев, так, чтобы они обрамляли лицо скрывая как можно больше поражённой кожи, сутулился и редко когда поднимал взгляд.

Оттого его расправленные плечи и прямой взор сейчас куда больше привлекли внимание Маркуса, чем могли бы. Румо был не из тех, кто осмелился бы заговорить с отцом первым, тем более так дерзко.

— Можно подумать… что и всему королевству.

Маркус зло усмехнулся и, задумчиво проведя длинным ногтем по отросшей на подбородке седой щетине, махнул рукой сыну, чтобы продолжал.

— Дракон захватывает Фэррэйн-Холл, но вы велите Эвлину отбить у него только свою невесту. Он берёт в осаду стены замка, оставшегося без захватчика, но вы шлёте туда Таэля с приказом разрушить твердыню и вернуть своего наследника в столицу… а лучшие ваши следопыты меж тем получают приказ найти и вернуть Тамилу Келеспи во что бы то ни стало… Вы сказали нам, что союз Грэйнов и Келеспи нужен нам для того, чтобы имущество Фэррэйнов законно перешло в наши владения через последнюю наследницу, но…

Румо замолчал, с интересом разглядывая внимательно слушающего его отца.

— Но?

— Всё это так же глупо, как пить вино из дырявого сапога, владея посудной лавкой.

Грэйн старший со вздохом откинулся на бархатную спинку трона и задумчиво улыбнулся, кивнув сыну:

— Продолжай.

— Тамила, разумеется, видная невеста… вот только даже её смерть не помешала бы нам забрать то, что осталось от Фэррэйнов. Просто потому, что всё это уже много лет принадлежит нам. Если вы вдруг запамятовали, именно я последние два года руковожу добычей золота на приисках. То ли дело дракон… его бы не помешало убить, но вы словно в этом совсем не заинтересованы. Отчего бы?

— И как ты думаешь, отчего? — переспросил мужчина, с интересом подавшись вперёд.

— Не оттого ли, что его притязания на трон ничего не значат? Если… у короля Фэррика, получившего власть по праву силы, есть законный наследник. Наследница…

Маркус Грэйн смерил сына долгим задумчивым взглядом и вдруг широко и тепло улыбнулся ему.

— И давно ты понял?

Румо легкомысленно пожал плечами.

— Понял… не так давно. Но заподозрил, что всё не то, чем кажется, когда вы велели Эвлину посвататься к Тамиле.

— Тебе тогда было… тринадцать лет! — Едва ли не с восторгом воскликнул Маркус.

— Да. А Эвлину шестнадцать. И он ненавидел бедняжку… называл её грязной приживалкой и пускал по замку слухи о том, что она доедает за собаками падаль и разносит блох. Тогда я подумал… сирота без наследства и имени должна стать невестой вашего прямого наследника? Чем мой брат мог так провиниться перед вами? Но очень скоро понял, что это никакое не наказание.

— Потому что он начал вести себя с ней иначе. — Кивнул мужчина, словно своим мыслям.

— Да. Он вдруг стал так обходителен с ней. Просто до омерзения. А когда я посмеялся над ним за это, едва не выбил мне передние зубы.

Маркус расхохотался.

— Ох, помню! Но и ты едва не оставил брата без глаза!

Румо безразлично кивнул.

— Не думаю, что это стало бы помехой их свадьбе. А вот то, что Эвлин теперь едва ли сможет ходить… несколько осложняет его путь к трону.

Маркус задумчиво улыбнулся и, медленно поднявшись с трона, спустился к сыну, остановившись всего в шаге от него. Для того чтобы продолжить смотреть отцу прямо в глаза, Румо пришлось задрать голову.

— Но он всё ещё жив. И он мой наследник. Не ты.

— Я не против. — Кивнул юноша, оставаясь абсолютно серьёзным. — Пусть всё будет как есть. Пусть Эвлин унаследует гордое имя Грэйнов. Я же… всего лишь младший сын великого человека, всю жизнь в тени отца и братьев. Что мне стоит отказаться от родового имени и стать королём-консортом при королеве? Взять её родовое имя… принять на себя некоторые её обязанности, чтобы помочь дорогой супруге в сложном деле управления государством, к которому она совсем не готова.

Маркус хитро прищурился, тем не менее не скрывая довольной улыбки.

— Зря тётки шептали мне, что ты совсем на меня не похож. Глаза матери, а то что за ними точно не от тонкошеих Матисов.

Губы Румо дрогнули в довольной улыбке, но он скрыл её за грустным усталым вздохом.

— Так что скажете, отец? Разрешите своему ничтожному младшему отпрыску отказаться от нашего славного имени?

Маркус Грэйн положил большую, тяжёлую ладонь на хрупкое, почти девичье плечо сына и крепко сжал его, однако тот стойко выдержал этот жест, даже не поморщившись.

— Что ж… Румо Дэйн… звучит не так хорошо, как прежнее, но тоже оставляет на языке послевкусие богатства и власти. Однако, моего дозволения мало. Хватит ли тебе силы отобрать своё у дракона и