Плющ на руинах - Юрий Нестеренко

Таких городов в этом районе несколько, и все они схожи между собой. Несмотря на подступившую вплотную пустыню (поглотившую уже несколько древних городов), места эти не совсем безжизненны: в уцелевших подземных коммуникациях еще можно добыть какую-то воду, которую вытягивают к поверхности длинные корни непритязательной флоры полупустынь. Где флора, там и фауна — не слишком разнообразная, но попадаются даже и крупные хищники, так что охота в окрестностях города — занятие не слишком безопасное. Впрочем, основную пищу обитающих здесь людей составляют одичавшие потомки собак и кошек, которые, в свою очередь, питаются друг другом и всеядными крысами. В общем, ограниченное количество людей может жить здесь неограниченно долго; и число местных жителей, насколько известно Лоуту, уже очень долго не превышало критический уровень. Что же до них самих, то сюда попадают главным образом люди, совершенно отвергнутые обществом или считающие себя таковыми, те, кто больше нигде не может найти себе места. Это люди, преследуемые светским или религиозным законом, жертвы финансовых и личных драм, часто негодяи и еще чаще неудачники, иногда авантюристы, искатели приключений и богатств в неизведанных землях. Последние, впрочем, задерживаются в Стране отверженных ненадолго: убедившись, что действительность разительно отличается от туманных легенд о чудесной и свободной стране в Диких Землях, они предпочитают возвращаться в более цивилизованные области — неизвестно, впрочем, скольким из них удается вновь преодолеть трудный и опасный путь. Впрочем, страна эта действительно свободна: здесь нет предрассудков религиозных или расовых. Сюда приходят не только жители северных королевств, но и мутанты; в шайке Лоута их тоже было несколько. Есть здесь даже выходцы с юга: оказывается, за степями кочевников, на южном побережье континента, имеются несколько небольших княжеств и городов-государств с рабовладельческим укладом, которые во многом схожи с феодальными королевствами севера. Язык там, впрочем, совершенно другой, ибо эти территории никогда не входили в состав Соединенных Республик, и населены те места преимущественно мулатами. Именно встреча выходцев с севера и юга окончательно убеждает тех и других в бесплодности дальнейших попыток отыскать «счастливую землю». Мертвые развалины Страны отверженных

— последнее прибежище для тех, кто не смог или не захотел мириться с порядками нынешнего общества. Жизнь здесь представляет собой тоскливую борьбу за существование; основные развлечения — пьянство и драки (не всегда поножовщина, нередко они носят характер «рыцарских турниров»). У людей с более широким кругозором есть еще одно небезопасное занятие — обследование развалин, грозящих в любую минуту рухнуть и похоронить под собой «археолога».

— А что, если… — пришло вдруг мне на ум, — если дать этим людям, прошедшим последние пределы отчаяния и избавившимся от религиозной чепухи, новую цель? Если среди этих руин нашего мира пробудить в них интерес к науке, хотя бы чисто практический? Ведь кто-то из них уже додумался до мушкета.

— Должно быть, какой-то перебежчик, житель этого города, оказавшийся здесь раньше нас, — равнодушно ответил Лоут. — Этому мушкету лет двести, и я не видел, чтобы он когда-нибудь стрелял: в основном им пользуются, как дубиной. А ты, я вижу, все еще не отказался от идеи возродить цивилизацию, хотя бы даже и из подонков общества? Брось, она погибла окончательно и бесповоротно, теперь-то я знаю это точно.

— Но почему? — воскликнул я.

— Видишь ли, Риллен, — усмехнулся он, — я теперь общаюсь с достаточно своеобразными людьми, среди которых немало бывших каторжников. Так вот, знаешь ли ты, что представляют собой современные рудники? Это развалины наших городов! Единственный источник металла в этом мире — и уже в значительной мере исчерпанный. Не забывай, прошло семь веков, многое рассыпалось в пыль. Вспомни конец Проклятого Века. Мы ведь вычерпали тогда почти все невозобновимые природные ресурсы планеты. Чтобы достать хоть что-то ценное, мы рыли километровые шахты, бурили морское дно, просеивали руды столь бедные, что еще за десять лет до того они шли в отвалы как пустая порода! Предполагалось, что следующим шагом станет эксплуатация космоса. То есть, Риллен, мы достигли такого уровня истощения природных богатств, что добыча ресурсов, необходимых для функционирования цивилизации, стала возможной лишь при помощи высоких технологий. Теперешнему человечеству никогда не перепрыгнуть эту пропасть; впереди у него — только дальнейший упадок и разложение. Знаешь ли ты, что, вопреки официальным реляциям, площадь Диких Земель постепенно увеличивается? Конечно, периодически находятся решительные лидеры, которые отрывают у степей и джунглей кусок-другой; я не исключаю отдельных моментов ренессанса. Но нынешняя, с позволения сказать, «цивилизация» — это всего лишь плющ на руинах нашего мира. Он может разрастись довольно пышно, но никогда не станет тем, чем были некогда руины; когда же они окончательно обратятся в прах, он тоже исчезнет.

На другой день, когда я совершенно уже пришел в себя после последних приключений, Лоут предложил мне прогуляться по городу. Что-то в его тоне заставило меня заподозрить, что речь идет не о простой прогулке, особенно когда мы взяли сумки с едой. Некоторое время мы шли по поверхности, затем нырнули в какую-то дыру и долго пробирались по полузасыпанным туннелям и коридорам; признаться, я чувствовал себя там весьма неуютно. Лоут освещал дорогу факелом. Наконец мы оказались в небольшой квадратной комнате, где еще сохранились трухлявые остатки мебели; в углу лежали какие-то тюки. Мой товарищ загасил факел, а затем отодвинул кусок бетонной плиты, загораживавший пролом в стене, и в помещение проник солнечный свет.

— Мы у юго-восточной окраины города, — сообщил Лоут. — Кажется, об этой моей квартире никому не известно, — он уселся на один из тюков. Я тоже сел, ожидая продолжения.

— Знаешь, Риллен, я чертовски рад, что ты сюда добрался.

— Я тоже, Лоут. Я и не надеялся когда-нибудь увидеть тебя.

— Тут есть кое-что поважнее сантиментов. Мне необходим напарник для чертовски выгодного дельца. Напарник, которому я могу безоговорочно доверять.

— Что же это за дело?

Он сделал паузу, очевидно желая меня раззадорить, затем небрежно произнес:

— Ты слышал когда-нибудь о сокровищах императора Элдерика?

— Только о его дворце.

— Дворец — легенда, — отмахнулся Лоут. — Сам посуди, можно ли спрятать подобное сооружение так, чтобы его за триста лет никто не смог найти? А вот клад — очень даже можно, и именно в Диких Землях. Вполне вероятно, что Элдерик надеялся вернуться или же просто не хотел, чтобы сокровища короны достались мятежникам. Во всяком случае, я слышал несколько версий легенды, и все они сходятся на том, что сокровища были, и притом совершенно уникальные и неповторимые. Легенды, конечно, всегда преувеличивают, но я не удивлюсь, если там имелись какие-нибудь алмазы величиной с куриное яйцо или что-нибудь в этом роде. И все это Элдерик незадолго до падения империи в строжайшей тайне вывез и спрятал где-то на юге.

— Неужели ты рассчитываешь найти этот полумифический клад? — пожал плечами я.