Тень легионера - Максим Шахов

– Я тебя подберу на углу у сквера, – сообщил Роман.

– Хорошо…

Роман включил заднюю передачу и, сдав во двор, развернулся. Проехав в конец переулка, он свернул на улицу и метров через триста остановился на углу. Едва вынырнувшая из следующего переулка Леся села наперед, Роман тут же тронулся с места и направил «Мерседес» к Преображенской.

Припарковавшись во дворе девятиэтажки, Роман сказал:

– Приехали… Давай очки, их надо выключить, чтобы не садилась батарейка.

Роман взял очки и, нажав на какую-то замаскированную кнопку, спрятал их в футляр.

– Так что, попробуем завтра попасть в Оперный? – спросила Леся.

– Еще не знаю, – покачал головой Роман. – Смотря как его будут охранять. Ну и записи надо изучить. В общем, завтра будет видно. Я позвоню.

– Хорошо, – сказала Леся. – Я буду ждать!

Быстро наклонившись, она поцеловала Романа в щеку и тут же выбралась из машины. Тот дождался, пока она вошла в подъезд, и только потом выехал со двора…

Украина, Одесса, за один день до визита премьера РФ в Одессу.

«БМВ» завернул влево вслед за трамваем и сбросил скорость.

– Кажется, вон там, – сказал Козуб.

Пару минут спустя он остановился в переулке у высоких железных ворот, рядом с которыми был припаркован светлый «Фольксваген Бора». Судя по номеру на воротах и прикрепленному к ним намертво объявлению о сдаче жилья, это была как раз та усадьба, в которой Сахно снимал койко-место.

Адрес он сообщил на допросе. Сюда выезжали оперативники СБУ, однако обыск ничего не дал. Как и опрос хозяев и других квартирантов. Однако после самоубийства Сахно Логинов решил наведаться в адрес с Козубом.

Выбравшись из «БМВ», они услышали доносящийся из-за ворот властный женский голос:

– Газ на колонку теперь будете включать с шести до восьми вечера! Туалетную бумагу класть по одному рулону через день! И смотрите, Зинаида Витальевна, кого берете!

Женщина постарше виновато произнесла:

– Да мы же все делаем, Людочка, как ты говоришь…

– И не называйте меня Людочкой, Зинаида Витальевна! Неужели так трудно запомнить за пять лет, что меня зовут Людмилой!

– Извини, Людмила…

Калитка открылась, и в ней показалась женщина лет тридцати двух – отчаянно молодящаяся, но уже прилично сдавшая в смысле кондиций. Окинув Виктора с Козубом быстрым взглядом, она сказала:

– Ну вот, Зинаида Витальевна, последствия вашей глупости…

– Добрый вечер! – сказал Логинов. – Мы из СБУ!

Козуб быстро показал удостоверение. Виктор тем временем продолжил:

– А вы Людмила Писемская, которой принадлежит этот дом, верно?

– Да! – кивнула молодая женщина.

– Мы вас не задерживаем, – сказал Виктор. – Но хотели бы задать несколько вопросов вашей свекрови и жильцам. Вы ведь не возражаете?

– Зинаида Витальевна! – оглянулась Писемская. – Ответьте на все вопросы товарищей и покажите им все, что потребуется!

– Хорошо, Людочка! – кивнула женщина лет пятидесяти пяти, стоявшая во дворе.

Писемская метнула на нее суровый взгляд, и Зинаида Витальевна поправилась:

– То есть Людмила!

Писемская вздохнула и, повернувшись к Виктору с Козубом, сказала:

– Зинаида Витальевна все сделает! Всего доброго!

– Всего доброго! – кивнул Виктор и двинулся к калитке. – Добрый вечер, Зинаида Витальевна!

– Здравствуйте! Пожалуйста, проходите! Как вас величать?

– Можно просто Виктор, – сказал Логинов. – Где мы могли бы с вами поговорить?

– Можно в доме, можно в беседке!

– Ну тогда лучше в беседке, – сказал Виктор.

Минуту спустя он уже задавал вопросы. Зинаида Витальевна выполняла роль коменданта частной гостиницы, в которую была превращена усадьба, принадлежавшая ее невестке Писемской. Помогал ей в этом хлопотном деле гражданский муж.

Сахно снял жилье без посредников – по объявлению на воротах. Это жилье представляло собой крошечную пристройку с отдельным входом. Удобства – туалет, душ и кухня – были общими. Сахно к себе за время проживания никого не приводил и вообще был тише воды ниже травы, так что то, что им заинтересовались правоохранительные органы, стало для Зинаиды Витальевны полной неожиданностью.

После разговора с ней Логинов с Козубом попросили показать миниатюрную комнату Сахно. Ее площадь оказалась не более пяти метров, так что тщательно осмотреть ее удалось довольно быстро, но никаких результатов это не принесло. И тогда Виктор с Козубом побеседовали с другими постояльцами.

Однако и они ничего интересного сообщить не смогли. Молодая девушка лет двадцати, торговавшая сезонным товаром на близлежащем рынке и состоявшая в гражданском браке с молодым парнем, пополнявшим на том же рынке счета мобильной связи и жившим здесь же, рассказала, что предлагала познакомить Сахно со своей напарницей, однако тот сказал, что у него девушка есть.

Так и не выяснив ничего, что могло дать хоть какой-то след, Логинов с Козубом распрощались с Зинаидой Витальевной. Из машины Виктор позвонил Вадиму Басманному, который занимался координацией поисков Леси Муравской. То, что она находится в Одессе, а не в Крыму, удалось установить по трафику мобильного девушки. Однако около трех часов назад телефон она отключила. Что свидетельствовало о том, что неизвестный киллер получает информацию от кого-то из очень высокопоставленных и осведомленных сотрудников СБУ.

– У Вадима пока ничего, – сообщил Виктор, закончив разговор с Басманным.

– И что будем делать?

– Заедем в консульство. Узнаю, что там по очкам и с аквалангистами…

Украина, Одесса, за один день до визита премьера РФ в Одессу.

Войдя в квартиру, Леся захлопнула дверь и переобулась в домашние тапочки. После этого она позвонила Роману.

– Я уже дома, – сообщила Леся. – Все в порядке!

– Хорошо! – сказал Роман. – Тогда отдыхай. Завтра у нас трудный день. Нам надо быть в форме.

– И ты тоже отдыхай! – сказала Леся.

Отключившись, она посмотрела на телефон и вздохнула. Поведение Романа красноречиво свидетельствовало о том, что он списал Лесю со счетов после того, как первоначальный план покушения на президента рухнул.

И теперь Лесе, которая должна была с технического этажа девятиэтажки устранить ненавистного президента-зэка выстрелом из чудо-винтовки, была уготована роль простой наблюдательницы. Которую Роман даже не собирался брать с собой в Оперный, поскольку считал, что она не сможет стрелять в людей с близкого расстояния.