Из круиза с любовью - Татьяна Осипцова

Пару лет назад Анюта вслед за своим партнером бросила заниматься бальными танцами. Вначале Виктория расстроилась, но, поговорив с дочерью, поняла, что она поступила правильно. Нового партнера найти сложно, конкурсы и подготовка к ним отнимают очень много времени, а перспектива заниматься танцами профессионально весьма шаткая: тут или быть чемпионом, или никем. Анюта решила, что хочет учиться на экономическом, будет готовиться поступать в университет.

В последнее время Вика не особенно спешила домой, не тянуло. После работы она не отказывалась завернуть на огонек к Ирине, или к Лидии Иосифовне, а то просто зайти в парикмахерскую и провести там час или два, лишь бы не сидеть дома наедине с Макаровым, пока Анюта занималась на вечерних подготовительных курсах. Иногда он ворчал, что она поздно возвращается, но Вике было плевать, она даже отговорок никаких не выдумывала. А однажды, не выдержав, заявила:

– Я, конечно, понимаю, что тебе скучно в одиночестве, но я тоже не массовик-затейник. Я не могу пойти с тобой в театр или кино, и буду ходить туда без тебя. У тебя нет друзей ― у меня они есть, и я буду с ними общаться. У тебя нет работы ― у меня есть, и она отнимает много времени и нервов, и после нее я имею право делать то, что захочу! И тебе советую делом заняться, авось, скучать меньше будешь!

Макаров тогда обиделся и целых две недели спал на диване в гостиной. Потом, правда, вернулся в спальню. Но Вика поняла, что не рада этому. Постоянное раздражение убило все чувства. Она стала выдумывать отговорки, чтобы избежать близости, и лишь два-три раза в месяц допускала ее, помня, что мужские гормоны необходимы женскому организму.

Однажды с утра Макаров оделся, и уже в дверях сообщил:

– Я на работу.

– Куда ты устроился? ― обрадовалась Вика.

– В охранную фирму. Вечером расскажу.

Когда Игорь вышел из квартиры, она мысленно перекрестилась. Наконец-то!

Вечером он позвонил и сказал, что вернется завтра утром. Работа сменная: сутки через трое, но так как есть вакансия, он пока будет работать через день. Так денег в два раза больше, почти двадцать пять тысяч.

Вика искренне похвалила его за то, что он, наконец, решился. Пусть хоть какая-то, но работа, пусть у мужика карманные деньги появятся. Конечно, на семейный бюджет его зарплата не повлияет. Турагентство процветало, и в деньгах Вика совершенно не нуждалась. Ее больше раздражала неприкаянность и никчемность мужчины, который жил с ней под одной крышей. У нее даже возникло желание найти кредиторов Игоря, расплатиться и отпустить его на все четыре стороны. Она помнила фамилию «смотрящего» рынка и потихоньку стала наводить справки.

Вначале поспрашивала у постоянных туристов. Среди них имелись и такие, кто раньше был связан с криминалом. Но никто из них о Гаспаряне не слышал. Потом решила посоветоваться со своей «крышей». Александр Тихомиров сам уже давно за мздой не приезжал, его охранная фирма получала причитающиеся деньги безналом по договору. Вика созвонилась с ним, предложила пообедать вместе, заодно и поговорить.

Когда метрдотель подвел Викторию к столику, она с трудом узнала в поднявшемся ей навстречу мужчине бывшего Вороновского телохранителя. Александр прибавил в весе килограмм тридцать и выглядел весьма солидно. Короткий ежик сменился длинной зачесанной назад стрижкой. По теплому времени Тихомиров был одет в дорогой светлый льняной костюм. Протягивая руку, он широко улыбался.

– Сколько лет, сколько зим! Ты, Вика, совсем не изменилась, все такая же красавица!

– А ты-то какой солидный стал! Крутой мужик!

Они уселись за стол. Виктория быстро сделала заказ, есть не особенно хотелось.

В ожидании пока принесут еду, вспомнили прежние годы, общих знакомых, Воронова. Вика давно уже без боли в сердце говорила о нем, но портрет любимого до сих пор стоял у нее на столе, и она сказала об этом Тихомирову.

– Значит, помнишь его?

– И никогда не забуду. Ведь все, чего я достигла ― благодаря ему, уж ты-то знаешь!

– Золотой был человек, ― подтвердил Александр, ― и тебя очень любил.

– Он никогда не говорил о любви. Я это только потом поняла, когда его не стало. Ты ведь помнишь, фирму он подарил мне буквально за несколько дней до смерти. Как его семья?

– Жена умерла года три назад…

Вика мысленно охнула. Это она столько лет на кладбище не была? Ведь наверняка Елену похоронили рядом с мужем… Первые годы в день рождения Артема и в день его смерти она под вечер ездила на Хованское. Когда подходила к могиле, всегда старательно оглядывалась, боясь попасться на глаза родственникам Воронова.

– А Валера и Игорь? ― спросила она после небольшой паузы.

– Валера здесь, в Москве руководит, а Игорь в Америку уехал, даже не в курсе, чем он там занимается. Я с ребятами не общался, у меня сведения из третьих рук.

Разговор иссяк, и Вика решила, что пора задать свой главный вопрос.

– Саша, я вот о чем хотела посоветоваться. Один мой знакомый в девяносто восьмом задолжал шестьдесят пять тонн зеленых, и с тех пор скрывается, поскольку ему угрожали. Как бы узнать, актуальна еще угроза жизни, и нельзя ли сейчас отдать деньги?

– При минимальном проценте за столько лет не меньше поллимона бакинских накапало, ― быстро прикинул Тихомиров. ― У него есть такие деньги?

– Таких, конечно, нет. Но тысяч сто, сто пятьдесят… ― растерянно проговорила Вика.

Тон у Тихомирова изменился.

– Вряд ли они на это пойдут, я бы, во всяком случае, не пошел. Да за семь лет из шестидесяти пяти тысяч миллион можно сделать, ― Александр прищурился, как бы подсчитывая. ― Сама прикинь, жилье, например, с тех пор раз в десять подорожало.

Вика молчала, всерьез расстроенная. А она-то думала, что сейчас легко решит эту проблему…

– А кому мужик задолжал-то? Может, этих людей и на свете уже нет? Сама знаешь, время какое…

Виктория назвала фамилию Гаспаряна.

Тихомиров криво усмехнулся:

– Если это тот Гаспарян, которого я знаю ― он мужик серьезный. Был когда-то «смотрящим» в Сокольниках. Такой вряд ли проценты по долгу скостит. Мне с ним поговорить?

Вика замялась, она не знала, что ответить. Затевать переговоры за спиной Макарова? Ведь это может быть и опасным…

– Нет, пока не надо, Саша, я посоветуюсь, узнаю.

– А что за мужик-то, которому помочь надо?

– Знакомый.

– Очень близкий?

– Да, ― вздохнула она, ― ближе некуда.

Александр понимающе ухмыльнулся.

Во время обеда они больше не возвращались к этой теме. Прощаясь, Вика попросила Тихомирова:

– Ты пока забудь об этом разговоре. Я еще ничего не решила.