Змей - Виталий Сертаков

– Антона убили?

– Да не огорчайся ты так, – хохотнул особист. – Он сам виноват, придурок. Пока ты чаи гонял, Зинуля сбегал, позвонил, видимо, ему кого-то предупредить не терпелось. Вот и предупредил. Жаль, у нас времени не хватило к линии подключиться… Он сам пустил убийц, через черный ход, охрана никого не заметила… кроме тебя. Толик, да не держи его, уже можно! Ты не убивайся, капитан, он тебя не пожалел. Ребятки, что за тобой охотились, вели от самого института. А теперь скажи, какого черта ты сразу не доложил?

– О чем? – Макс сидел, абсолютно обалдевший.

– Не крути мне мозги! Почему сразу не доложил, что из Конторы идет утечка материалов?

– Я не знал наверняка! Сегодня лишь догадался…

– Сегодня? – Собеседник скорчил кислую мину. – Благодаря твоим стараниям ухватиться не за что. Там, в институте, следов теперь не осталось от ваших «барабанов»… Но признаю, сыграл ты классно, раскрутил этого придурка от нашего лица. Тебе просили передать спасибо. Не устроишь очередного концерта, дождешься благодарности по всей форме. По секрету скажу, Светлана Юрьевна считает, тебя надо к нам перевести…

– Благодарю.

– Дай мне сюда то, что он тебе отсыпал, – мгновенно сменил тон Андрей. – И это все?

– Все! – Молин выдержал взгляд.

«Волга», натужно ревя, преодолела наледь у ворот. Солдатик проверил пропуска, козырнул, и тяжелая створка поползла вправо. Гараж Управления, Максу тут бывать не доводилось. Вышли из машины и, не дав оглядеться, буквально втащили Молина в здание. Не размыкая рядов, прошагали по коридору, миновали два поворота.

Один из провожатых, со «Стечкиным» в руке, остался снаружи, второй запер кабинет изнутри и устроился возле косяка. Да что происходит в Конторе, не на шутку растерялся Молин.

В следующей проходной клетушке его усадили за стол напротив закрашенного окна. Кроме Андрея появились еще двое. Один так и не вышел из тени, пристроился в уголке, а третий офицер, высокий, узколобый, в летном кителе, расположился наискосок, на подоконнике.

– Кому вы несли препарат?

– Себе.

– Чувствуете необходимость уколоться?

– Это не наркотик! Почитайте отчеты…

– Что ты передал Шакирову?

– Кто это? – До Макса не сразу дошло. Фамилию психотерапевта он выбросил из памяти. – Ничего не передавал. Просто пришел обследоваться…

– Как давно с ним знакомы?

– Сегодня впервые встретились.

– Мы проверим, капитан! – Высокий мягко поднялся со своего места, пересек комнату и навис над Молиным, упершись кулаками в столешницу. Узкое невыразительное лицо приблизилось вплотную. Несколько секунд Макс различал в его зрачках собственное искривленное отражение. – Мы проверим!

– Проверяйте.

– Почему не обратились с рапортом?

– Рапорт готов, лежит у меня на служебной квартире. В понедельник собирался подать.

– Зачем вы потребовали у Зинули препарат? Кого намеревались шантажировать?

– Никого. Я считал нужным повторить опыт. Молин устал крутить головой, вопросы сыпались с трех сторон. Он подпер щеку ладонью и уставился в стену. Незаметно покосился на циферблат. До одиннадцати два часа, если ночь не продержат, он успевает. Хотя эти орлы непредсказуемы, могут и до утра пропарить! Стоило смежить веки, в метре снова возникал серый силуэт, поднимался зрачок пистолета, снова и снова, будто повтор кадра…

– Кто отпустил тебя из санатория?

– Главврач, спросите сами…

– Главный врач не вправе прерывать реабилитацию! Мы выясним!

– Выясняйте…

– Кто навел вас на Зинулю?

– Никто. Я повторяю: слышал во сне…

– Где находится Старший группы?

– Сам бы дорого дал, чтобы его повстречать… Макс устал. От перекрестного допроса начало двоиться в глазах, а мозг постепенно погружался в «овощное» состояние. Он даже устал злиться, потому что злоба требовала как минимум вдохнуть полной грудью, а вдохнуть не получалось. Если ребра не задеты, то гематома на всю спину, к доктору не ходи. Старина Снейк бы на подобные мелочи не обратил внимания…

Относительно ночлега он ошибся. В сопровождении спецназовца Андрей вывел его наружу особо хитрым путем, так что из подсобки кафетерия они сразу очутились в машине.

– Рад бы тебя тут подержать, – чуть ли не извиняясь, бросил особист, – но на Базе…

– Еще опаснее? – договорил Молин. Андрей не ответил, почесал шею.

– Поступим следующим образом. Задницу твою не могу круглосуточно прикрывать. Переночуешь в гостинице, есть одно тихое место… Учти, из номера – ни ногой, запирать не буду, не ребенок. Надеюсь, сегодняшнего тебе хватило, чтобы сидеть тихо. Этот сотовый оставляю, позвоню утром, скажу, что делать. У нас много работы, сам понимаешь. В самом крайнем случае первый номер из памяти наберешь, понял?

– Понял.

– Отлично. И больше никуда не звони. Теперь дай мне ключи от хаты, – буднично заявил Андрей, точно зажигалку попросил. – Давай, давай, чужого не тронем, верну в целости. Тебе туда все равно нельзя!

Гостиница представляла собою многоэтажный семейный «вавилон», заселенный самыми экзотическими племенами. Через вертушку поминутно пробегали в обе стороны толпы вьетнамцев, индусов и прочих дружественных представителей мелкоторгового мира. Нужный этаж, однако, отличался от прочих обещанной тишиной и наглухо задраенными окнами пожарной лестницы.

Андрей отпер дверь своим ключом, кивнул вышедшей на звук дежурной. Она едва скользнула по Максу пустым взглядом и уединилась в своей пещерке с телевизором и кипящим чайником.

Молин мысленно присвистнул. Мягкие дорожки, зеркала, кондиционер. Четыре номера стояли пустые.

– Сюда! – пригласил Андрей. – Располагайся, нам некогда. Я позвоню!

Молин проследил, как они отъехали. Окна скрывались за тяжелыми двойными портьерами, выход на балкончик был наглухо забит, посему он мог различить лишь узкий кусок переулка и усыпанный окурками козырек крыльца. Без десяти девять. Теперь он успеет. Горничная, естественно, у них в штате, сразу доложит, но незаметно не проскочить. Если первый отдел бронировал этаж, наверняка черная лестница перекрыта.

Он осмотрелся. Лучше, чем ожидалось. Крахмальный парус подушки, сияющая сантехника, видео, газировка в баре. По-своему ребята поступили весьма неглупо. В круговороте этого муравейника несложно войти и выйти, не привлекая внимания, да и запасной выход всяко присутствует.

Макс выглянул в коридор. Горничная заперлась, телевизор показывал «Поле чудес». Единственным шумом, кроме счастливого бормотания Якубовича, оставалось далекое завывание лифтов. Он пересек холл, стараясь держаться по краю, оттянул собачку замка. Никто не выглянул и не бросился его ловить. Внизу возле турникета ветераны в маскировочных костюмах флиртовали с уборщицей. Из грузового лифта вырвалась смеющаяся стайка азиатов, Макс пристроился следом.