Ты обещала не убегать - Алиса Гордеева

— Что случилось, моя девочка? — прошептал, уткнувшись носом в ее затылок, хотя сейчас я уже ничего не хотел знать. Чувствовал, как она дрожит под моими руками, и понимал все без слов. Нас обоих тянуло друг к другу, не смотря на все обиды и разочарования. Ничего не изменилось.

— Я тебя не понимаю, — тихо ответила Ксюша, вырисовывая на холодном, запотевшем от дождя и нашего дыхания стекле непонятные каракули.

— Давай, я помогу тебе понять, — прижимал ее к себе все ближе и ближе, впитывая в себя каждый ее вздох, каждый удар сердца.

— Помоги, — прошептала Ксюша и ловко развернулась в моих руках.

— А ты не дразни меня, — прерывисто, касаясь губами ее кончика носа, выпалил. — Я не железный, Ксюша!

— И хорошо, — слегка подняв голову, обронила она, а я понял, что пропал.

Ее губы находились в считанных миллиметрах от моих, ее дыхание опаляло кожу, а запах выметал все мысли из головы. Она не вырывалась, не спорила, не пыталась убежать… и совершенно не оставляла мне выбора.

Мимолетное движение и последнее ничтожное расстояние между нами исчезло. Мои губы коснулись ее. Невесомо, опасливо, давая ей шанс передумать. Хотя и молил Бога, чтобы этим шансом она не воспользовалась.

Стук сердца оглушал, казалось еще немного и оно выпрыгнет из груди.

Ближе. Глубже. Нежнее.

За эти годы я совершенно забыл, какой же неописуемый кайф могут дарить эти губы. Мягкие, нежные, до безумия сладкие.

Не спешил. Боялся спугнуть. Боялся, что она вспомнит то, что нужно было забыть. А потому медленно и чутко касался ее лишь поцелуем, робко надеясь на ответ.

Где-то на подкорках сознания понимал, что ее останавливает. Она могла забыть о своих обидах, но мысль, что своими действиями она причиняет боль другому человеку, могла вновь отвернуть ее от меня.

— У меня с Ингой никогда ничего не было, — продолжая касаться ее губ, решил разбить последнее, что стояло на пути. — Все эти слухи про ее беременность — только слухи.

— Знаю, — почти беззвучно ответила Ксюша и кончиками пальцев провела по моей щеке. — Мне так тебя не хватало.

— Люблю тебя, — прорычал в ответ и обрушился на нее со всей страстью, неистово прижимая к себе. — Моя!

¹— Привет, где мама? — фр.

— Моя, — оседает в сознании, пока еще ясном и незатуманенном его прикосновениями.

Горячие губы прокладывают дорожку по шее и ниже. Неторопливо, заставляя прочувствовать каждое мгновение. А я все жду, когда сработает тумблер в голове, когда наступит тот момент, которого ждала и боялась одновременно.

Я так сильно его ненавижу. За все! За то, что предал. За то, что бросил. За сына. За Лероя. За то, что вынуждена скрываться. Но еще больше за то, что рядом с ним не хочу останавливаться. За то, что все еще люблю его. Это пугает. Я планировала не так! Я хотела не этого!

Поцелуй, признание и удар! Я жаждала мести! Именно для этого вышла к нему в гостиную! Но, черт, сейчас мне так хорошо!

Даю себе еще минуту, чтобы затеряться в своих ощущениях, сполна насладиться тем, что больше никогда не повторится. Его жадные руки в моих волосах, его мощное тело вплотную к моему, его губы, не оставляющие ни миллиметра моей кожи без внимания. Еще немного и я скажу " Стоп", раздавлю его также, как когда-то меня он.

Но с каждой секундой мне все сложнее собой управлять. Его напор сводит с ума. И я отвечаю на жадные прикосновения своими робкими. Это недопустимо, неправильно, но именно сейчас иначе не могу. За эти годы я позволила себе забыть, как неистово сладко принадлежать Тимуру.

И я невольно отпускаю себя, остатками разума понимая, что пожалею. Потом. Когда он вновь сломает меня. А в том, что он сделает это, я не сомневаюсь.

Изнутри вырывается стон, еще и еще! Его губы захватывают в плен все новые и новые участки обнаженной кожи, а руки уверенно нажимают именно там, где нет сил терпеть. Он знает! Как никто другой, Черниговский знает наизусть мое тело. Помнит мои самые уязвимые места и безжалостно бьет в самую цель, лишая последних крох самоконтроля.

— Ненавижу, ненавижу тебя! — срывается с губ, но звучит не так, как хотела. Ему не больно. Он просто не верит. Я сама себе не верю.

— Люблю, — рычит в ответ и в два счета спускает халат с моих плеч. Еще немного и будет поздно говорить нет. Еще немного и я просто не смогу найти в себе силы на это!

Махровая ткань халата с тяжестью опадает в ноги, оголяя каждый нерв на моем теле. Еще острее начинаю ощущать его теплые и умелые ладони на беззащитной коже, его неутомимые и ненасытные поцелуи, его несокрушимое желание, так отчетливо улавливаемое в эту секунду.

— Никогда тебя не прощу, — сквозь прерывистое дыхание стону и вопреки своим словам пробираюсь руками под тонкую ткань его футболки. Телу все равно на мою обиду, оно жаждет касаний без преград.

— Простишь, — подхватывая меня на руки, уверенно отвечает Тимур и несет в сторону огромной кровати.

Сомнения разрывают на части. Глупая, я думала будет легко, но ничего не получается! Почему?!

Тимур опускает меня на прохладную мягкую поверхность и через мгновение накрывает собой. Очередной контраст холодного и горячего, сладкого и горького.

Сгребает мои руки и запрокидывает вверх, удерживая их в плену своей сильной ладонью, и жадно поедает меня глазами. Чувствую себя слабой, беззащитной, полностью открытой для него. И это лишает остатков здравого смысла.

— Прости меня, — шепчет в губы и начинает спускаться ниже. Еще ниже. И еще.

Голова кругом, в глазах пелена. Я теряю контроль над собой, своими мыслями и словами.

— Нет, — почти кричу, когда дыхание Тимура обжигает меня там. Это нечестно. Он играет против правил. Вот только ему все равно.

— Прости меня, — на мгновение прекратив свою сладкую пытку, с немым вопросом смотрит на меня шальным взглядом, а я не могу вымолвить не слова, лишь мотаю головой и, как рыба, выброшенная на берег, хватаю ртом раскаленный до невозможности воздух, пытаясь им надышаться. Вот только все без толку.

Мой личный монстр не отступает. Напротив, его движения становятся все более напористыми и агрессивными, но это именно то, что требует мое истосковавшееся по нему тело. Именно так. Именно с ним. И мир распадается на миллиард ярких кусочков.

Где-то вдали слышится громкое "Да" и лишь мгновение спустя осознаю, что кричала сама, а еще, что это только начало.

Я пришла к нему отомстить, отчаянно надеясь, что мне наконец станет легче без него. Но в эту секунду каждой клеточкой своего тела понимаю: без него меня и самой не станет.

Шум дождя за окном давно стих. Сквозь заснеженные вершины пробиваются первые лучи рассветного солнца. В нашей комнате полумрак. Скомканные простыни и раскиданные подушки. В этом мире прямо сейчас есть только мы вдвоем: уставшие, обессиленные, но впервые за долгие годы счастливые.