Клиника измены. Семейная кухня эпохи кризиса - Мария Воронова

– Да почему?

– Я объяснил.

Он из последних сил пытался сохранять спокойствие, хотя сердце разрывалось на части. Ему больно было видеть, как страдает Лена. Конечно, он остался бы в этой квартире навсегда.

Позвонить Марине, сказать, что встретил другую женщину… Потом съездить за вещами, отдать ключи, пряча глаза и краснея… Встречаться с сыном по выходным… Он быстро забудет жену рядом с Леной, и Марина, конечно, переживет их разрыв…

А можно сказать Лене: «Пока я не готов» – и дурить ей голову предстоящим разводом. Можно так продержаться год, а то и больше, пока она не сообразит, что все это пустые обещания…

– Господи, чем она так уж лучше меня? Почему она не может страдать, а я могу? Почему ее надо беречь, а меня не надо?

– Это риторический вопрос? – хмуро уточнил Георгий.

– Нет! Я действительно не понимаю, почему ты готов дальше жить в своем унылом браке, лишь бы только ее не обидеть!

Он пожал плечами. Ему это как раз казалось очевидным.

– Марина – моя жена, а не просто препятствие к нашему с тобой соединению. Мы живем, я тебе честно хочу сказать, не так уж и плохо. Любви нет, но для семейной жизни это не очень важно. Лен, прошу тебя, не будем обсуждать все это дальше, иначе ты услышишь обидные вещи.

– Ну ты и свинья!

– Да чем я провинился перед тобой? Я не врал тебе, ничего не обещал. Ничего плохого я не сделал, просто любил тебя как мог…

– Да плевать мне на твою любовь! – выкрикнула Лена. – Мне нужна нормальная семья, а любовь твою я видела в гробу и белых тапках!

Как можно было на это ответить? Только встать и уйти.

«Вот и хорошо!» – убеждал себя Георгий, почти бегом направляясь к метро.

Красный светофор он увидел в самую последнюю секунду, уже ступив одной ногой на мостовую.

«Господи, еще момент, и меня везли бы в Институт скорой помощи с проломленной башкой и ребрами всмятку! Интересно, Лена пришла бы навестить меня? Кажется, все кончилось, и это к лучшему. Ведь и правда, хорошо было только мне, Лена страдала, да и Марина рано или поздно что-нибудь заподозрила бы. Черт, я ушел от нее полчаса назад и уже тоскую! Не буду ли я всю жизнь горько упрекать себя за то, что не остался с ней?.. Но она сказала – ей плевать на мою любовь. Значит, так и есть. Просто она хотела выйти замуж за профессора. Наверное, у меня очень заброшенный вид, и она решила, что меня легко будет увести из семьи».

Но воспоминания, всплывающие против воли, не давали ему укрепиться в этой мысли. Разве могла равнодушная женщина так целовать, так смущаться от его ласк?..

Он вошел в прихожую, надеясь, что Марина уже легла. Повесил куртку, снял ботинки, заглянул в спальню. Кровать не разобрана.

Из кухни донеслось тихое звяканье, какое бывает, когда в чашке быстро размешивают сахар. Он пошел на звук.

В кухне было темно, силуэт жены еле различался на фоне окна. И этот силуэт, и ворчание холодильника, и мерный звук капель из подтекающего крана успели наполнить его сердце щемящей тоской, прежде чем он включил свет.

– Ты почему в потемках сидишь?

– Настроение плохое.

– Что случилось? – Георгий открыл шкаф, вынул оттуда бутылку подсолнечного масла, три банки соленых огурцов и наконец достал нужное – полбутылки водки.

– На работе неприятности. – Увидев приготовления мужа, Марина встала и начала собирать на стол закуски.

Они выпили по рюмке.

– Славик спит? Пойдем, отвлеку тебя от мрачных размышлений. – Георгий мягко положил руку жене на макушку.

…Через час оба, растрепанные и растерянные, вернулись на кухню и выпили еще по рюмке водки.

– Похоже, я сильно надышался какой-то дрянью на работе. Дело не в тебе, не думай.

Она внимательно посмотрела на него и хмыкнула:

– Если бы дело было не во мне, ты никогда бы не сказал того, что сказал.

– Да нормальная ты женщина, Марина! Говорю же, я просто отравился. – «И эта отрава называется несчастная любовь», – подумал он. – Пожалуй, пройдусь немного, подышу воздухом.

Любовная неудача не то чтобы обескуражила, но удивила его. С юных лет Георгий относился к сексу очень спокойно, считая его всего лишь одной из естественных потребностей человеческого тела. И разве можно позволять этой простой, первобытной потребности управлять собой?

Марина стала его первой женщиной, интимные отношения с ней не приносили глубокой эмоциональной встряски, зато избавляли от чувства неудовлетворенности. О том, что у него может когда-нибудь не получиться, Георгий даже не задумывался. В состоянии сексуального равновесия он прожил много лет, и все его устраивало. Изменяют женам только те, кому делать нечего, в этом он был твердо уверен.

Лена перевернула все его представления о жизни вообще и о сексе в частности. Но неужели он больше никогда не сможет спать с Мариной?

Секс с Мариной так же прост, как ее супы, а Лена… Это все равно что ужин в шикарном ресторане. Но оттого что ты не можешь пойти в ресторан, ты же не перестанешь есть вообще!

«Почему ты сравниваешь любовь с едой? – перебил себя Георгий. – Любовь – это не просто потребность организма, это функция духа. И функция твоего духа, дорогой мой, в том, чтобы забыть о Лене как можно скорее. Я заставлю себя любить Марину. Нельзя идти на поводу у своих желаний!»

Но чем больше он наставлял себя на путь истинный, тем горше становилось на душе. Квартира, в которой он прожил шестнадцать лет и в которую сейчас ему предстояло вернуться, казалась тюрьмой, удерживающей его вдали от Лены. И даже мысль «Если бы с Мариной что-нибудь случилось, я мог бы жениться на Лене» при всей своей гнусности и подлости промелькнула в его сознании.

Он не хотел бросать жену и уезжать с насиженного места, но и жена, и насиженное место были милы ему лишь до той поры, пока у него была Лена. Теперь они превратились в непреодолимое препятствие между ними, и Георгий чувствовал, что начинает ненавидеть и дом, и жену.

В кармане обнаружился сотовый; оглянувшись, не стоит ли Марина на балконе, он набрал номер.

– Ты спишь?

– Нет. Ты где?

Как ему хотелось ответить: «Под твоими окнами, сейчас поднимусь!»

– Дома. Просто звоню узнать, как ты?

– Нормально. А ты думал, кончаю с собой?

– В смысле? – глупо переспросил Царев.

– Я суицид имела в виду, ничего другого.

– Лена, прошу тебя, давай не будем так сразу…

Она рассмеялась:

– Царев, прекрати. Тебе не идет. Не разрушай имидж порядочного человека. Ты сейчас скажешь, что нужно время, ты должен подготовиться сам и подготовить жену, выбрать для развода подходящий момент… Думаешь, я на это поведусь? Нет, милый мой, я себя не на помойке нашла. Не забывай, я хирург и знаю, что главное – это вовремя принять решение.