Охота на Менелая - Марта Таро

Надин подогрела в себе чувство горячего участия и заглянула в глаза жениху. На его лице мелькнула благодарность, а потом он с нежностью и восхищением стал говорить о своей матери. Надин поддакивала, восторгалась, пела дифирамбы талантами княгини Татьяны, причём не кривила душой, а просто играла. Вот так это и делается: шажок, ещё шажок… Надин неумолимо продвигалась к заветной цели – сердцу жениха. Она ещё не знала, зачем ей это нужно, но делала. Это упоительное ощущение напоминало ей танец канатоходцев. Один шаг – хорошо, второй – ещё лучше.

Надин глянула на соперницу и успела заметить гримасу откровенного раздражения, исказившую безмятежный лик княгини Ольги – той, похоже, не нравилась оживлённая беседа князя Ордынцева с невестой.

«Ещё поглядим, чей он будет», – мстительно подумала Надин и стала искать новую тему для разговора, но её жених замолчал, а потом с сомнением заметил:

– Похоже, что мы выбрали крайне неудачное место для моих семейных воспоминаний: за ужином, да ещё в гостях, – это, пожалуй, неуместно. Давайте поговорим о насущных проблемах. Вашим посажённым отцом будет граф Кочубей, а кто будет держать ваш венец?

– Барон Шварценберг – он родственник, и маме будет приятно, – отозвалась Надин… Ну, а кто будет шафером у вас?

– Мне удалось договориться с Веневитиновым, он – мой четвероюродный брат по отцу. К тому же он – хороший, светлый человек.

– Прекрасный выбор! – подтвердила Надин и нашла взглядом молодого поэта, сидевшего, как всегда, рядом со своим кумиром – княгиней Зизи.

– А из гостей вы решили пригласить только новоявленного графа Чернышёва с супругой? – уточнил Ордынцев. От него не укрылась гримаска отвращения, мелькнувшая на подвижном лице его невесты.

– Я бы с удовольствием обошлась без компании «добрейшего дядюшки», но мать с бабушкой настаивают, ведь Александр Иванович – нам родня. Мама боится, как бы не пошло разговоров, – призналась Надин. – К тому же супруга Чернышёва – очень достойная женщина. Она всегда хорошо относилась и ко мне, и к сёстрам.

Ордынцев незаметно перехватил инициативу. Теперь он сам выбирал темы и при этом изящно острил, а уж льстил невесте просто безбожно. Его глаза стали мягкими, а обворожительная улыбка грела душу. Надин не верила собственным глазам! Жених просто обольщал её!

«Неизвестно ещё, кто здесь умнее и искуснее», – призадумалась она и решила держать ухо востро. Да и вообще, не пора ли исчезнуть?

Слава богу, ужин подошёл к концу, и, как только хозяйка поднялась из-за стола, Надин объявила:

– Проводите меня к бабушке. Нам пора домой. Если вы завтра не слишком заняты, то можете навестить нас.

– Конечно, – с готовностью согласился Дмитрий, поискав взглядом старую графиню и Любочку. Те как раз приближалась к ним в компании барона Шварценберга.

Они простились с хозяйкой и отправились по домам. На улице уже во всю хозяйничала свежая сентябрьская ночь. Надин вздрогнула в ознобе и поплотнее стянула шаль на открытых плечах.

– Мерзнете? – тихо, чтобы не услышала старая графиня, шепнул ей жених, и с интонацией искусителя добавил: – Может, вас обнять? По-моему, мы как раз подошли к той стадии ухаживаний, когда это уже возможно.

Надин порадовалась, что они с Ордынцевым идут последними, и никто не заметил, что она шарахнулась от жениха, как от чумы.

– Я не заметила никаких стадий! – огрызнулась она.

Ордынцев даже не потрудился скрыть иронию:

– А чем же мы с вами так долго занимались за столом?

– Мы просто разговаривали, – упрямо прикидываясь дурочкой, возразила Надин.

Добравшись до крыльца родного дома, она оставила старую графиню прощаться с мужчинами, а сама, лишь кивнув, нырнула внутрь и утащила за собой сестру.

– Куда ты так спешишь? – удивилась Любочка.

– Я просто устала от пикировки с женихом…

– Так, может, не нужно выходить за него? Если он уже сейчас тебе в тягость, что же будет потом?

– Поживем – увидим. Я не привыкла пасовать перед трудностями, а князь Ордынцев – не самая большая из них.

Надин проводила сестру до дверей её комнаты и с облегчением ушла к себе. Она безмерно устала. Эта дуэль с женихом истощила все её силы. Надин упала в кресло и прикрыла глаза, ей не хотелось даже шевелиться. Хлопнула дверь – это вошла Стеша. Решив, что хозяйка спит, горничная принялась тихо скатывать с её руки перчатку.

– Я не сплю, – заметила Надин, не открывая глаз.

– Ой, а я думала, что вы так и задремали, не раздеваясь! – воскликнула Стеша. – Там вам письмо недавно принесли, дворецкий отдал конверт мне, сказал – вам в руки передать.

– Что за письмо? – удивилась Надин и тут же догадалась: – Наверно, от Веры. Давай скорее!

Но её постигло разочарование: имя на конверте было нацарапано грубым почерком малограмотного человека. Надин сломала печать. Письмо оказалось коротким и не оставляло никаких сомнений в чувствах написавшего его человека:

«Надежда Александровна, вы считали, что сумеете меня обмануть и я не узнаю о вашей свадьбе с Ордынцевым. Сообщаю, что вы сильно просчитались и станете жалеть об этом до конца жизни. Я описал князю все ваши проступки и отправил ему письмо одновременно с этим. Так что теперь вашу семью ждёт вечный позор, а что сделает с вами жених – решать ему».

Подписи не было, но она и не требовалась. Перед глазами Надин встало оплывшее лицо Ивана Печерского. От ужаса она застонала.

– Что с вами? – испугалась Стеша. – Плохие вести?

Голос служанки отрезвил Надин. Чем в обмороки падать, лучше действовать! Надо спасать положение. Как всегда, в минуты опасности её захлестнула отчаянная смелость, и Надин приказала:

– Стеша, брось эти дурацкие перчатки и беги на конюшню. Скажи, чтобы заложили коляску, и ждите меня во дворе, я выйду через четверть часа. Только шума не поднимай, ведь бабушка ещё не заснула. Выезжать будем через боковые ворота, чтобы она, не дай бог, из окна не выглянула.

– Как скажете, барышня, – пробормотала оторопевшая горничная.

Стеша кинулась выполнять поручение, а Надин застегнула поверх платья длинную тёмно-синюю тальму и натянула старую шляпку-капор. У конюшни её уже ждала коляска. Взлохмаченного кучера явно только что подняли с постели. Увидев молодую хозяйку, он хрипло спросил:

– Куда едем, барышня?

– На Неглинную, – отозвалась Надин, – к дому князя Ордынцева.

Ордынцеву новый знакомый откровенно понравился. Александр Шварценберг оказался умным и интересным собеседником. У дома на Моховой, где на время коронации остановился барон, Дмитрий тепло пожал ему руку и напомнил о завтрашнем венчании. Шварценберг пообещал обязательно быть и вышел из экипажа.

Дмитрий остался один. Мысли его тут же унеслись к главному делу. Он так и не решился сказать Афоне, что женится на девушке, которую они видели рядом со шпионом. Просто язык не поворачивался объяснять бесхитростному моряку причину этого брака, да к тому же в глубине души Ордынцев надеялся, что это так и останется его личной тайной и в расследовании не всплывёт. Как бы ни ошибалась Надин, судьба уже наказала её за сомнительное поведение, превратив в объект шантажа. Если бы она призналась, Дмитрий сам бы помог этой дурочке. Какие откровения со стороны молодой барышни могли бы поразить взрослого мужчину? Да никакие! Всё можно было если не извинить, то хотя бы понять.