Чингисхан. Пядь земли - RedDetonator

Если он делал что-то из этого плохо, жить ему приходилось очень тяжко, ведь без этих базовых навыков в степи совсем никуда.

Войско делилось на десятки, именуемые арбанами, сотни, именуемые джагунами, тысячи, именуемые минганами, и десятки тысяч, именуемые туменами, но Темучжин обеспечил смешение разноплеменных воинов в единые подразделения, чтобы стереть разницу между ними – для этого он приказал формировать тысячи и десятки тысяч из разных племён.

Ещё его главным достижением, недоступным и непознаваемым для остальных кочевников, было централизованное командование над всей армией – учреждение юртчи.[54] Эти избранные люди отвечали не только за размещение воинов, но и рациональное распределение кочевий, разведку, а также планирование будущих кампаний против встречающихся по пути к последнему морю врагов.

Увы, римляне продемонстрировали, что некий аналог юртчи у них есть уже очень давно, ведь боевые действия против варваров тщательно планируются, потому что снабжение легионов, вступающих в противостояние с варварами – это истощающая нервотрёпка. У Вегеция в его «Стратегемах» описано, как можно сделать снабжение сражающихся легионов менее напряжённым. Впрочем, современные полководцы зачастую пренебрегают мудростью предков и воюют как варвары. Не потому что беспросветные дураки, а потому что способы Вегеция обходятся очень дорого в серебре и золоте.

Эйрих же обрёл решимость не жалеть денег и выстроить остготский легион по образцу старых римлян, чтобы пусть и дорого, но зато максимально эффективно на поле боя.

Но где же взять деньги?

Война – это ерунда. То, что до войны и после неё – вот что по-настоящему важно.

Размышляя над этой проблемой, Эйрих нашёл несколько способов, чтобы получать стабильные притоки денег, которых хватит на снабжение легионов и даже что-то будет оставаться на рост остготских городов.

Есть первый способ – это грабёж и завладение рабами. Нестабильно, но зато очень просто.

Восточных римлян грабить нельзя, они – это источник качественного оружия и крепкой брони, а также породистых коней. Западные римляне – этих грабить можно, но не так, как привыкли варвары.

Вот отсюда исходит второй способ – захват западноримских земель и их освоение. Стабильно, но сложновато. Нужно понять, на чём именно эти римляне зарабатывают деньги, чем торгуют и что куда продают. Заставив их работать на себя, можно заменить магистраты своими людьми, гарнизоны своими воинами, а в итоге собирать с них налоги так, будто ничего не изменилось и в Равенне, как и прежде, сидит император, только новый.

Но есть и третий способ – чистая торговля. В перспективе очень стабильно, но крайне сложно. Залезть в зерновое дело, но не так, как хотелось изначально, а по-умному. Захват Египта – это нежизнеспособная идея, влекущая конец остготского племени и самого Эйриха. Нужно найти альтернативные источники зерна, после чего начинать поставки непосредственно в Рим. Конкретных мест, где можно брать зерно, у него нет, но такие места точно есть, не может не быть.

Смертельно опасно влезать в зерновое дело, речь о еде для многих сотен тысяч римлян, а это безумные деньги, коих хватит на строительство нового Рима хоть каждые пять зим по одному, но Эйрих и не собирался лезть туда прямо сейчас. Надо встать на ноги, обзавестись, пусть и небольшой, но крепкой армией, а затем уже рисковать, вмешиваясь в интересы зерновых магнатов. Это будет настоящая война, которая потребует тщательнейшего планирования…

Отвлекшись от мыслей о будущем, Эйрих вернулся к слушанию легионерских клятв.

– … да будут тому свидетелями мои соратники!

Клятва будет действовать, как и договор, десять лет с сего дня, после чего каждый легионер-инструктор будет волен уйти или продлить договор снова.

Теперь у Эйриха начинается новый этап жизни – где он буквально ответственен за жизнь тысячи легионеров и их семей.

Забавным было то, сколько проблем с этими инструкторами пережил сам консул Флавий Антемий: прибывающие в Константинополь легионеры, узнавая, куда именно их собираются отправить, бежали из города и скрывались с семьями в отдалённых провинциях юга или даже уходили на запад. Многие, мягко говоря, не захотели жить среди варваров, поэтому, если верить консулу, суммарно он вызвал две тысячи с лишним легионеров, чтобы набрать оговоренную тысячу.

Но ему это тоже было в плюс, потому что он смог очистить от «засидевшихся» даже прилегающие к столичной провинции, а также некоторые гарнизоны Верхней и Нижней Ливии.

Для Эйриха все эти процессы почти не имели никакого значения, потому что с восточными римлянами он воевать, в ближней перспективе, не собирался. Он был рад, что консул нашёл для себя решение давних проблем с погрязанием низших и средних командиров легионов в провинциальной коррупции и вездесущем кумовстве. Правда, это никак не решало проблему высшего командования, которую Флавий Антемий затрагивать не решился, ведь рыба гниёт с головы, как говаривал Плутарх. Проблем у консула много, а ещё у него недавно подчистую разворовали второй транш средств на строительство городской стены Константинополя…

«Могу лишь пожелать ему удачи», – подумал Эйрих, медленно кивая легионерам-инструкторам. – «От всего сердца».

Клятвы были даны, поэтому полагалось закатить большой пир.

Пир Эйриху влетел в серьёзную копеечку: в городе, вообще-то, голод, поэтому зерно на выпечку хлеба пришлось покупать втридорога, а виноторговцев Эйрих больше не называл иначе, кроме как наглыми вымогателями. Но мелочиться было нельзя, ведь пир – это показатель успешности командующего, что у римлян, что у остготов.

Около четырёх часов спустя, он уже сидел во главе большого п-образного стола и пил разбавленное вино.

Под пир пришлось арендовать южную часть форума Константина, щедро заплатив городским землевладельцам, а также взяв внаём целых восемь стабул, чтобы было куда положить совсем упившихся.

Рядом с Эйрихом, по правую руку, сидел Лигариан, магистр оффиций, а по левую руку сидел примипил Русс – это наиболее уважаемые люди среди собравшихся, так как консул сослался на занятость и отказался посещать этот пир.

– … лична прослидил, чтобы тибе отправляли самые лучшии кольчуги! – пьяно вещал, заплетающимся языком, магистр оффиций. – Ты наших знаишь же? Пытались втюхать какую-то ржавчину, но я пригрозил! Взял за шею этаго ублюдка, как его… Павл, да… Я взял его за шею, этаго Павла, после чего встряхнул и сказал ему прямо в лицо: «Это важнейши заказ за паследние двацать лет, сукин ты выкормыш! И если вот это павторится ищё раз, я лична пазабочусь о том, чтоб ты стал галерным рабом! И дети тваи! И даже жина!»

– Ну, это ты, конечно, погорячился, – произнёс Эйрих.

– А ты дажи не представляш сибе, какие эти сучьи… – всплеснул руками изрядно перепивший Лигариан. – Я атвичаю тебе за качиство кольчуг! И мичи,