Направление главного удара - Михаил Нестеров

— На твой вкус, — неожиданно ответила Рут. — Посмотрим, есть ли у тебя вкус вообще.

— Любишь «Битлз»?

Пауза.

— Да. — Ответ Рут прозвучал с вызовом.

— Как насчет хита «Еловая субмарина»? В нашей коллекции ее нет точно, но я могу напеть и настучать ритм себе по ляжкам. Присаживайся рядом.

— Что ты за человек такой, не пойму!

— Давай я расскажу тебе о другом человеке, — предложил Соболь, — его Гарри зовут. Это он отдал приказ придушить тебя в парке. А я так, промежду пройденных. Гарри нередко консультировался со мной: «А что, Серж, мы сделаем вон с тем парнем?» И пальцем на него показывает. Я отвечаю: «Он хороший друг, просто красивый человек, таких трудно сыскать, он отзывчивый и нежный. Думаю, под серно-соляным соусом будет еще нежнее. Давай убьем его, Гарри». Если бы я не предложил, то уже другой парень нацелился бы на меня пальцем: он хороший, давай его грохнем.

— Ты, как мессия, все притчами потчуешь.

Лолита стояла в прежней позе, облокотившись о леерное ограждение и глядя на воду. Там ей показалась чья-то тень. Она указала на нее рукой:

— Сергей и Володя возвращаются.

Соболь подошел и проследил за ее взглядом.

— Почему нет воздушных пузырьков?

Не меняя позы, не повышая голоса, он обратился к обеим девушкам:

— Экипироваться быстро!

Он был спецом по части двигателей, потому не мешкая бросился в рубку.

То, что грезилось Хантеру, стало явью: он увидел пару неясных огней. Они, с каждой секундой опускаясь, становились четче. Опытный водолаз, оснащенный мощной подводной оптикой, не сразу сообразил, что с плавбазы в воду сошли аквалангисты.

Хантер тут же отдал команду тушить свои огни. Оказавшись в полумраке, боевые пловцы рассредоточились вокруг рубки. Джинжер этого показалось мало, и она нырнула в люк.

Боевая рубка корабля. Не надо объяснять, почему именно к ней тянуло подводным сквозняком всех водолазов. Она была входом в субмарину.

Сергей Клюев повторил маршрут Джеба, опускаясь на рубку вдоль командирского перископа — коснулся верхней головки с объективом, заскользил вниз, касаясь конической части верхней трубы, средней... Он спускался вниз головой, лениво перебирая ластами, светя фонариком прямо вниз. Он отчетливо видел настил мостика, покрытый самым дорогим и самым хрупким ковром из водорослей. Ковер закрыл со временем вход в сказочную пещеру, но руки человека раздвинули полотнище.

Сергей Клюев точно знал, где сейчас находится его напарник. Весельчак позади и ниже. Он опустился вначале на палубу, играя в воде, как дельфин. Он всегда вызывал странное чувство. Одетый в модерновый гидрокостюм «от кутюр», отяжеленный баллоном, он не позволял постороннему взгляду различить «унизительный» для него акваланг. Он всегда виделся в воде морским существом, рожденным в пучине, играя со звездами, музицируя с медузами, заигрывая с акулами. Под водой Весельчак частенько отставал от товарищей, зная наверняка, что догонит и найдет, если им «взбредет» в голову поиграть с ним на морском дне в салки и прятки — будь то открытое место, грот, заросли гигантской актинии.

И в этом погружении Весельчак не изменил своей натуре, живой торпедой опередив товарища, обдавая его веером волшебных воздушных пузырьков. Он ушел к основанию рубки, где стоял пулемет. И Клюев представил Весельчака, стоящего за станиной, нацелившегося на все живое — высвечивая вечно флегматичного бычка или осьминога.

Клюв уловил чье-то движение слева. Он едва успел подумать: «Это не Весельчак». Вопрос «кто?» родил стремительное движение. Сергей, обнажая острый, как акульи зубы, клинок, автоматически отступил, сумев развернуться к неизвестному во фронт. Он коснулся спиной овального ограждения рубки в тот момент, когда в голове молнией пронеслось: нападавший не один, их несколько. И он тотчас выключил свой фонарик.

Морской диверсант походил на осьминога: погасив единственный источник света, он начал переваливаться через сплошную часть ограждения, обращенную к носу субмарины. Действия Сергея были осмысленны. Уходя от затаившегося врага, он предупреждал товарища: Веселовский был сейчас ровно под ним.

Джинжер ядовитой муреной выскользнула из люка, поднимая над собой взвесь морского дна. Она была уверена в себе и знала, что ее молниеносный бросок опередит этого смышленого малого. Она оценила действие русского «котика», который с математической точностью рассчитал свои движения, походившие на наработанный комплекс диверсанта. Она из глубины люка сделала стремительный бросок и вонзила водолазный нож в незащищенную спину противника. Титановое жало прошло правее приподнявшегося баллона, пробив компенсатор плавучести и на всю длину проникая в тело «котика». Клюев, перекатываясь через металл, лишь на несколько мгновений показал спину, находясь головой вниз. Этих мгновений ему и не хватило.

Коммандос нападали стаей. Хантер, появившийся справа, разрядил в противника свой подводный «хеклер». Стрелы снова ударили в незащищенное место, не оставляя боевому пловцу ни одного шанса на спасение.

Джинжер удержала дергающееся в агонии тело русского за ногу.

А внизу, на палубе, работала другая пара английских диверсантов.

Весна была более изощренной хищницей. Она показала Глоку, готовому вступить в единоборство с Весельчаком: «Не убивай его, я сама».

Однако они вдвоем, имитируя атаки с разных сторон, всего за несколько минут вымотали аквалангиста. Веселовский был нерасчетлив в движениях, отвечая на выпады, уклоняясь от ударов, отступая... и не имея возможности отступить. Он оказывался то в горизонтальном положении, то в естественном, а над ним черной тенью навис Хантер, поневоле включившийся в игру.

Весельчака преследовали профессионалы. На испанском побережье ему стало просто не по себе, сейчас он испытывал настоящий страх. Воздух в его баллоне таял на глазах. Он всюду натыкался на страшные линзы акваскопов, копировавших приборы ночного видения.

Когда нож Весельчака отрубленной клешней краба медленно опустился на палубу, а он, прижимаемый коммандос сбоку и сверху, снова оказался напротив пулемета, Весна приступила к задуманному. По ее команде с палубы подняли нож. Хантер и Джинжер, взяв Веселовского за руки, потащили его в разные стороны. Весна сняла с пояса тонкий, но прочный, как канат, нейлоновый шнур. Она перехлестнула петлю на стволе пулемета и прочно привязала второй конец к ноге своей жертвы. Затем избавила Веселовского от загубника; с этого момента он перестал получать драгоценный газ для дыхания. Одну за одной она перерезала лямки компенсатора плавучести — на плечах и животе.

Две женщины под водой словно готовили Весельчака к его любимому занятию и сами были не прочь заняться экстремальным сексом — на глубине двадцать пять метров, на палубе немецкой субмарины, затонувшей шестьдесят лет назад, привязав партнера к навсегда отстрелявшему оружию.